Страница 8 из 49
— Ну расскажи, — не отводя от меня тяжелого изучающего взгляда согласился расстрига.
— Когда федералы разгромили основные группировки, он сдался местным властям и его сразу амнистировали. Совсем ещё молодой парень, жить да жить. Он мог начать мирную жизнь, получить профессию, завести семью, начать работать. Но его профессией было убивать, менять ее он не захотел. Вот и приехал к нам работать по своей «любимой специальности». Через три года его застрелили в северной столице. Против него сработал мастер — стрелок. Из револьвера системы «Наган» он сделал два выстрела. Одна пуля попала в левый, а вторая в правый глаз. А потом стрелок исчез не оставив следов. Разумеется материальных следов пригодных для криминалистического исследования. Типичный «висяк». Через месяц сотрудники отдела «Э» взяли одну из автономных националистических групп. Труп «повесили» на них. Руководителя группы боевиков подпольщиков убили при задержании, а его соратники на допросах «с пристрастием» показали, что твоего «знакомого» ликвидировал их командир. Дело закрыли. Неувязки, вроде отсутствия орудия преступления и показаний одного из свидетелей, который утверждал, что убитый при задержании боевик в это время был в другом месте, никого не заинтересовали. Вот так. А после этих событий, ты отрекся от сана и ушёл из монастыря.
— Мне отмщение, и аз воздам, — глухо пробормотал Андрей и быстро перекрестился.
— Цитируешь Послание к Римлянам апостола Павла? — усмехнулся я, — тогда уж приводи текст полностью: «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, и аз воздам, говорит Господь» Так?
— Дайте место гневу Божию, — тихо повторил расстрига и быстро сменил тему разговора:
— Я слышал, ты взялся найти снайпера? — чуть насмешливо спросил он, — Решил опять обмануть смерть?
— Да вроде того, — нехотя буркнул я.
— И какие шансы? — не меняя тона, интересовался капитан Кольцов.
— Мы оба знаем, кто он! — глядя ему прямо в серые глаза, жестко бросил я.
— Ну и что из этого следует? — встал из-за стола тихо спросил расстрига и небрежно добавил, — Спасибо за чай. Пойду пожалуй, дела.
— Лучше беги куда подальше капитан, беги пока не поздно, — внушительно, но без угрозы в голосе попросил я.
— На всё воля Божия, — серьезно ответил он, — сам знаешь, без воли Его и волос с головы не упадет. И все предопределено от века, и случится то, что только должно случиться.
— Уходи Андрей, — опять попросил я, — Время есть. Страна большая. У тебя есть шанс.
— Нет, — покачал он головой, — и как сказано в Евангелии от Матвея: «не мир пришел Я принести, но меч».
«Это фатум, наверно так судьбой определено, а жаль « — мрачно думал я, закрывая за ним дверь.
— Господь дал нам знание добра и зла, — заметил молчавший в течение всего спора Андрей, — и свободу воли выбирать между злом и добром. Но Отец наш Небесный в своём всеведении знает, что выберет каждый из нас. И скорбит. Ибо всё зная мы чаще всего выбираем зло понимая его как добро для живота своего.
Почти церковная тональность и обороты речи, собеседника меня не удивили, я уже знал, что он прошел послушание, принял постриг, успешно окончил семинарию, потом покинул монастырь. С интересом рассматривая расстригу, я засмеялся:
— А ты фаталист?
— Нет, — спокойно ответил расстрига, — я верующий.
— А если ты верующий, — ехидно заметил и усмехнулся лечащий больных иглоукалыванием и «заговаривающий» кровь врач Женя, — то зачем пришел на собрание «нечестивых»? По библии Святой Дух устами царя и пророка Давида возвестил на все времена непреложную истину, — и на манер псалмопевцев пропел, — «Блажен муж, иже не иде на совет нечестивых и на пути грешных не ста и на седалище губителей не седе».
Сидя за столом и разминая затекшие мышцы ягодиц (сидели уже второй час) я заерзал и старый деревянный стул, то бишь седалище, подо мной негодующе заскрипел. Все разом беззлобно засмеялись.
