Знакомьтесь: МУР

В широком потоке самой разнообразной информации, которую каждый день им приходилось оценивать, проверять и перепроверять, муровцев заинтересовало заявление одного гражданина о пропаже с автостоянки его личных «Жигулей», поступившее в отделение милиции. Собственно говоря, автомобиль уже был не совсем его, так как он продал машину некоему Поспелову и уже получил с покупателя задаток — несколько тысяч рублей. Но в то же время «Жигули» пока что оставались его собственностью, так как Поспелов, вручая задаток, сказал, что уезжает на время и куплю-продажу они окончательно оформят сразу же после Нового, 1985 года, когда он вернется.

На том и договорились. На следующий день продавец решил заглянуть на стоянку, посмотреть, как там его уже бывшая, но пока что еще настоящая собственность, и с ужасом обнаружил, что «Жигулей» на месте нет. Что теперь будет? Ведь он не передал машину покупателю и тот вправе потребовать с него задаток назад. Продавец в расстроенных чувствах спешит в отделение милиции, обо всем подробно рассказывает и просит найти пропажу.

Но даже не само заявление гражданина заинтересовало оперативных работников, а одна фраза на его объяснения в отделении милиции. Он рассказал, что когда покупатель машины отсчитывал задаток, то вынимал из сумки пачки трех- и пятирублевых купюр, обклеенных поперек бумажной лентой. Обычно таким образом денежные пачки оформляют кассиры магазинов, чтобы удобнее было перед сдачей выручки еще раз пересчитать купюры. В банках же пачки с деньгами запечатывают специальной бумажной бандеролью крест-накрест. Значит, у Поспелова пачки трех-и пятирублевок явно не из банка или сберегательной кассы.

Пропавшие «Жигули» объявили в розыск. Поинтересовались покупателем машины. Выяснилось, что человек он скрытный, знакомства завязывает осмотрительно, в последнее время у него появились немалые деньги, раз решил купить автомашину. А тут объявились и пропавшие с автостоянки «Жигули». На одном из загородных шоссе работник ГАИ остановил разыскиваемую машину. За рулем оказался… Поспелов. Сотруднику милиции он предъявил доверенность на право управления машиной, выданную ему хозяином автомобиля. Доверенность оказалась поддельной. Поспелова задержали и доставили на Петровку, 38.

На первых допросах он вел себя нагло, отказывался давать показания. «Да, доверенность подделал, готов за это отвечать». «Откуда взял деньги на покупку машины? Нашел, выиграл по лотерее, накопил. Если в МУРе считают, что украл, пусть докажут». Однако после недолгого запирательства, под тяжестью улик вынужден был сознаться в налете на инкассаторов. Назвал знакомого, которому передал на хранение чемодан с деньгами и оружием. И хотя по обстоятельствам дела было совершенно ясно, что разбойное нападение совершено группой, упрямо твердил: «На машину инкассаторов напал один. Деньги взял, признаю. Это все!»

Поспелова решили пока оставить в покое и заняться установлением его сообщников. Одним из них оказался некий Соболев, житель подмосковного поселка Томилино. Именно его чаще других видели в компании с задержанным. А когда стало известно, что Соболев в декабре внезапно разбогател и пустился в загул, уверенность в его причастности к разбойному нападению на инкассаторов окрепла.

Оказалось, что Соболев в настоящее время находится в больнице. Возвращаясь после одной из попоек домой в автомашине приятеля, попал в автомобильную катастрофу. При посещении муровцами больницы выяснилась одна любопытная деталь. После того как ему оказали первую помощь, Соболев сбежал, а затем через некоторое время вернулся назад. Для того чтобы человек с переломанной ключицей оставил больничную палату, должны быть очень веские причины. Муровцы поняли, что они на верном пути.

Учитывая особую опасность преступления, Соболева из больницы перевели в медицинскую часть следственного изолятора.

Во время отработки версии о возможных связях налетчиков с другими преступниками, муровцы задержали за незаконное хранение оружия некоего Бабаева. Через него вышли на группу преступников, совершивших разбойное нападение в Риге. Один из них рассказал на допросе, что несколько месяцев назад изъятый у него стартовый пистолет «Олимпик» он выменял на наган у Соболева.

