Страница 89 из 98
– В таком случае должно существовать какое-нибудь расписание непосредственно в портах отправления.
Т. Дютцен согласно кивнула и вновь набрала какой-то номер. Потом еще и еще. Ее отправляли от одного лица к другому, просили чего-то подождать, или перезвонить. И все это девушка терпеливо и спокойно проделывала, пока, наконец, после очередного короткого разговора не повесила трубку и не повернулась к Глауену.
– Считайте, что вам просто повезло. Из отсека № 14 Главного космопорта через полчаса отправляется грузовое судно в Лунный Путь. Я разговаривала с пилотом, он согласился прихватить вас за двадцать солов. Это вас устроит? Кстати говоря, столько же стоит и полуэкспресс.
– Цена меня устраивает. Но когда это грузовое судно прибывает в Лунный Путь?
– Через полчаса после прибытия полуэкспресса, – ответила Т. Дютцен, сделав очередной короткий звонок.
– Скажите пилоту, что я согласен.
– В таком случае прямо сейчас отправляйтесь на посадочную полосу № 14 и стойте там перед барьером. Никому не говорите о том, зачем вы туда пришли. Пилот сам найдет вас. Мне вы должны пять солов.
Глауен вернулся в гостиницу, где снова обнаружил портье на положенном месте и демонстративно откашлялся, чтобы привлечь его внимание.
– Как наши дела? – весьма развязно поинтересовался портье.
– У меня нет времени объяснять вам мои ела, но одно скажу непременно: как верно то, что Фарисс поднимается на небо каждое утро, также верно и то, что больше вы меня здесь никогда не увидите.
Забрав вещи, Глауен со всех ног помчался в космопорт, по дороге заскочив в ближайшую кантину и купив там упаковку бисквитов, сыра, соленой рыбы, а заодно и четыре бутылки импортного пива. Сотрудник ИПКЦ без труда нашел в космопорте посадочную полосу под номером 14, где стоял уже готовый к взлету грузовой корабль среднего класса. Глауен молча встал у стойки контроля.
Через пять минут высокий худой человек в синем рабочем комбинезоне подошел к стойке той свободной и быстрой походкой, которая, как правило, говорит о легком и покладистом характере. Молодой человек был примерно одного возраста с Глауеном, с коротко остриженными соломенными волосами, шалыми синими глазами и, так сказать, неопределенными чертами лица.
Остановился он точно перед Глауеном.
– Меня зовут Рак Ринч, я веду сегодня судно в Лунный Путь. У вас есть что-то для меня?
– Только деньги, – улыбнулся Глауен.
– Вполне достаточно, – Ринч задумчиво посмотрел на свой корабль. – Прыгайте в кабину и сидите тихо, как мышь.
Спустя еще пять минут корабль поднялся в воздух и, прорываясь сквозь черноту ночи, взял курс прямо на Лунный Путь. Над головой Глауена проплывали луны Найона, нежные сферы множества оттенков и размеров, порой спешащие, порой замедляющие бег, порой почти улыбающиеся, как счастливые круглые детские лица, и молодой Клаттук подумал, что под такими лунами совсем несложно стать мистиком.
Ринч непринужденно болтал и уже поведал своему пассажиру о том, что сам он уроженец города Кюпера на Сильвании.
– Никогда там не бывали? – бросил пилот косой взгляд на Глауена.
– Никогда, – признался тот. – Сильвания – это тот мир, о котором я вообще ничего не знаю, если не считать его местонахождения, кажется, где-то в созвездии Девы.
– Именно там. Место неплохое, могу вас уверить. Каждый год проходящий там фестиваль птичьих песен привлекает туда уйму туристов со всего света. И уж об этом-то фестивале вы наверняка слышали?
– Боюсь, что и о фестивале не слышал.
– Странно. На самом деле эти существа вовсе не птицы, и называются так только из вежливости. Это буйная смесь дракона, аиста и дьявола – вот что это такое! Да и ростом они никак не меньше двенадцати футов, ходят на двух ногах, поражают поначалу своими длинными головами на таких же длинных шеях. Если в детстве их хорошо воспитывали, то они по жизни существа вполне приличные, ну, а уж если нет… Впрочем, они вполне разумны. К сожалению, эти птички непригодны ни для чего, если не считать фестиваля пения да еще Больших Гонок у нас в Кюпере. Хотя всадники, которые на них гоняют, тоже люди специфические – они все принадлежат к специальной касте и исповедуют весьма странную религию, поскольку в конце гонок эти птички всех их убивают. Правда, остается один победитель; он становится настоящим героем, получает огромные деньги, но уже никогда больше в гонках не участвует.
