Пленная Воля

«Сжег Степан-пропойца хату…»

Сжег Степан-пропойца хату, Отомстил, хмельной, врагу; Уж давно твердил он брату: Подожгу, да подожгу. Все сгорело: скарб убогий, Скот, на мужике кафтан; И в дыму среди дороги Ликовал хмельной Степан. «Нет, сосед, ты мне не жалок! Это дело неспроста: Ты ссудил мне сотню палок, Отплатил я, на-ко-ста. Может, по миру, как нищий, Ты с сумою побредешь? Что ж? Моей отведать пищи Не зайдешь ли, кум? Зайдешь… Не поклонишься ли в ножки: «Корку хлеба дай. Не тронь…» — Писк в огне раздался кошки: И Степан полез в огонь.

Статуя

Белый мрамор в темной нише Бесприветен, недвижим; Тишина вкруг камня тише, Ночь светлеет перед ним. Мглы покровы сбросив смело, Обнажил он с торжеством Красоту земного тела В совершенстве неземном. Кто-то смертными руками Мрамор девственный согрел И бессмертными чертами В нем мечту запечатлел. И томится образ вечный В гнете мраморных оков Для людей — нечеловечный, Не небесный — для богов.

Из сборника «SPECULUMANIMAE» (С.-Петербург, 1911)

Нежность

В нас кровь одна. В одной утробе Созрели тайно два зерна. Мы не уснем в едином гробе, Но в нас двоих душа одна. Не слиться нам. Тела раздельны, И я — не ты, и ты — не я, Но нас роднит призыв бесцельный И беспричинный бытия. И бескорыстен, и бесплоден, И неразрывен наш союз, Нерасторжимостью свободен И крепок властью тайных уз. И чем мы дальше друг от друга В заботах тягостного дня, Тем совершенней облик круга, С тобой связавшего меня, Тем замыкается теснее Безбрежной вечности кольцо, И в нас двоих лишь нам виднее Миров единое лицо… Верна призванию земному И власти тайны неземной, Любя, отдашься ты другому И будешь страстною женой. Былые миги продолжая Чудесной жертвой матерей, Навек родная и чужая, Родив, полюбишь ты детей. И в час тревоги иль досуга, Покорна благостной судьбе, Среди толпы найдешь ты друга С душою, близкою тебе. Верна семье, верна чужому, Узнаешь, что кому отдать… Лишь для меня, но по-иному, Ты будешь друг, жена и мать. Лишь для меня, не тратя силы И не меняясь в смене дней, От колыбели до могилы Сестрой останешься моей… Не жаждем мы ни прав, ни дара, И каждый светится в другом Не ярким пламенем пожара, А негасимым огоньком.

Печаль

В кожаном кресле усевшись покойно, Бабушка вяжет чулок. Мысли, как тучи, толпою нестройной Тихо плывут на восток, К годам минувшим, где солнце всходило, К годам, где солнце взошло. Там, вдалеке, зеленеет могила, Воды блестят, как стекло. Путь многолетний прошедшие рядом Спутники, муж и жена, Там, обменявшись тоскующим взглядом, Выпили оба до дна Жизни согласной душистый напиток, Горькое зелье разлук. Счастья былого исписанный свиток Выпал из старческих рук. Все и пришло, и ушло в свое время, Жажду души утолив; Страстных желаний тяжелое бремя Смыли прилив и отлив. Было так близко от них до могилы, Ровен и гладок был путь, — Глаз пригляделся, примерились силы, Явность рассеяла жуть. Нежно и мирно прощанье свершилось; Память тиха и нежна. Тихо баюкает все, что любилось, Нежно грустит тишина… Долгие годы прожив одиноко В сонме детей и внучат, Знает вдова, что стремнины потока Юных от старых умчат; Знает, что все увядает, что спеет, Снов, как цветов, не вернуть; Знает, что слабая старость сумеет С кресла в могилу шагнуть… В белом чепце над кудрями седыми, С добрым и грустным лицом, Бабушка жизнь доживает с живыми, В прошлом живет с мертвецом.

Скорбь

Над свежей могилой в раздумье немом Склонилась она и застыла. Безмолвно, пустынно и тихо кругом, Тиха и безмолвна могила. И тихо, должно быть, под рыхлой землей, Покорной привычным обрядам, Где мертвый ребенок с умершей мечтой Навек успокоились рядом. Пусть нет им возврата, пусть нет им следа, Пусть с прошлым грядущее схоже: Лишь то, чего жизнь не вернет никогда, И жизни, и счастья дороже. Могильной плитой ограничен простор, Бессильные руки повисли, Угасшие взгляды гасят ее взор, И мертвыми скованы мысли. Под черной вуалью не видно лица, — Над гробом ей жизни не видно. Одно лишь страшит ее: жить без конца, Одна только смерть ей завидна. Глядит и не видит, и спит наяву, К призывам живущих глухая. И кто б ни сказал ей: «Тобой я живу», Ответила б: «С ним умерла я».