Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 71 из 87

Гитлер не раз говорил, что овчарка Блонди — «единственное существо, которое его понимает». Фюрер лично выгуливал Блонди, часами играл со своей любимицей и дрессировал её. И Блонди любила Адольфа Гитлера. Встречала его радостным лаем, виляла хвостом, клала свою голову ему на колени. И больше никого не хотела признавать. 30 апреля 1945 года Гитлер покончил с собой. Перед этим отравилась его жена — Ева Браун. И овчарке Блонди тоже была дана ампула с ядом…

Тонкое обоняние собак использовалось и используется на войне до сих пор для поиска мин, взрывчатки и оружия, для обнаружения тайников, для преследования врага «по следу» или для спасения людей, оказавшихся под завалами в результате бомбёжек и обстрелов.

В качестве санитаров и посыльных собаки в нашем Отечестве стали применяться в сколько-нибудь значительных масштабах в период Первой мировой войны. А в 1915 году на Юго-Западном фронте начала работу школа по подготовке караульных и санитарных собак.

После революции и окончания Гражданской войны, в середине 1920-х годов, такие школы по подготовке армейских собак и их инструкторов были созданы в большинстве военных округов.

В большинстве случаев использовались немецкие овчарки. Но не везде. Например, в одном из питомников на Кавказе в качестве связных обучались доберманы, в Северо-Кавказском, Приволжском и Украинском округах разводили южнорусских овчарок, а в Сибирском предпочитали лаек, от которых требовалось умение таскать по снегу сани с пулемётами.

Собак как настоящих военнослужащих, стоящих на довольствии, переводили из части в часть, из одного ведомства в другое. Со всеми сопутствующими характеристиками и табелями. Например, в 1931 году начальник школы Кавказской Красной Армии приказал снять с довольствия «двух собак породы доберман… переданных в питомник ЗакГПУ как слишком злобных».

Слишком злобные псы были востребованы ГУЛАГом. Чтобы зэков охранять. И грызть непокорных, обкусывать им пальцы, обгладывать лица. Это была старая традиция. Когда-то царские войска травили собаками попрятавшиеся по лесам остатки крестьянских «армий», ватаг и ватажек Болотникова, Разина и Пугачёва.

Всем известно, что немцы широко использовали овчарок для облав на бежавших из плена и окружения, для поиска партизан и конвоирования заключённых.

В годы нэпа собаки-военнослужащие получали по 400 г мясопродуктов в день, а щённым сукам даже выдавали усиленный паёк. Однако после коллективизации положение с продовольствием в стране резко ухудшилось. Пришлось урезать и собачий рацион. Это немедленно сказалось на боевой подготовке. Начальник Приволжского военного округа жаловался начальству на то, что собаки исхудали и вместо выполнения учебных заданий бегают «отыскивать мослы». Начальник Сибирского округа докладывал о случаях импотенции кобелей вследствие плохого питания.

Посыпались выговоры и взыскания. Один из командиров подразделения получил наряд вне очереди за то, что «собаки имели печальный вид, а курсанты не пытались их развеселить».

Нужно учитывать ситуацию, которая сложилась в те годы в генеральных штабах армий мира. Военные теоретики анализировали опыт Первой мировой и пытались спрогнозировать тип будущей войны.

Многим она представлялась в виде гигантского газового облака, поражающего целые армии. Другие предсказывали появление на поле боя тысяч танкеток, за бронёй которых предлагалось укрыть чуть ли не каждого солдата. (Ещё в 1915 году французский полковник Ж. Этьенн и английский майор Дж. Мартель мечтали о «роях бронированных застрельщиков». Позднее известный военный теоретик Дж. Фуллер считал, что нужно иметь множество лёгких и дешёвых в производстве бронированных машин, рассчитанных на одного-двух человек.) Третьи придерживались доктрины итальянского генерала Дуэ, согласно которой победы якобы можно было добиться одними ударами с воздуха без помощи сухопутных войск. Армады воздушных бомбардировщиков должны были превращать города противника в развалины, вынуждая его к капитуляции.

В этой обстановке ставки делались на самые невероятные средства ведения войны. В Красной Армии решение многих проблем было возложено в том числе и на собак.

