Decoctum

Фиара совсем забыла о столь важном событии! Заставив гостя прождать два часа, предстала перед ним в изодранном мужском костюме и с двумя мечами в руках. Даже не взглянув в сторону богатых даров, махнула слугам, чтобы те унесли все подношения. Ни сундуки с тканями, ни ларцы с каменьями, ни корзины со сладостями ее не впечатлили. Кивнув дорогому гостю, она надолго приникла к фужеру с водой, пытаясь отдышаться после очередной мальчишеской драки.

Принц растерянно моргал и разглядывал будущую невесту. Её прямые каштановые волосы сосульками свисали на плечи, по тонким губам бежали струйки воды, на щеках темнела грязь. А холодные голубые глаза словно принадлежали старухе.

— Халорн Аранден, принц королевства Медовых Полей! — вытянувшись, счел нужным представить господина его советник. — Прибыл с целью получить ваше согласие на объединение!

Фиара посмотрела на него поверх фужера и прищурилась. Пораженный принц перевел взгляд на её пыльные штаны, заправленные в сапоги, а потом и на разошедшийся по швам бордовый кафтан. Халорн, как и дамы его матери, считал себя привлекательным юношей. Более того, он слыл завидным женихом, потому не мог снести такого пренебрежения к своей персоне. Отказавшись от прежних намерений, развернулся и ушел, обиженно велев забрать и все привезённые дары.

— Милая госпожа, не печальтесь, — бросились утешать прислужницы всхлипнувшую Фиару. — Вы достойны лучшего жениха.

— Проклятье… проклятье… Как же так получилось?

— Не убивайтесь, милая госпожа. К вам ещё посватаются другие.

— Проклятье… проклятье… Я потеряла любимые ножны!

Прислужницы не сразу опомнились. Принцесса бросила на пол мечи и побежала искать потерянные в драке ножны. Наставницы разводили руками и смотрели на всё сквозь пальцы. Рано оставшись без родителей, богатая наследница с детства была сама себе хозяйкой и делала то, что считала нужным. Хоть ей уже и исполнилось семнадцать, вела она себя как избалованное дитя.

Она и не вспоминала о принце Халорне, каждый день переодеваясь в простолюдинку и сбегая из замка. А вот принц после визита в её замок не мог забыть своего позора и приехал снова. Тщательно подготовился к важному разговору и был готов ко всему.

В этот раз Фиара встретила его в белом платье и хрустальных украшениях. Выглядела надменной и неприступной, как заснеженная горная вершина. Смотрела свысока, была немногословна и бездушно улыбалась в ответ на комплименты.

— Я подумаю над вашим предложением, — пообещала принцесса, давая понять, что визитерам пора покинуть её владения.

Когда принц и его свита удалились, Фиара прижала к груди преподнесенные ей ножны – точную копию потерянных – и долго смотрела на закрывшиеся двери.

— Что с вами, милая госпожа? — обеспокоились прислужницы.

— Проклятье… проклятье…

— Что вы опять потеряли? Подвеску? Браслет? Заколку?

— Проклятье… проклятье…

— Милая госпожа, что случилось? Почему вы плачете?

— Я, кажется, влюбилась.

Через два месяца она стала женой принца Халорна.

И в первую же брачную ночь разодралась с мужем!

Швыряя в него подаренными вазами, подсвечниками, картинами, перевернула все покои, старательно приготовленные для особого случая. Так и не добившись своего, вызвала принца на поединок. До утра они махали мечами, порубив стойки кровати, порвав не одну подушку и перебив фамильные статуэтки. Под утро оба свалились без сил и заснули на полу, окруженные осколками и горами перьев.

Но на этом Фиара не успокоилась и продолжила дивить мужа. Через каждые два года с завидной точностью начала рожать дочерей.

И ни одна из трёх прелестных девочек не была похожа на родителей!

Старшая дочь уродилась огненно-рыжей, кареглазой и круглолицей. С занятными, неизвестно от кого унаследованными ямочками на щеках. Средняя росла черноглазой брюнеткой с пухлыми губками. Младшая и вовсе появилась на свет сивой и кудрявой!

— Ты надо мной издеваешься! — кричал уже ставший королем Халорн, ответно бросив в стену изящную вазу. — Когда ты родишь мне сына? Нашему королевству нужен наследник!

