Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 25 из 117



СТИХИ ДАЛЬНЕГО СЛЕДОВАНИЯ

32. УТРО

Земля просыпается,                                      празднично дышит. Всё готово к цветенью —                                   от дерева                                                    до древка. Расселись над городом, навалились на крыши белокаменные облака, и, крыльями оттолкнувшись слегка, птицы поднимаются выше. Прогудев по мостам ажурным, в город врываются поезда. Трамваи расходятся, как всегда, кланяясь стрелочникам дежурным. И плывет,                   пробуждая громом, самолет над аэродромом. Телеграфные провода расцвели, в капли убранные,                                 как в почки. Капли бегают по цепочке, как новости для весенней земли, — сорвавшись,                         эти капли легли в стихотворение первой строчкой. И утро это,                     когда рассвело, в счастье мое, как начальный камень, вошло поездами пришедшими                                                      и залегло ручьем, пробивающимся рывками, деревом, выбеленным набело, и белокаменными облаками. 1946

33. ЗИМОЙ

Синеет небо.                        Падает капель, и тени голубеют на снегу, зеленая стоит в сугробе ель, — соединить всё вместе                                         не могу. Ты рядом не такая,                                      как вдали. Я мысленно подальше ухожу. Молчи,               я на другом краю земли, воспоминаньем смутным дорожу. Вот вспоминаю всю тебя мою, придумываю мысленно опять, как ты опять                        в заснеженном краю не устаешь меня живого ждать. Твое письмо давнишнее беру: «Благополучно всё. Пиши. Привет», Приписываю твоему письму всё то,              о чем в письме                                            ни слова нет, Я мыслью дом домой перенесу, в мечте               письмо в свиданье претворю, все яблони твои                              в моем лесу я поселю                   и разожгу зарю. Все строчки истолкую, как хочу, из равнодушья твоего слеплю любовь. За эту вольность я плачу тем,           что из нас двоих                                            один люблю. Но я устал от выдумки своей, фантазия устала, не могу. Летит капель с заснеженных ветвей, и голубеют тени                            на снегу. 1955

34. ЖАЖДА

А дождь всё тот же                                      бьет по стеклам, по наклоненным ветром кленам, по мостовым,                           мостам промоклым, по лицам,                  жаждой опаленным. Какою жаждой?                           Той, что гулом в груди тревожно зародится, тревожит,                        гонит в переулок и заставляет торопиться. Куда?         Просить тебя: не надо так запираться в отдаленье, бежать, ловить деревья сада и водосточных труб колени. Зачем?               Найти тебя под ливнем, и увести, и косы выжать. Чтобы навовсе стать счастливым, сложнее,                    чем счастливо выжить. <1955>

35. ГОДЫ

Молодость твоя —                                    секрет моего расцвета. То не разность наших лет, а единство это. На двоих у нас одна молодость и старость. Эта         жизни глубина мне с тобой досталась. И дана возможность мне, выбор дан безбрежный — жить на разной глубине нашей жизни смежной. Облюбую год любой в нашей общей кассе. Хорошо мне так с тобой: десять лет в запасе! Жить хочу                 и жить могу с сердцем, туго сжатым. Я к твоим годам бегу, вот и —               в сорок пятом. И опять бушует стих, и трубит тревога, и товарищей моих рядом —                  много-много. Не изменит друг в бою, недруг — не преграда… Не стреляйте в грудь мою, жить мне очень надо! И опять иду, иду, не хожу — летаю, неудачу и беду на ходу сметаю. И живется в полный рост, дышится завидно, и на много лет и верст мне дорогу видно. 1955