Записки морфа

Не стоит говорить, что я остался на ночь… Ксюща, прости меня. Горько сознавать, что я изменяю любимой девушке, но у меня появился ещё один якорь на этой планете и в моих силах сделать якорь для той, что доверила мне свои жизнь и смерть.

Странно, но утром я чувствовал себя свежее зелёного огурчика в мелких колючих пупырышках. Поцеловав Любаню, я прямым ходом отправился на тренировку, никто не должен знать о смене приоритетов у одного охотника, поэтому улыбаемся и машем, улыбаемся и машем. Оттрубив положенное и плотно позавтракав, младший лейтенант Беров напялил на себя штатное обмундирование и направил стопы в храм науки, где ему предстояло грызть подкладываемый профессорами гранит и бдить за многочисленной студенческой братией, дабы она не пострадала от лап и когтей выходцев из преисподней. Крепкозубая братия, истирающая в порошок булыжники знаний, наплевав на небесную угрозу, посты милиции и охотников в собственных рядах, жила своей жизнью, где-то беззаботной и весёлой, думала о приближающейся сессии, зачётах, шпорах, халяве и совсем не подозревала, что Станции надоел тихий и спокойный Север. Никто не подозревал. Согласно расчетов и графиков, если к созданию инопланетного разума можно применить нашу земную логику, небесная бандура ожидалась не ранее, чем через три дня, а никак в конце первой пары. Тем не менее, спутники засекли появление "гостьи" на неположенном месте и за пару минут до удара излучением над городом разнёсся звук ревунов.

— Внимание! Всем спуститься в бомбоубежище! — ожил динамик, закреплённый над входной дверью аудитории.

— Не толпимся у двери! — я подхватил Сашу под локоток. — Кто-нибудь, откройте вторую створку, что вы, как бараны!

Критика подействовала, не прошло и пяти секунд, как пробка у двери рассосалась, ребята шумною гурьбой побежали в бомбоубежище. Времени было в обрез, Станция застала город врасплох. Яркое неоновое свечение полилось из окон, оно было не такое насыщенное, как при узкосфокусированном ударе, но намного ярче, чем при привычных "поливках". Перепоручив сестру Валетову, я направился на предписанный по регламенту пост, но резкий запах болотной тины, тягучим шлейфом вившийся над лестничным маршем, ведущим вниз, заставил меня сменить маршрут. Йома! Мать-перемать, как не вовремя! Силы небесные, за что?

— Внимание всем постам, перекрыть бомбоубежище по секторам! Перекрыть сектора в бомбоубежище! — нажав тангенту, проорал я в гарнитуру. Теперь сообщение на базу. — Говорит охотник Бер, с вероятностью восемьдесят процентов предполагаю наличие в бомбоубежище университета йома, требую поддержки.

И все это на ходу.

— Куда?! — две группы первокурсников шарахнулись от меня в разные стороны, — Преподавателям немедленно запретить спуск, уводите всех на первый этаж!

Тут я увидел трёх милиционеров бегущих ко мне от ближайшего поста:

— Немедленно перекройте входы, спуск вниз запрещаю! — повторил я приказ и на немой вопрос в глазах блюстителей правопорядка пояснил: — Я чувствую йома!

Всё. Ходу! Тут разберутся без меня, действия каждого сотни раз отработаны до полного автоматизма.

Чёрт, сто тысяч раз — рогатое парнокопытное! Перескакивая через пять ступенек, я рванул в бомбоубежище. С каждым метром запах демона становился сильнее. Опаздываю, хоть бы этот несчастный боролся, судя по обычному гулу голосов недовольных студентов, которые успели спуститься в университетский объект гражданской обороны, отсутствию криков и визгов, парень или девушка ещё держится или просто не подозревает, что через пару минут его будет обуревать жажда крови. Нажав тангенту, я приказал милиционеру, дежурившему у входа, выводить из помещения людей, как только я войду в бомбоубежище. Чем их меньше будет в изолированном секторе, тем больше пространства для манёвра.

Перехватив электрошокер в левую руку, извлекая из ножен меч, я миновал тамбур и встретился с взглядом с постовым. Тот вроде как ничего подозрительного не выявил. Он то не выявил, но обострённое обоняние верещало об обратном. Я огляделся и почувствовал арктический холод между лопаток.

— Дима, тебе плохо? — Сашка и Валетов Алексей склонились над тяжело дышащим Лотяну.