Постепенно собирались все новые улики преступной деятельности Поспелова и Соболева. При обыске сотрудники МУРа изъяли у них большую часть похищенных денег, много различных документов, поддельные печати, несколько пистолетов. В частности, пистолеты раненых инкассаторов и наган стрелка ВОХРа, которым они завладели во время разбойного нападения на охранника за неделю до налета на инкассаторов.

Вина Поспелова и Соболева в разбойном нападении на инкассаторов и целом ряде других тяжких преступлений была полностью доказана и они были приговорены к исключительной мере наказания.

Раскрытие каждого серьезного, так называемого неочевидного преступления, когда личность правонарушителя в начале расследования неизвестна, — весьма трудоемкий творческий процесс поиска отдельных крупиц истины из тысяч тонн информационной руды. Порой сотрудникам уголовного розыска приходится затрачивать недели и месяцы напряженного труда, встречаться и беседовать с десятками людей, проверять и перепроверять сотни фактов, пока наконец они не выйдут на след преступника. Задача эта несколько облегчается, когда оперативные работники сталкиваются с уже известными им по прежним делам видами преступлений. Тут всякий новый случай они прежде всего как бы накладывают на ранее знакомые им, сходные преступные ситуации: выясняется возможная аналогия в поведении злоумышленников, способы сокрытия преступления, оцениваются собственные действия по изобличению правонарушителей в похожей обстановке.

Хотя всякое преступление на свой лад неповторимо и уникально, со временем вырабатываются, или, как говорят практики, «накатываются», методики раскрытия преступлений определенных видов. Ибо существуют свои особенности, какие-то общие и специфические приемы розыскной работы при изобличении квартирных воров и карманников, угонщиков автомобилей и грабителей, мошенников и других любителей поживиться за чужой счет. Они и учитываются сотрудниками уголовного розыска в работе по конкретным делам.

А если это преступление, подобного которому в богатой практике муровцев еще не встречалось? В таких случаях приходится идти непроторенными путями, все открывать заново.

Накануне открытия в Москве игр XXII Олимпиады в МУР поступила первая информация о том, что в городе появилась группа неизвестных, которые на улицах и в других общественных местах незаметно делают гражданам какие-то уколы. Поначалу к ней отнеслись как к забавному розыгрышу не очень остроумных шутников или, на худой конец, сомнительному слушку, пущенному злопыхателями, решившими омрачить приподнятое настроение москвичей перед международной встречей спортсменов. Ну, скажите, можно ли сделать человеку укол в людном месте, да еще так, чтобы ни он, и никто другой из окружающих не заметил злоумышленника? Подобное трудно воспринять всерьез.

Но когда на следующий день из института скорой помощи имени Н. В. Склифосовского сообщили, что в приемный покой из разных районов столицы поступили около тридцати пациентов с одной и той же жалобой: им был сделан на улице какой-то загадочный укол, а кем, неизвестно, — муровцы поняли, что столкнулись с серьезным и довольно необычным делом. Тем более, что на другой день таких пострадавших в институт поступило более пятидесяти человек, еще через день — уже семьдесят… И преимущественно женщины.

Главный врач института имени Н. В. Склифосовского разводил руками: такого массового поступления пациентов с одним и тем же диагнозом в практике этого медицинского учреждения еще не было. Следы так называемого укола находили на различных частях тела пострадавших. У одних на шее, у других на руках, у третьих на бедрах, у четвертых на ягодицах. Причем на открытых местах тела след оставался, как правило, в виде небольшого разрыва кожи, на закрытых рукавом кофточки, платьем, юбкой на коже обнаруживали синяк. Установить в организме потерпевших какие-либо токсичные вещества не удалось. Просто маленькая ранка или синяк, и все. Пока что без каких-либо серьезных последствий. Ну а спустя какое-то время?.. На этот вопрос врачи ничего утвердительного сказать не могли. Одно было совершенно ясно: во всех случаях травмы явились результатом какого-то физического воздействия на потерпевших.