Невеста графа

Грейсон, прищурившись, на минуту задумался, а затем согласился с предложением графа. Фиц едва не подпрыгнул от радости, однако тут же осадил себя. Несмотря на то что ему удалось вернуть Абигайль детей и найти способ погасить долг Квентину, до полной победы было еще далеко.

Он был, как никогда, сосредоточен и спокоен и упорно скрывал свои истинные чувства за маской холодного отчуждения.

Позже, оставшись наедине с женой, он даст волю своим эмоциям.

Фиц поймал на себе неодобрительный взгляд Квентина. Джефф тоже посматривал на него с недоумением. По мнению этих джентльменов, он поступил глупо, отказавшись от приданого жены. Зачем тогда нужно было вступать в брак?

Бросив мрачный взгляд на кузена, Фиц натянуто улыбнулся.

— Готовьте документы, господа, — обратился он к адвокатам. — Надеюсь, вы позволите мне отвезти жену и детей на ферму. Неизвестно, как долго нам придется жить в разлуке.

Подойдя к закрытой двери в кабинет с подносом в руках, на котором стояли кофейник с горячим кофе, чашки и тарелка с пирожными, Абигайль замерла. До ее слуха доносились возбужденные голоса. То, что она услышала, привело ее в оцепенение. Адвокаты настаивали на своем. Они не желали возвращать ей детей. Никто из них не рассматривал Фица в качестве подходящей кандидатуры на роль опекуна.

Она уже собиралась распахнуть дверь и вмешаться в разговор, но тут ее муж снова подал голос. Он согласился с доводами адвокатов и сказал, что будет лучше, если его жена с детьми вернется на отцовскую ферму.

Фиц хотел отослать ее назад в Оксфордшир, за пятьдесят миль от его поместья! Это было возмутительно…

Абигайль была потрясена его вероломством. Неужели он пытался избавиться от нее? По-видимому, она плохо знала этого человека и поспешила с замужеством…

Поставив тяжелый поднос на столик в коридоре, Абигайль приникла ухом к двери. По ее щекам неудержимым потоком текли слезы. Ее супруг вел странную игру. Он как будто играл с адвокатами в невидимые карты. Могла ли она верить ему, после того как он, по существу, отказался от нее и детей?!

Неужели она так мало значила для него, что он решал ее судьбу, даже не посоветовавшись с ней, не считаясь с ее желаниями?!

Мысли Абигайль путались. Она понимала только одно: дети останутся с ней, но Фиц будет жить отдельно. Казалось бы, ее мечта сбывалась, ей возвращали братьев и сестер, однако вместо радости Абигайль испытывала отчаяние. Она дрожала от ярости и горя, беззвучно плача.

В конце концов, Абигайль сдвинулась с места и вышла через стеклянную дверь на террасу, а потом спустилась в сад. Она не хотела никого видеть. Спрятавшись в зарослях высоких тисов, Абигайль упала на землю и разрыдалась.

Как она могла поверить в то, что щеголь и повеса Фиц полюбил ее, простую деревенскую девушку, «мисс Огородницу», как он ее называл?! Какой слепой и наивной она была! Видимо, главной приманкой для него, как и для предыдущего ее ухажера, были деньги. И вот теперь муж, убедившись в том, что ему не заполучить приданого Абигайль, отсылал ее прочь, с глаз долой!

Она долго безутешно плакала, проклиная злую судьбу.

Адвокаты битый час обсуждали детали соглашения, составляли документы и переделывали их, внося дополнения. Наконец все необходимые бумаги были готовы, подписаны и заверены.

Когда они наконец покинули кабинет, Фиц сел за письменный стол и выписал чек на сумму, превосходящую долг, а затем вручил его Квентину.

— Вы спасли мою жизнь и жизнь моей дочери. Это не измеришь деньгами, — сказал он.

Бросив на стол закладную на чистокровного жеребца, приятель подошел к нему и пожал руку.

— Я никогда не дал бы вам денег взаймы, если бы сомневался, что получу их обратно. Что касается Абигайль, то, признаюсь, я изменил мнение о ней. Вы знаете, я ставил под сомнения ваш выбор, однако сейчас убедился, что вы поступили совершенно правильно, женившись на мисс Мерриуэзер. Эхо удивительная женщина! Несмотря на отсутствие денег, она сумела принять гостей, разместить и накормить. А как ловко ваша графиня утихомирила вас и Джеффа! Я в полном восторге от нее.