Дима был бледнее, чем сама Смерть. Нет, только не Молдаван. Только не этот балагур и весельчак, копатель бассейнов, строитель дач. Нашёлся демон, парень видно понял, что с ним происходит и сделал попытку оттолкнуть друзей:

— Валетов, Саша, — хрипло, чужим голосом, сказал Молдаван, — Отойдите! П-позовите…, хр-р…

— Сашка, Валет. Назад! — крикнул я, бросая тело вверх и в немыслимом кульбите перелетая через головы впереди стоящих людей. Сестра, умница, ни секунды не раздумывая, дёрнула на себя моего тёзку и отскочила в сторону, давая брату возможность стрелять, но её потуги прошли втуне. Мне навстречу летел живой снаряд, сотворённый Лотяну из какого-то второкурсника.

— Молдаван, нет! Держись, слышишь, держись!

Бесполезно, на меня смотрели налитые кровью глаза, Модаван не смог обуздать тёмные инстинкты, он не Вера, боровшаяся до конца и победившая, но лишившаяся жизни из-за того, что некоторые не знали, что делать с этой победой.

Демон зарычал и прыгнул… Ангаж…

Записка шестая

Демон

Я отключил комм, на котором просматривал записи с камер видеонаблюдения, зафиксировавших последнюю схватку с демоном в торговом зале супермаркета "Домовой". Моя святая обязанность — просматривать и оценивать действия подчинённых. Пока члены боевой группы, вышедшей из очередной схватки, попадали кто где стоял и забылись тревожным сном, я смотрю, оцениваю и анализирую, а сам, глядя на боевых товарищей, мечтаю последовать за ними и заснуть хоть на часок, лучше на два, но не судьба. Четыре часа ночи, самый сон… Эх, мечты-мечты…

В супермаркете мои бойцы сработали чисто. Разнесённый в хлам продуктовый зал за грязь никто не считает. Если кто и попытался бы вякнуть, то вид демона, отъевшегося на магазинных харчах, заставит заткнуться даже самую лужёную глотку. Хозяин заведения сам виноват, что не установил в складских помещениях ни одного сенсора, реагирующего на запах и наплевательски отнёсся к выходу из строя датчиков движения. С одной стороны его можно понять, армейские патрули и блокпосты у всех продуктовых точек и складов берегли имущество надёжнее любой сигнализации, но и на старуху бывает проруха, особенно когда та непозволительно расслабляется.

Где и как скрывался народившийся монстр история умалчивает, но тут его потянуло на сладкое, сиречь на человечинку в виде охранника, решившего пройтись с проверкой по складским помещениям. Сотрудник фирмы, увидев йома, бросился на выход, но демон был быстрее, он моментально нагнал добычу, на свою беду попав в зону видеонаблюдения. Ретивого служащего магазина это не спасло, но его коллеги тут же послали вызов. На их счастье моя группа возвращалась с автовокзала и была в паре минут езды от супермаркета. Сожрав человека, демон пошёл бродить по торговому залу, где мы, пользуясь потолочными балками, взяли его в оборот. Высота несущих конструкций не позволила монстру допрыгнуть до нас, зато мы расстреливали тушку словно в тире. Йома, ревя от боли и не желая умирать, метался из стороны в сторону, прыгал вверх, пытаясь дотянуться до меня и моей команды, сносил витрины и холодильные камеры, катался по полу. Он никак не хотел соглашаться с жирной точкой, завершающей жизнь и карьеру, но три десятка разрывных пуль и десяток выстрелов из Бохиной картечницы, привели его к печальному и закономерному финалу.

Хоть какая-то отрада, все бы вызовы были такими "чистыми". Погибший мужик не в счёт, так, статистика. Ещё одна смерть к сотням других, циферка, не делающая погоды на общем кровам фоне. Меня давно не трогают чужие смерти, я стараюсь не обращать внимания на кровавые останки трапез монстров, потому что стоит отвлечься, как ты сам превратишься в трапезу, хотя последнее время держать себя в тонусе становится труднее и труднее. Я давно потерял счёт времени и бодрствую лишь за счёт боевой химии, разработанной специально для чебадов и охотников. Хотя о чём говорить, не я один потерял счёт времени. Мне кажется, что наше подразделение и всё городское управление охотников всю жизнь работало и функционировало в авральном режиме. Не помню, сколько дней прошло с первой атаки Станции. Честно, память отказывается извлекать из своих глубин сей факт. Бойня в бомбоубежище померкла и покрылась мраком забвения на фоне последовавших за ней бесконечных вызовов. Рукоять моего боевого кинжала украсилась девятнадцатью насечками…