— Давид царь иудейский, если по Ветхому Завету судить, тот еще праведник был… мало своих жен было, так он еще и законную жену полководца Урии Вирасавию взял к себе на ложе, ее мужа, дабы не мешался, отправил на войну, где того и убили. А эта самая Вирсавия впоследствии родила Соломона, — когда затих смех достаточно иронично заметил я, — и вообще в Иудеи того периода вовсю изучением оккультных наук увлекались, пресловутая каббала это мистика чистой воды.
— Все зависит от того что понимать под иными знаниями. Если это бесовщина, то верующий должен бороться с ней. А если это одна из дорог к Господу нашему, то в добрый путь. — расстрига оживился, видать соскучился на своей пасеке по разговорам, больше напоминающим интеллектуальный поединок, — Существует сугубое заблуждение у людей малограмотных и духовно ленивых, что контакт с иномирьем это суть диявольщина. Но всё зависит от того с какой целью ты вступаешь в мир духовный. Если цель твоя мздоимство, похоть, злоба, ненависть и зависть, то ждёт тебя там враг рода человеческого и за черную силу, сожрет твою душу. Если помыслы твои чисты, то… даже светская история знает достаточно достоверных фактов, когда пророки и святые различных вероучений входили в духовный сверхчувственный мир и получали способности и знания, которые их современники иначе как чудом не называли, а это не чудо, это материально зримое доказательство бытия и всемогущества Творца нашего.
— А вот по оценки достоверности доказательств, — насмешливо заметил Женя, и кивнул в мою сторону — ты лучше его спроси.
— Я не судия, — преувеличенно серьезно ответил я, — и доказательства только привожу, но не оцениваю. Но у меня к тебе, — я посмотрел на спокойно сидящего расстригу, — вопрос как к эксперту теологу. Скажи, будет ли на страшном суде состязательность сторон, дадут ли слово адвокату подсудимого и могу ли я заурядно простой, а стало быть закостенело грешный юрист рассчитывать на вознаграждение за участие в таком процессе?
— Вшивый о бане, адвокат о гонораре, — почти в рифму проворчал расстрига и рассмеялся.
Тогда мы смеялись, то серьезно, то с иронией говорили о духовных тайнах бытия и небытия, тогда снайпер ещё не начал свою серию выстрелов. А теперь переход из бытия в небытие, из зримого мира в иномирье, перестал быть просто предметом наших споров, он запах жженым порохом, он засвистел пулей рвущей плоть, он стал пугающе близкой реальностью. Хотя… хотя всё не так уж и страшно если есть привычка, у меня есть, или по крайней мере была. Но под такую их конституционную мать… такая привычка, эта сознательная обостренность нервной системы, эта жизнь на уровне только инстинкта выживания нужна для войны, а разве у нас война?
Снайпер заряжает винтовку и выдвигается на позицию, он ответил себе на этот вопрос. Закрыв за расстригой дверь, я точно знал, следующий выстрел будет в меня. Ну что Обмани смерть, увернемся от пули? Не знаю, это как повезет.
Глава четвертая
Сегодня майор Одинцов не морщил от боли лицо и внешне выглядел, отдохнувшим, посвежевшим, довольным. Мы встретились в тихом сквере недалеко от концертного зала филармонии, и совсем рядом с подвальчиком которой врач Женя переоборудовал для приема пациентов и где майор добровольно кололся по китайской методике. В сквере стоят редкие лишенные листвы деревья, голые ветки на них обсижены каркающим вороньем. Сесть было некуда, все скамейки были обгажены птичьими экскрементами.
— Дурная примета, — негромко заметил я, пока майор бегло просматривал поданные ему листки бумаг.
— Что? — отвлекся он, окинул взглядом сквер, — Ах это… — кивнул он головой в сторону жирных наглых ворон, — Так мусорные контейнеры рядом, вот они и тут и гнездятся.
— По поверью, — тихо, внушительно сказал я, — стаи воронья вблизи человеческого жилья, это к большой беде и воронье чует грядущую поживу.
— Оставь свой заупокойный тон, — снисходительно усмехнулся майор, — где люди, там помои, где помои там воронье, их надо просто отстреливать, да некому этим заняться, санитарные службы не работают.