— Да, она действительно удивительная, — согласился Фиц, откинувшись на спинку стула. — Я впервые встречаю женщину, которая отважно бросается на защиту мужчины.

— Она погорячилась, — усмехнувшись, заметил Квентин. — Ваши кулаки кого угодно напугают. Что же касается графини, то, похоже, она была сердита на вас не меньше, чем на Джеффа.

— Ей просто не хотелось, чтобы я испортил в драке свою смазливую физиономию, — промолвил Фиц, потирая челюсть, которая все еще побаливала после ударов кузена. — А может быть, Абигайль боялась, что я прикончу ублюдка и меня повесят за убийство. В любом случае она защищала меня — это ясно как божий день.

Квентин взглянул на Фица как на чокнутого.

— Должно быть, женитьба превращает мужчину в идиота, — пробормотал он.

Фиц подумал, что его приятель, пожалуй, прав, хотя брак скорее перевернул его душу, нежели отразился на умственных способностях.

— У меня никогда не было родных, которые были бы готовы прийти мне на помощь, помочь в трудной ситуации, — промолвил он. — Семьи, о которой я заботился бы. У меня не было ни матери, ни сестры. Прежде я просто использовал женщин, они нужны были мне лишь для любовных утех. Но теперь понял, что не умел их ценить.

— Какой вы все-таки циник, Фиц! Но я прощаю вас, поскольку вам немало пришлось пережить. Что вы намерены теперь делать?

— Все будет зависеть от Абигайль. Я знаю, что она хотела от брака только одного — вернуть детей.

— О, вы плохо знаете женщин, — фыркнув, заметил Квентин. — Мне не хотелось бы присутствовать при вашем разговоре с супругой. Думаю, она не одобрит вашего решения отослать ее с детьми на ферму. Пожалуй, я соберу всех ваших гостей и увезу из поместья. Вам с Абигайль нужно серьезно поговорить.

Фиц встал.

— Вы можете остаться у нас, Квентин, хотя я ума не приложу, чем Абигайль будет кормить всех нас. Я даже боюсь заглядывать в кладовую.

— Пирожки с ревенем, которыми нас угощали на праздничном ужине, имели божественный вкус, они просто таяли во рту. Женщина, которая может состряпать такое почти из ничего, способна превратить тыкву в карету.

Фиц не стал провожать друга, так как был слишком взволнован. Положив закладную на жеребца в карман, Фиц вышел прогуляться. Перед его взором протирались поля, заросшие сорняками, которые он мечтал возродить к новой жизни, однако сейчас думал не об этом.

Его сердце сжималось от боли. Одним росчерком пера Фиц отказался от счастья, к которому так горячо стремился. Что теперь с ним будет? Конечно, он всегда может использовать план Байбли и исчезнуть. Отныне у его дочери есть мачеха, она сумеет позаботиться о Пенни. Саму же Абигайль будут поддерживать леди Изабелла, Квентин и другие его друзья.

Он не желал снова жить за счет других, играя в карты. Что же касается графского титула и поместья, то без Абигайль все это было не нужно Фицу.

Ему предстояло принять непростое решение.

Абигайль умылась холодной водой из старого фонтана и отряхнула платье от листвы и налипших травинок. На душе у нее было прескверно. Она не имела права убегать из дома, оставлять детей и гостей, но сейчас оказалась не в состоянии предстать перед ними. У нее было опухшее от слез лицо и заплаканные покрасневшие глаза. Ей хотелось взять метлу и хорошенько отходить ею мужа!

Тяжело вздохнув, Абигайль направилась в огород, надеясь найти там какие-нибудь овощи, из которых можно было бы приготовить еду для гостей. Как жаль, что здесь не было ручной белки, с которой Абигайль привыкла разговаривать!

Ей нужно было излить душу хоть какому-то живому существу. Или накричать на кого-нибудь. Может быть, следовало вернуться в дом и выплеснуть негативные эмоции на леди Изабеллу?

Впрочем, нет, она не имела на это права. Это было бы несправедливо, ведь покровительница так много сделала для нее.

Абигайль сожалела, что слишком поздно поняла одну простую вещь: брак нужен был ей не только для того, чтобы вернуть детей. Она хотела любви, хотела иметь рядом с собой надежного, заботливого мужа. Но получилось так, что вышла замуж по расчету, а потом влюбилась в мужа, однако он не ответил ей взаимностью.