Поколение воинов

Адмирал уже вводил какое-то сообщение в компьютер; взгляд Лунзи метался между ним и видеоэкраном, ей было трудно сосредоточиться на чем-то одном. Выходящими занялись диктор и ее команда, за их спинами камера по-прежнему показывала какое-то движение в стыковочном узле.

Внезапный лязг заставил всех на экране отскочить назад. Камера показала большую красную дверь, скользящую в пазах стыковочного отсека. Надпись на табло изменилась — «Расстыковка: доступ прекращен». Потом камера повернулась к кому-то новому в студии.

«— Спасибо, Керис, — кивнул мужчина и повернулся к зрителям. — Вы видите, что с тяжелым крейсером «Заид-Даян» происходит что-то странное. Его прежний капитан, офицер Флота по имени Сассинак, упоминалась в связи с расследованием убийства на поверхности планеты. У нас нет никакого объяснения ни высылке групп Службы Безопасности с борта корабля, ни внезапному решению нынешнего капитана покинуть орбитальную станцию. Из источников, связанных с Федеральным департаментом юстиции, нам стало известно, что важные доказательства и показания свидетелей для грядущего суда над мятежником Танегли исчезли. Естественно, пока мы не можем говорить о какой-либо связи между этими двумя событиями. Наш корреспондент Ли Тсан дежурит в приемной Главного Прокурора господина Браника. Ли, как отреагировал департамент юстиции на последний возмутительный поступок Флота?

— Прокурор пока еще не высказывался по этому вопросу, ведь это произошло совсем недавно. Но я слышал предположение, что экипаж «Заид-Даяна» столкнулся на вышеуказанной Ирете с бактериями или вирусами, которые повлияли на состояние их рассудка.

— Относится ли это к свидетелям, которые в ближайшее время должны прилететь на корабле ИОК… к бывшим согубернаторам, Каю и Вариан?

— Вполне возможно. Вполне возможно, что они будут изолированы, а переданные ими показания изучены более тщательно. Если данное заболевание вызывает психическую неуравновешенность, то это может послужить оправданием для заговорщиков. Ни на одном из виденных мною интервью Танегли не выглядел здоровым».

— Нет! — Собственная вспышка удивила Лунзи не меньше, чем Даллиша или Коромеля. Они пристально посмотрели на нее. Лунзи справилась с собой, отбросила прочь малоподходящие выражения, которые пришли ей в голову, и твердо заявила: — То, что он тут наплел, — абсолютная чушь, и это может подтвердить любой врач. Нет такого заболевания, которое в результате короткого контакта довело бы до сумасшествия Сассинак и Айгара, но не затронуло всех нас. Танегли — вовсе не невинная овечка, которую сделали одержимой инопланетные микроорганизмы. Он виновен как никто другой, и я еще увижу его осужденным.

— Нет, если все это будет так продолжаться, — вздохнул Даллиш, показывая на экран. Он выключил звук, но все равно было видно, что корреспондент по-прежнему что-то говорит.

— Он прав, — заметил Коромель, откладывая в сторону микрофон. — Я никого не могу заставить выслушать меня. Даже тех, кто верит, что я — это действительно я. Кто-то, быстро и жестко, наложил на это запрет. Я только что, — он кивнул на прибор, — переговорил с директором службы локаторов дальнего действия, и, судя по его данным, в радиусе двух световых лет нет ни одного корабля, следующего вне расписания. Это единственный человек, которому я доверяю даже в состоянии крайней подозрительности, но он абсолютно уверен в своих приборах и экипажах внешних станций. И кто-то уже надавил на него, утверждая, что в его обязанности входит пресечение любой паники в оставшуюся до Большого Совета и зимней сессии суда неделю.

— Кто? — коротко спросил Даллиш. — Я никогда не видел, чтобы что-нибудь было так быстро заблокировано со всех сторон. Такое впечатление, что у них все великолепно спланировано.

— Естественно, — хмыкнул Коромель. — Если они знают об этой бомбе замедленного действия, об Ирете, они должны были просчитать каждый наш шаг. У меня возникли серьезные подозрения и по поводу моего собственного отпуска.

