Костер в ночи

Я обнаружила, что закрываю глаза руками. Отняла их, и бурлящий свет медленно прояснился, мир встал на место, а я посмотрела вниз. Инспектор стоял на верхушке скалы там, где был до этого Родерик, а рядом – Джеймси Фарлейн. «Да как же вы туда вообще забрались?»

«Не помню, – правдиво ответила я. С подушки из вереска я смотрела вниз на двоих мужчин и чувствовала себя нелепо. – Я… я не смогу спуститься вниз, инспектор».

Он оживился. «Ну, девочка, вас придется снять. Оставайтесь на месте». Они занялись веревками, затем Джеймси приблизился к моей скале. Он перебрался через ущелье со смешной легкостью и передохнул, изучая трещину. Инспектор смотрел назад через плечо.

«Николас…» – сказала я хрипло, но он прервал меня.

«Выбросите это из головы, – это было единственным традиционным выражением, которое я услышала от него на шотландском наречии. – Не беспокойтесь. Вы же видели, Гекки и Нейл погнались за ним. Вы бы могли видеть, если бы не были так заняты обмороками. Ваш муж в полной безопасности, дорогая».

Он еще не закончил говорить, а Николас медленно появился в тумане. Он шел напряженно, словно очень устал, но казался невредимым. Поднял голову и посмотрел на нас, затем ускорил шаги, подняв руку жестом, которого я не смогла понять. Но, казалось, этот жест удовлетворил инспектора, он одобрительно кивнул и повернулся, чтобы смотреть на успехи Джеймси.

Не могу притворяться, для бедного Джеймси я была ужасной обузой, когда он появился на выступе с веревкой и попытался объяснить мне, как спускаются из орлиных гнезд. Сейчас я не могу вспомнить, как этот спуск, в конечном счете, осуществился. Помню, он обвязывал меня веревкой и пропускал ее вокруг собственного тела и выступа скалы. Еще я помню успокаивающие потоки наставлений, которые изливались на мою голову, но совершенно не представляю, выполняла я их или нет. Думаю, нет. Скорее всего, ему пришлось опускать меня на конце веревки, а я беспомощно висела. И поскольку было ясно, что я не способна перепрыгнуть через ущелье, Джеймси опустил меня еще футов на тридцать до самого дна. Помню внезапный холод, когда я уходила от солнечного света в тень. Затем мои ноги прикоснулись к осыпи, в тот же миг кто-то схватил меня и крепко прижал.

Я сказала: «О, Николас…» – и снова все ускользнуло в кружащееся солнечное забвение.

Глава двадцать пятая

Когда Николас нырнул в море тумана за Родериком, он отставал не больше чем на двадцать ярдов. Еще довольно густой туман лишал зрения, но шум бега был слышен очень отчетливо. Возможно, убийца думал, что у моего мужа все еще есть пистолет, в то время как он сам, потеряв нож, был безоружен. Возможно, он также слышал, что Нейл и Гекки неслись с глухим шумом с горы. Или, может быть, он наконец поддался панике и уже не мог остановиться. Во всяком случае, он не пытался напасть на преследователя, а мчался вперед сквозь туман до ровного торфяника долины.

Николас догонял свою жертву. Родерик в тот день уже проделал много всего напряженного и утомительного, и быстро сдавал. Панический нервный толчок иссяк, пропала лихорадочная скорость движений. Николас приближался. Пятнадцать ярдов, десять, семь… Когда промежуток совсем сократился, в приступе паники Родерик обернулся и выпрыгнул на преследователя из тумана.

Это была жестокая драка не на жизнь, а на смерть, хотя и не совсем на равных. Николас имел право только остановить убийцу, который убегал, а убийца хотел уничтожить преследователя, если удастся. Как бы это закончилось, сказать трудно, но Нейл и Гекки очень скоро прибыли на звуки борьбы, и Родерик, хоть и сражался буквально как сумасшедший, был побежден. А когда Даугал Макре, все еще разъяренный, почти извергающий огонь, вдруг тоже появился из тумана, все было кончено. Трое мужчин отвели Родерика, теперь уже не сопротивляющегося, в отель, где его предстояло держать до появления полицейской машины.

Николас, тяжело дыша, промокая рану на щеке, оглядел туман вокруг, повернулся и пошел обратно на гору к солнечному свету.