Так, один из курсантов, бросивший щенков в воду, получил 20 суток ареста за «недопустимость подобного отношения к собаке, которая является новейшей техникой связи». И хотя собака никак не могла являться «техникой», а если говорить о способе связи — то далеко не «новейшей», тем не менее из приказа видно, что дефицит раций планировалось компенсировать четвероногими гонцами.



В 1930-е годы М. Тухачевский и другие советские военачальники начали отрабатывать подготовку диверсионных операций в глубоком тылу противника. Зимой 1934/1935 года в районе Монино под Москвой были проведены испытания собак-диверсантов. Овчарки, сброшенные на парашютах в специальных коробах, относили мину к условной цели. Например, к железнодорожному полотну. В заданном месте они дёргали зубами за специальный шнур и тем самым сбрасывали со спины «седло», начинённое взрывчаткой.

Весной 1935-го на полигоне подмосковной Кубинки испытывались собаки — истребители танков, а также средства танковой «противособачьей» защиты. Собаки должны были заползать под днища вражеских машин и оставлять под ними мины. При этом шанс уцелеть для животных приближался к нулю.

Испытания прошли довольно успешно. И на Параде Победы в Москве летом 1945 года наряду со всеми родами войск торжественным маршем прошло подразделение солдат с собаками. Это были овчарки, натренированные бросаться под вражеские танки со взрывчаткой. Бывали на войне моменты, когда такие собаки своей смертью помогали выиграть бой.

Но одно дело управлять по радио самодвижущейся миной. Или самому рвануть на груди тельняшку, схватить гранату и в ослепляющей ненависти броситься под гусеницы проклятому врагу. И совсем другое — ласково трепать какого-нибудь доверчивого Трезорку по загривку, смеясь, уворачиваться от его языка, норовящего лизнуть хозяина в лицо, а назавтра обвязать его взрывчаткой и наблюдать из окопа, как пёс старательно ползёт навстречу громыхающему железу. Ползёт в надежде на похвалу. На угощение. И не знает, что, в отличие от тренировок, ничего этого уже не будет. Никогда.

По-моему, в этом есть какая-то особая, изощрённая человеческая жестокость.

Но и танки тех времён оказались практически беззащитными перед подобными нападениями. Их пытались защитить специальными сетками с шипами, но собаки быстро находили в них лазейки. Танкисты могли рассчитывать лишь на стремительный манёвр. Выяснилось, что при перемене направления движения танка многие собаки терялись и отходили в сторону.

Наиболее эффективными были огнемётные танки, выжигающие всё на своём пути. Хотя находились и такие собаки, которые даже горящими продолжали бросаться на танк.

И опять мерзкая картина войны — объятый пламенем Дружок огненным, визжащим комом мчится навстречу вражеской машине.

Во время Советско-Финляндской войны 1939–1940 гг. широко применялись санитарные и связные собаки. Кроме того, в их задачу входил поиск «кукушек» — снайперов и финских автоматчиков.

«Кукушки» открывали огонь в головы и спины советских солдат, обстреливали разведгруппы, охотились за офицерами. И тогда вперёд посылали собак. Финны оказывались в безвыходном положении. Стрелять в животных — значит обнаружить себя, не стрелять — они тебя сами обнаружат.

В период Великой Отечественной войны настал черёд собак — истребителей танков, собак-диверсантов и собак-сапёров. Были подготовлены десятки тысяч таких «друзей человека», обученных нести людям смерть. Только в 1944 году во фронтах Красной Армии находилось 60 000 (!) боевых собак.

За годы войны они подорвали около 300 танков противника, обнаружили 4 миллиона мин, проложили 8000 километров кабеля и на специальных волокушах эвакуировали с поля боя почти 700 000 раненых.

Слоны. Могучих и легко поддающихся дрессировке слонов люди просто не могли не «призвать в армию». Можно себе легко представить, насколько сильное моральное воздействие в древности оказывали на врага грозно трубящие и бегущие в атаку гиганты. Извивающиеся, точно змеи, мощные хоботы, острые сабли бивней, колонны ног, толстая кожа превращали этих в общем-то неагрессивных животных в настоящих боевых чудовищ, одинаково опасных как для пехоты, так и для кавалерии.