Лампа Ночи

– Но никто не учил тебя читать?

– Конечно, нет! Зачем? Я должен был сидеть в этом склепе вовеки.

– Ужасное место! – Вздрогнула Скёрл. – Как хорошо поскорей уехать отсюда!

– Ты не любишь Роумарт? – с неудовольствием уточнил Гарлет.

– Трудно ответить. Конечно, дворцы здесь прекрасные, прекрасней, чем где-либо. Может быть, такие есть еще только на Старой Земле. Что же касается самих роумов… – Скёрл умолкла, пытаясь правильно сформулировать в словах свои чувства. – Не могу сказать, чтобы они мне очень нравились. В целом они кажутся тщеславными и неостроумными. Я чувствую себя здесь неуютно; ночью не заснуть от страха перед белыми вампирами, днем… Но нам еще придется побыть здесь какое-то время.

– Ты плохо говоришь, – нетерпеливо перебил ее Гарлет. – Ты должна изменить свое мышление.

– То есть? – Скёрл была и удивлена, и оскорблена одновременно, как уже часто бывало в ее общении с Гарлетом. – Почему ты так говоришь?

– Разве непонятно? Я никогда не рискну покинуть Роумарт, значит, и ты должна здесь остаться, поскольку есть много вещей, которым я хочу у тебя научиться. Особенно мне интересна разница между так называемыми «мужчинами» и «женщинами». Ты должна показать мне свое тело.

Скёрл покачала головой.

– Этого не позволяет этикет, и потому выкинь эти мысли из головы. В любом случае в Роумарте мы не останемся, это дело решенное. Ты еще увидишь, какое удовольствие – попадать в другие миры и на новые планеты!

Гарлет изумился.

– Но другие миры – другие! Здесь я уже кое-что узнал, у меня уже есть какая-то реальность…

– Прекрасно! Значит, ты потихоньку начинаешь новую жизнь! – обрадовалась девушка.

– Может, и так. Но есть работа и поважнее.

– Да? Какая? Гарлет заколебался.

– Тебе могу сказать. Сила, которой я командовал, будучи в Великом Окружении, начинает возвращаться.

Скёрл посмотрела на юношу в замешательстве. Она уже знала, что в самых невероятных его утверждениях очень часто присутствует своеобразная логика и некий очень реальный смысл. Поэтому девушка постаралась, чтобы он рассказал более подробно.

– Но я не понимаю, что это за сила? И что значит «Великое Окружение»?

– Там, в донжоне, я знал все вокруг: каждый дюйм пола, каждый гран поверхности, каждую выпуклость и трещину. Это было «Великое Темное Окружение», и с помощью Яхи я был там хозяином. Когда я попал сюда, окружение донжона осталось позади, и я стал хозяином ничего. Здесь было новое окружение, очень больших размеров, и для того, чтобы контролировать это новое «Великое Окружение», мне надо много сил. И они начинают возвращаться, потому что я так решил.

– Очень интересно, – подхватила Скёрл, но тут же стала развивать собственную теорию. – Но ты совершенно не прав, Гарлет! Ты вообще не можешь контролировать ничего, ни сейчас, ни когда-либо. Ты можешь отвечать лишь за свое поведение, и этого достаточно! Ты не можешь контролировать ни меня, ни Майхака, ни Джейро – лучше пойми это сразу! Не будешь терять времени и обманывать самого себя!

Гарлет вскочил, как зверь.

– Это ты не права! Ты вообще ничего не можешь чувствовать и знаешь только то, что говорю тебе я! – В голосе юноши звучала суровая решительность. – Хватит, наслушался всяких разговоров! Теперь я сам буду говорить и сам бродить по улицам и смотреть на то, на что хочу!

Скёрл совершенно не знала, как реагировать на такую вспышку, но на всякий случай осторожно сказала:

– Это вполне можно устроить.

– Не надо ничего устраивать! – взорвался Гарлет еще сильнее. – Пошли прямо сейчас!

Скёрл неохотно встала.

– Хорошо. Но только до ланча.

Они спустились с террасы Карлеоне и пошли к мосту через площадь Гамбойе. Тут внезапно вместо того, чтобы идти дальше, Гарлет решил посидеть в одном из кафе, увиденном им по дороге. Скёрл не возражала, и они сели за столик в тени лабурнума. Им подали чай и тарелку слоеного печенья, но Гарлета куда больше интересовали проходящие мимо люди. Через некоторое время он ткнул пальцем в молодого человека и хорошенькую девушку.

– Я удивлен, почему они одеты по-разному? – нахмурился он.

– Так повелось с древних времен, – объяснила Скёрл. – Причины неизвестны, но так бывает всегда и везде.

– Женщина хорошо выглядит, – важно изрек Гарлет. – Мне нравятся ее движения, и я хочу потрогать ее. Пожалуйста, сделай ей знак, чтобы она подошла к нам.

Скёрл рассмеялась.

– Гарлет, это невозможно! То, что ты хочешь сделать, невежливо, и дама будет удивлена и даже возмущена. Ты помнишь, что я говорила тебе про этикет? Если ты хочешь стать настоящим джентльменом, надо уметь сдерживать свои порывы.

Гарлет скептически посмотрел на Скёрл.

– Мне нравится и на тебя смотреть. Есть что-то одинаково привлекательное в тебе и в ней. Это чувство, которое мне никак не удается определить.

– Чувство совершенно нормальное — это созидательный инстинкт, в результате которого рождаются дети.

– Как это?

И Скёрл пришлось прочитать своему подопечному небольшую лекцию по репродуктивным процессам.

– Но вообще – это огромная тема: отношения мужчины и женщины. В них существует множество вариаций, но все они строго регламентируются обычаями, – закончила девушка.

– Ничего не знаю о таких обычаях, – проворчал Гарлет. – Шим никогда не говорил о них.

– Трудно было бы ожидать от него такого. Процесс отношений обычно начинается тогда, когда мужчина и женщина чувствуют друг к другу симпатию, это называется влечением и иногда страстью. Когда есть такие чувства, и они взаимны, мужчина и женщина заключают некий общественный договор, называемый браком или соединяются и без официальных формальностей. Вот, например, как мы с Джейро. При этом общество позволяет им пользоваться своими половыми органами в процессе, называемом сношение. Это важный акт, и производится он только частным образом.

Гарлет подался вперед, и глаза его заблестели.

– Опиши этот акт! В деталях! Как это делается? Скёрл поежилась в кресле и посмотрела на площадь. Кое-как, в весьма осторожных выражениях она описала процесс священнодействия. Гарлет слушал жадно, не сводя глаз с порозовевшего лица девушки.

– Такова, в общем, репродуктивная система большинства существ.

– Звучит интересно. Давай попробуем прямо сейчас. Здесь, по-моему, вполне подходящее место.

– Чушь! – отрезала Скёрл. – Это совершается только наедине!

– Тогда давай вернемся во дворец, у меня в комнате больше никто не живет. А если что, нам поможет Фанчо.

Скёрл покачала головой.

– Это должно совершаться только с обоюдного согласия, а Джейро не понравится то, что я делаю это с кем-то другим, хотя бы и под присмотром Фанчо.

– А меня не интересует твой Джейро! – возмутился Гарлет. – Ни он, ни его чувства! Они вообще ничего не значат! Оставь их, и у нас сразу все получится!

Скёрл, разрываемая удивлением, гневом и жалостью, постаралась удержаться от резкости.

– Все не так просто. Мы с Джейро соединены узами, равными браку, и условия нашей совместной жизни очень жесткие.

– Как всегда, – сквозь зубы процедил Гарлет, откидываясь в кресле. – Вечно этот Джейро мешает мне!

– Пора возвращаться, нас ждут к ланчу, – напомнила Скёрл и встала.

– А я не хочу ланча и останусь здесь.

– Хорошо. Ты ведь знаешь дорогу домой?

Скёрл перешла площадь под ненасытным взглядом юноши и, услышав топот бегущих ног, чуть задержала шаг. В Карлеоне они возвратились вместе, но в полном молчании.

После ланча Гарлет попросил Джейро пройти с ним на террасу, и полчаса они простояли у балюстрады, ведя бесконечный и странный разговор. Наконец Джейро воздел руки к небу, давая понять, что он сдается, и ушел в кабинет, оставив брата одного; тот стоял и мрачно глядел в глубину сада.

– Гарлет увидел несколько хорошеньких девушек и теперь возбужден без меры, – пояснил он за обедом Майхаку и Скёрл. – Но он не понимает причины своего возбуждения. Скёрл рассказала ему о некоторых зачатках биологии, и теперь он рвется в Фундамант.