— Но, сэр, вы же всегда охотитесь на рхачей.

— Это так, но вы же помните, что я хотел отказаться, в связи с тем, что вот-вот прибудет Сассинак, а также с приближающимся началом суда. Тогда-то они и устроили ту «отмену» в Бакли Лодж. Но сейчас это уже не имеет значения. С этим мы можем разобраться позже, если у нас будет это «позже».

— Сэр, могу я сделать предположение? — Даллиш выглядел одновременно и обеспокоенным, и деловитым.

— Разумеется.

— Сейчас Лунзи — единственный свидетель происшествия на Ирете. Они должны разыскивать ее, даже если бы она ничего не привезла с Дипло.

— Здесь она в полной безопасности… — начал было Коромель и вдруг покачал головой. — Если не считать того, что мы уже сообщили в Прокуратуру о том, что она находится на планете.

— И мы подозреваем их в утечке информации. Не правда ли, сэр?

— М-м-м-м. Лучше бы нам убедиться, что утечки нет у нас самих. — Его видеофон подал сигнал, и Коромель включил его. — Да… Судья Врикс. Да, но ведь у вас в досье есть ее показания… Нет. Нет, это невозможно. Потому что… Совершенно верно. И до тех пор я не стану рисковать свидетелем. — Он щелкнул рычагом и улыбнулся Лунзи. — Вы видите? Мы не выпустим вас из рук до начала суда.

На борту челнока Флота «Поиск»

На этот раз, твердил себе энсин Тимран, он все сделает правильно. Не случайно, а следуя трезвому расчету и точным знаниям. Он знал, что выбран для этой миссии именно потому, что обычно ему необычайно везло. Но на этот раз у него была команда: два офицера-вефта (оба — выше рангом, но сейчас его это мало волновало: пока он ведет челнок, он здесь главный) и приказ спасти его обожаемого капитана. Он все сделает правильно. Он не совершит ошибок.

Прикусив от усердия язык, он вывел челнок из шлюза, не забыв передать соответствующий сигнал подтверждения на «Заид-Даян», проверил связь с крейсером. Отсюда станция смотрелась так, будто шаловливый ребенок взял несколько игрушек-головоломок и кое-как слепил их вместе. В этом была своя прелесть, однако станции недоставало обтекаемых чистых линий, характерных для военных объектов, которые так нравились Тимрану. Крейсер был пришвартован на внешней стороне длинной «руки» станции; ему пришлось обходить еще одну подобную конструкцию, к которой пришвартовались внутрисистемные неуклюжие транспортники.

Наконец он вышел в открытое пространство и проложил красивую траекторию с конечной точкой в космопорте. Только вот в космопорт он вовсе не собирался. Он не говорил об этом Арли: та была слишком занята. Кроме того, в его приказе не упоминался космопорт, сказано было только, что он должен отправиться на помощь к Сассинак. Тимран был уверен в том, что в космопорте ее нет. Если бы она там была, она уже связалась бы с крейсером. А потому лететь туда было просто бессмысленно: это могло означать всего лишь долгую перепалку с «цивилами», которые не желали терпеть челноков Флота ни в своем воздушном пространстве, ни вообще поблизости от планеты.

Сидевший рядом с ним вефт настроился на передачу новостей. Тим едва не отвлекся от управления челноком, когда услышал вопрос комментатора, адресованный Службе Безопасности, и их ответы, но вовремя вспомнил, что произошло в прошлый раз, когда он вот так отвлекся. Вопросы Службы Аэрокосмического Контроля были более к месту. Похоже, они считали, что он нарушает расписание движения кораблей. Тим улыбнулся про себя. Если бы военные корабли не замечали прочих, они бы долго не протянули. Он представлял свое местоположение относительно других кораблей не хуже, если не лучше, чем эти служаки из Службы Контроля. Кроме того, умники из Безопасности проболтались насчет того, что действующих систем противовоздушной обороны у Федерального Центра нет и в помине — бронтины заставили правительство Федерации отказаться от этого, так что нечего грозиться и лапшу на уши вешать. С точки зрения Тима, там, внизу, вообще никакого оружия серьезнее пистолетов не было.