— Будешь повышать на меня голос, подарю тебе ещё одну дочь! — кричала в ответ Фиара, в свою очередь швыряя в стену статуэтки.

— Какую на этот раз? — отскакивая от летевшего в него фарфора, ехидно отзывался Халорн. — Брюнетка, блондинка, шатенка – все уже есть!

Они всегда ругались, всегда дрались, всегда спорили. Но при этом уже не представляли, как могли бы жить друг без друга. Все бурные ссоры заканчивались не менее бурной страстью и недолгим, но приятным перемирием. Правда, больше Фиара не тяжелела, видно ещё не решив, кого бы хотела родить следующим. Она не привыкла повторяться, не желала теснить индивидуальность дочерей. А дочери её и впрямь – существа особенные!

Старшая – Солира – отличалась весёлым нравом, но при этом была послушной, беззлобной и совершенно необидчивой девочкой. Её звонкий смех так и кружил под тяжелыми сводами замка. С мордашки не сходила дружелюбная, открытая улыбка, дарившая пухлым щекам эти неведомо откуда взявшиеся ямочки.

Средняя дочь – Але – всегда была серьезной и молчаливой. Уже в три года она вышагивала по приёмной с неприступным видом. В отличие от старшей сестры никогда не мяла платьев, не наступала на длинные подолы и не теряла дорогих заколок. Ни отец, ни мать, ни десятки прислужников – никто не слышал её смеха. Она не принимала участия в шумных играх, не бегала с визгом по залам.

Младшая – Лауна – росла жуткой занудой. Постоянно плакала, постоянно жаловалась, постоянно надоедала своим сёстрам. Ходила за ними по пятам и всё нудила и нудила, а потом хныкала и хныкала!

Однажды Солира уговорила Але сбежать от ходивших следом нянек, наведаться в медовую долину и посмотреть наследие предков. Але долго колебалась, но согласилась. Послала свою надзирательницу за сладостями и выскользнула за ворота. Перебежками они добрались до необъятного поля, золотистого от гладких колосьев. В них зрели крупные полупрозрачные ягоды, наполненные тягучим, ароматным мёдом.

— Попробуй! — Солира, затаившись среди колосьев и сорвав овальное зернышко, протянула его сестре. — Совсем не то, что подают нам в розетках! Разгрызать эти хрустящие шарики и выпивать прямо из них мёд куда интереснее, чем скучно наматывать его на ложку!

— Я тоже хочу! — заныла невесть откуда взявшаяся Лауна, вылезла из дорогостоящих зарослей и присела на корточки. — Дай!

— Нигде от тебя нет покоя, — вздохнула Але и дала ей ягодку.

— Я хочу большую! Дай мне свою! Хочу как у тебя! А-а-а…

Лауна снова ныла, всхлипывала и роняла на платье крупные слезы. Угодить ей никогда не удавалось, потому сёстры перестали обращать внимания на её вечные капризы.

— Там кто-то есть, — толкнув сестру, прошептала Але и показала на мелькавшие среди желтых колосьев тёмные спины. — Давай вернемся.

— Чего бояться? Мы на своих землях. Идём, лучше посмотрим.

Солира подкралась к затаившимся мальчишкам, срывавшим спелые зерна, и хлопнула в ладоши. Маленькие воришки вскочили и попятились, прижимая к себе охапки колосьев.

— Что вы здесь делаете? — спросила Але, сложив руки на груди. — Как вы посмели ступить на чужие земли? Как посмели воровать наши медовые колосья?

— А вы кто такие? — с вызовом спросил мальчик постарше и заносчиво дернул подбородком. Решив, что этого мало, уткнул кулаки в бока.

— Я принцесса Солира, а это мои сёстренки! — радостно сообщила Солира и улыбнулась во весь рот. — Давайте будем дружить!

— Солира! — одернула Але, глянув на неё удивленно.

— А что? Здесь всё мое. Я могу угощать, кого захочу. Берите, прошу вас, сколько сможете унести. Те не трогайте, они ещё неспелые. Я научу вас выбирать созревшие! В желтых мёд кислит, а в оранжевых – приторно-сладкий. Нужно брать не желтый и не оранжевый колос, а вот такой золотистый.

— Солира! — дернула её за руку Але.

— Что ты жадничаешь? Смотри, сколько здесь меда!

Снова выпятив подбородок, глава воровской компании протянул Солире горсть спелых ягод и с умным видом заявил: