Страница 31 из 73
а также почитатели Руссо.
38
. . . . . . . . . . . .
39
Так медленно, мелко, зерно за зерном,
за фактом, словцом и намеком
фрагмент проявляется, но полотном
ещё не насыщено око.
И нищим, сбирающим истины медь
на паперти нового храма,
стоишь, притворяясь осанну запеть,
в итоге немея от срама.
И многие годы блужданий и встреч
под фресками диких сюжетов
доводят до пения тёмную речь
и головы до пистолетов.
В обители лжи поклоненье волхвов
в параграфе сна и тумана,
и в норме -- склонение светлых голов
под саном и словом болвана.
И новые фрески для нас написал
убогий маляр -- господин Капитал.
40
Бездонный желудок и чресел медок
тревожат мозги или мышцы...
И разум течёт, как течёт потолок
в квартире, где пьянство и мыши,
где нет ни царя в голове, ни дорог,
ни пищи, ни Веры, ни крыши.
О музыка средних и ближних веков,
палитра Дали и Пикaссо,
о Время моё в аксельбантах оков,
мои проходные и кассы...
Безумна история русской души,
печальней шекспировской сказки.
И счастливы только российские вши,
и тоже по чьей-то указке.
Бездарно был сыгран двадцатый хорал --
гигантская страстная фуга...
И Бог здесь не первую скрипку играл,
Его отодвинули в угол.
Глава VII
1
Когда-то я писал легко про осень...
и в юности любил дожди и свежесть,
и месяц, о котором пел я -- номер восемь,
терялся каждый год небрежно.
А нынче наслаждаюсь я любой погодой.
С годами понимаешь, как прекрасны
все дни, хоть пасмурны, хоть ясны,
любые ночи и любые небосводы.
Сентябрь прошёл зенит. Герои наши расстаются.
Она, немного опоздав, летит на два семестра
во Францию -- жена, а не невеста,
и слёзы из очей, как мы привыкли, льются.
Они навек запомнят это расставанье --
разлуку первую, где души -- пополам...
И если это чувство неизвестно нам,
должны мы сожалеть. Нескоро их свиданье.
Печальная мелодия звучит в сердцах у них,
что с юности я помню -- боссанова для двоих.
2
. . . . . . . . . .
3
Опять о свадьбе. Не случилось мне досуга
сказать -- Сергей Иваныч был там не один.
Представил всем он делового друга --
приятный, молодой и умный господин.
С теченьем времени узнал его я близко.
Учёный и любитель бардовских аккордов,
он развивал теории Эйнштейна, Бора, Резерфорда,
в космической науке был большим специалистом.
И не было в судьбе его ни тёмного пятна,
ни одного нечестного поступка, не играл он в прятки
с властями, с совестью, не брал он взятки.
Таких не любит наша хитрая страна.
Привыкли мы, что деловые люди очень хватки.
Но в этом случае я видел исключенье.
Имеет этот факт немалое значенье
для общества и будущих порядков.
Он с Анной был давно уже знаком.
Отец его считал отличным женихом.
4
Судьба распорядилась по-другому.
И Алексей Петрович принял это, как закон.
Естественно, он в Анну был влюблён.
Сюжет простой, банальный, всем знакомый.
Но он философ был и понимал искусство,
и так Андрея он высoко оценил,
что не имел и ни желанья, и ни сил
испытывать к нему плохого чувства.
Он старше Анны был на двадцать лет.
Но молода была его наука --
фантастика, космическая скука,
глубокий государственный секрет.
Работала на Родину контора.
Перекупить его пытались, но безрезультатно.
Россию он из пропасти обратно
старался вытащить -- в высокие просторы.
Я часто о стране моей нелестно говорю
лишь потому, что я её боготворю.
5
Супругам нашим оставалась почта.
Они воспользовались электронной связью,
телячьи нежности, раздумья и проказы