Все это я узнала, сидя возле Николаса в вереске у подножия скалистой стены, прислонившись спиной к теплому склону. Мои силы подкрепили сигарета и виски, и я с наслаждением отдыхала на солнце, прежде чем возвратиться в отель. Инспектор должен был немедленно отправиться с арестованным в Инвернес, но задержался возле нас. «Уверены, что у вас все в порядке, девочка?»

«Вполне, спасибо», – сказала я и улыбнулась ему сквозь дым сигареты.

Он мельком перевел взгляд с меня на Николаса и снова на меня. «Кажется, я ошибался», – сказал он сухо.

«Что вы имеете в виду?»

«Когда думал, что вы скрываете улику, которая имела значение».

Я покраснела. «Какую улику? Что, по-вашему, я знала и не сказала?»

«Я думал, вы узнали мужчину перед костром».

«О нет. Нет, в самом деле».

«Верю… – Но его взгляд был задумчивым, и я почувствовала, что еще больше краснею. – Даже если так, могу поклясться, что вы обманывали меня в чем-то».

«Да. Но не в этом. Я кое-что слышала, а не видела».

Его взгляд перешел еще раз на Николаса, и он улыбнулся. «А… Точно так. Ну, ухожу. Рад оставить вас в таких хороших руках. Позаботьтесь о ней, сэр. Она пережила трудное время».

«Обязательно», – сказал Николас.

«Одно слово… – Инспектор строго рассматривал его. – У вас, конечно, есть разрешение на ношение оружия?»

«Оружия? – спросил Николас безучастно. – Какого оружия?»

Инспектор кивнул. «Так и думал. Поспособствую получить». Он еще раз кивнул, повернулся, и его поглотил туман.

И мы остались одни в горах, в море тумана. В золотом пространстве дрейфовали безмятежные вершины гор. Сладкие и острые медовые запахи горной розы и вереска сгустились в жаре, жаворонок взмыл в небо по следам журчаще-серебряной песни. Я тихонечко вздохнула и благодарно оперлась плечами о теплую скалу. «Все закончилось. Едва могу поверить, но все закончилось».

«Боже мой, как я волновался! – сказал Николас. – Я знал, что Грант вышел, но инспектор приставил Нейла следить за ним. Вдруг опустился туман, Нейл пришел и сказал, что потерял его… – Он украдкой посмотрел на меня. – Я знал, где вы рыбачите, поэтому пошел вверх по реке, как можно быстрее. Полиция снарядила за Грантом погоню. Затем завопил Даугал, ты закричала, и я побежал пулей. Нашел твои удочки, но ты ушла, поэтому погнался за тобой. Пошел через болото…»

«Знаю. Слышала тебя. Я пряталась совсем близко».

«Глупый дьяволенок».

«Ну, боялась. Думала, ты убийца… К тому же ты шептал мое имя таким душераздирающим голосом…»

Он печально засмеялся. «Прости. Но я знал, что Грант может быть ближе к тебе, чем я, и если ты закричишь издалека, сможет добраться первым. Нет, я хотел спрятать тебя под крыло, а тогда…»

«Так ты знал, что убийца Родерик?»

Он посмотрел в сторону. «Тогда да. Я интересовался им какое-то время, и инспектор тоже, но не было доказательств».

«А какую информацию он ждал из Лондона? Или… Нет, начни лучше сначала. Расскажи…»

«Это и есть начало. Информация, которая пришла сегодня – это начало истории. Она касается семьи Родерика Гранта. Ты знала, что его отец был священником?»

«Он немного рассказывал об этом. Я очень его жалела. Одинокий маленький мальчик, предоставленный самому себе, в деревушке за северными ветрами – именно это он называл своим домом».

«Неплохое описание. Я бывал в Аухлехти. Это маленькая деревня с дюжиной домиков в долине возле Блейн а Бгурд. Гранты жили дальше, чем в четырех милях от деревни, наверху, без единого соседа, у руин старой церкви и кладбища. Это огороженная квадратная болотистая поляна, заполненная разрушающимися надгробиями и могильными холмиками. Все обвито плющом и ежевикой и поросло старым корявым тисом. Все время дует ветер. Новую церковь построили прямо в деревне».

«Он говорил, что жил вдвоем с отцом».

“Да. Мать умерла при родах, до девяти лет его воспитывала бабушка, мать отца. Затем и она умерла… в доме для умалишенных “.