Страница 4 из 43
«Мы идем с переднего края…»
Мы идем с переднего края, Утонула в грязи весна. Мама, где ты, моя родная? Измотала меня война. На дорогах, в гнилой воде Захлебнулись конские пасти. Только что мне до лошадей, До звериного их несчастья?..ПРИНЦЕССА
Лицо заострила усталость, Глаза подчернила война, Но всем в эскадроне казалась Прекрасной принцессой она. Пускай у «принцессы» в косички Не банты — бинты вплетены, И ножки похожи на спички, И полы шинельки длинны! В палатке медпункта, у «трона», Толпились всегда усачи. «Принцессу» ту сам эскадронный Взбираться на лошадь учил. Да, сам легендарный комэска Почтительно стремя держал! Со всеми суровый и резкий, Лишь с нею шутил генерал. …А после поход долгожданный. Отчаянный рейд по тылам, И ветер — клубящийся, рваный, С железным дождем пополам. Тепло лошадиного крупа, Пожар в пролетевшем селе… Принцесса, она ж санинструктор, Как надо, держалась в седле. Она и не помнила время, Когда (много жизней назад!) Ей кто-то придерживал стремя, Пытался поймать ее взгляд. Давно уже все ухажеры Принцессу считали сестрой. …Шел полк через реки и горы — Стремительно тающий строй. Припомнят потом ветераны Свой рейд по глубоким тылам, И ветер — клубящийся, рваный, С железным дождем пополам. Тепло лошадиного крупа, Пожар в пролетевшем селе… Принцесса, она ж санинструктор, Вдруг резко качнулась в седле. Уже не увидела пламя, Уже не услышала взрыв. Лишь скрипнул комэска зубами, Коня на скаку осадив… В глуши безымянного леса Осталась она на века — Девчушка, дурнушка, принцесса, Сестра боевого полка.БАЛЛАДА О ДЕСАНТЕ
Хочу, чтоб как можно спокойней и суше Рассказ мой о сверстницах был… Четырнадцать школьниц — певуний, болтушек — В глубокий забросили тыл. Когда они прыгали вниз с самолета В январском продрогшем Крыму, «Ой, мамочка!»— тоненько выдохнул кто-то В пустую свистящую тьму. Не смог побелевший пилот почему-то Сознанье вины превозмочь… А три парашюта, а три парашюта Совсем не раскрылись в ту ночь… Оставшихся ливня укрыла завеса, И несколько суток подряд В тревожной пустыне враждебного леса Они свой искали отряд. Случалось потом с партизанками всяко: Порою в крови и пыли Позли на опухших коленях в атаку — От голода встать не могли. И я понимаю, что в эти минуты Могла партизанкам помочь Лишь память о девушках, чьи парашюты Совсем не раскрылись в ту ночь… Бессмысленной гибели нету на свете — Сквозь годы, сквозь тучи беды Поныне подругам, что выжили, светят Три тихо сгоревших звезды…«И опять мы поднимаем чарки…»
И опять мы поднимаем чарки За невозвратившихся назад… Пусть Могила Неизвестной Санитарки Есть пока лишь в памяти солдат. Тех солдат, которых выносили (Помнишь взрывы, деревень костры?) С поля боя девушки России,— Где ж могила Неизвестной Медсестры?ВАНЬКА-ВЗВОДНЫЙ
Генералы, штабисты, подвиньтесь, Чтоб окопники были видны… Ванька-взводный — Малюсенький винтик В исполинской махине войны. Что бои, Что окопная мука?— Он солдат, он привык ко всему. Лишь к смертям не привык, Потому как, Умирая, тянулись к нему. Все тянулись к нему За защитой, Для бойцов Ванька-взводный был бог Бог в пилоточке, на ухо сбитой, В сапогах, отслуживших свой срок. Что герой, он и сам-то не ведал: «Мол; воюю, служу, как должон». Сделал больше других для Победы, Был за день до Победы сражен… Так помянем окопного бога. Что теперь нам сгодился б в сыны… Ванька-взводный!— Малюсенький болтик — Самый важный в махине войны.ЧЕРНЫЙ ЛЕС
Только буки да грабы, только грабы да буки Тянут к солнцу сплетенные намертво руки. Черный лес, обжигающий холодом лес. Под шатром добела раскаленных небес. Тишина. Только ветра притушенный ропот. Тишина. Заросли партизанские тропы. Заросли держидеревом и купеной. Тишина. Отчего же здесь веет войной? Отчего эти старые грабы и буки Заломили свои узловатые руки? Отчего даже в светлый напев ручейка Заронила гнетущую ноту тоска?.. А в глубоком ущелье, у быстрой воды Обелиск со звездой да землянок следы. То с Великой Войны запоздавшая весть — Партизаны свой госпиталь прятали здесь. Только буки да грабы, только грабы да буки, Защищая, простерли над лагерем руки. В черном море деревьев горя горького остров — Косит раненых смерть, еле держатся сестры. И губами распухшими чуть шевеля, Здесь тебя призывают, большая Земля… Раз в ночи, когда месяц стоял в карауле, То ли свистнула птица, то ли чиркнула пуля. И сейчас же, во все прокопченное горло, Хрипло рявкнула пушка, вздрогнув, охнули горы. И тогда, задыхаясь от радостных слез, — Наши! — крикнул слепой обгоревший матрос. Но, узнав пулемета нерусского стук, Вдруг рванулся к винтовке разведчик без рук, Вдруг рванулась куда-то связистка без ног, И заслон медсестер самым первым полег… Только буки да грабы, только грабы да буки Здесь согнулись в бессилии, ярости, муке. Только плачут холодные капли дождя, Только люди бледнеют, сюда забредя, Черный лес, партизанский обугленный лес. Под сияющим куполом мирных небес…