– Наверное, это роскошное зрелище?
– Да уж. Бывает, что трех-четырех всадников птицы сбрасывают еще на дистанции и тут же принимаются заклевывать, так что суматоха бывает страшная. Туристы расходятся, можно сказать, в ужасе. А вы откуда?
– Со станции Араминта на Кадволе. Это на самом краю Персея.
– Никогда не слыхал о таком месте, – тут Глауен предложил пилоту разделить с ним его скромный ужин, но тот вежливо отказался от предложенной его пассажиром еды. – Я поел перед вылетом.
– Когда мы прибываем на место?
– Вы спешите?
– Мне хотелось бы попасть туда раньше полуэкспресса. Если, конечно, это возможно.
– Нет вопросов. Мне надо только сделать посадку в порту Кланк, чтобы выгрузить три помпы для новой водной системы. Потом придется остановиться в Желтом Цветке, а потом уж и Лунный Путь. А можно и вообще сначала рвануть в Путь, а уж потом слетать в Цветок. Это сэкономит нам часа два.
– Значит, во сколько мы будем на месте?
– Около четырнадцати. Нормально?
– Замечательно.
Ринч с удивлением посмотрел на пассажира.
– А вы, вообще, бывали там когда-нибудь?
– Нет.
– Место сказочное. Стоячие Камни когда-то были памятниками древним героям, нона самом деле они больше, чем памятники – они представляют теперь самих героев, чей дух не умирает никогда. В определенные фазы лун призрачные герои выходят на поверхность и вновь проводят свои Великие игры. Туристов, по несчастью оказавшихся между Камней в это время, убивают немедленно, хотя в остальное время люди-тени вполне спокойны. Их эмоции вообще контролируют только луны. Ну, а туристам, следует совершенно пунктуально выполнять все предписанные правила, иначе им просто-напросто перережут глотки.
Глауен чувствовал, что глаза его красны от постоянного недосыпания и, увидев за сиденьем пилота какие-то кожаные подушки, попросил разрешения пока на них устроиться. Ринч мгновение подумал и вдруг, поставив судно на автопилот, тоже устроился рядом с ним. Оба спокойно заснули, а судно тем временем продолжало нестись сквозь чернильную ночь.
Проснулся Глауен от ударов и тряски. Фарисс уже высоко стоял на небе, а корабль приземлялся на губчатую дорожку невысокого плато. На запад, север и юг расстилались такие же бесчисленные плато, поднимавшиеся над бывшим дном старинного моря. На востоке же виднелось несколько зданий, вытянутых в унылую линию, выходившую на газон, заросший какой-то неведомой растительностью.
В следующее мгновение Ринч уже стоял у борта судна, проверяя выгрузку еще вместе с тремя рабочими. Брюхо грузового корабля открылось, и оттуда с помощью маленького не то лифта, не то трака стали выползать какие-то механизмы. Глауен тоже выпрыгнул из корабля, но, переговорив на ходу с Ричем, выяснил, что это всего лишь порт Кланк.
Затем пилот снова поставил судно на автопилот, и путешествие продолжилось.
– Таков этот порт Кланк, – продолжал болтать Ринч. – Какие-то агрономы со Старой Земли, на самом деле, видно визионеры или сумасшедшие, все пытаются вырастить здесь земную растительность. Причем, на почве, которая представляет собой чистый польд. Они все ссылаются на химические анализы: что, мол, никаких токсичных металлов в почве нет, ничего другого вредного для их растительности тоже. Но дело-то в том, что почва сплошь состоит лишь из макромолекул, типичных для морфологии польдов. Так вот они пытаются использовать бактерии, чтобы уничтожить эти молекулы. Добавляют туда вирусы самого Найона и еще какие-то добавки. И не смотря ни на что утверждают, кстати, что лет через десять все эти плато станут лесистыми островками!