Дочь моего врага

— Но…

— Они нас ждут, — сказал он, перебивая ее и указывая на людей, седлавших в дорогу лошадей. Он не мог бы вынести нового разговора с ней, подобного вчерашнему.

— Пора отправляться.

Он произнес эти слова больше для себя, чем для нее.

Тупик. Слабое место. Не важно, как она это назвала. Но его отношение к Анне и ощущения, касавшиеся всего, связанного с ней, накладывали определенные обязательства.

Он позволил ей подойти слишком близко, и теперь в любой момент его могли разоблачить.

Глава 18

Через два ничем не примечательных дня Анна въезжала в ворота замка Данстаффнэйдж. Один из телохранителей поехал вперед, поэтому их ожидали. По тому, как отец с трудом скрывал свой гнев, Анна догадалась: он уже знает, что их путешествие не увенчалось успехом.

Она надеялась, что сможет хорошенько выспаться, прежде чем отец начнет задавать ей вопросы, но, несмотря на поздний час, он потребовал немедленного отчета. У нее и Алана едва хватило времени на то, чтобы вымыть лицо и руки и наскоро перекусить, когда их пригласили в солар лорда.

Джон Лорн стоял посреди комнаты, а за его спиной толпились самые важные и уважаемые из его приближенных. У всех у них лица были суровыми и мрачными, и у Анны возникло ощущение, что она попала в погребальную камеру. Так как никто из них не сидел, Анна и Алан смущенно и неуклюже остановились перед отцом. Она чувствовала себя ребенком, вызванным отвечать за какую-то шалость. Не успела дверь за ними закрыться, как отец заговорил:

— Значит, Росс отказал.

Это был не вопрос. Слова звучали как обвинение. Расслышав укоризну в его тоне, Анна захотела объяснить, но Алан ответил за них обоих:

— Да. Росс отказал. Он сказал, что в любом случае Брюс направит свои войска на его замок, и потому он не хочет губить своих людей понапрасну.

— А как же насчет обручения? Он не изменил своих намерений?

Анна почувствовала на себе взгляды всех мужчин, и кровь прилила к ее щекам. Она опустила глаза, не желая, чтобы отец увидел ее смущение. Привело бы это к перемене позиции Росса или нет, но вышло так, что она не смогла выполнить поручение отца.

Она не могла вынести его разочарования.

— Помолвка не состоялась, — пояснил Алан. — Они пришли к обоюдному мнению, что не подходят друг для друга.

— Хочешь сказать, что он не простил тебе того, что ты отказала ему в первый раз? — обратился Лорн к Анне.

Она с трудом осмелилась посмотреть ему в лицо и увидела, что он в ярости.

Сердце ее упало. Отцу вредно гневаться и волноваться. Анна не знала, что сказать. Ей не хотелось лгать ему, но и правду сказать она не могла.

— Я… — начала Анна, запинаясь.

— Лад, но, — нетерпеливо перебил отец. — Я думал, ты сумеешь убедить его.

Щеки Анны запылали от стыда.

— Я пыталась, но боюсь, что он… гм… что я не свободна в своих чувствах.

— Что ты хочешь этим сказать? Что значит «не свободна в своих чувствах»? — Отец прищурился. — Тебе нравится другой? Кемпбелл? — сказал он решительно, отвечая сам на свой вопрос. Он выбранился, и взгляд его остался непреклонным. — И как он это воспринял? Что ты сделала?

Никогда еще Анна не чувствовала, чтобы отец был так разгневан. Впервые в жизни она была напугана его яростью.

Что ей было сказать?

Она была благодарна Алану, сжалившемуся над ней. Брат заявил:

— Обручение ничего бы не изменило. Росс уже принял решение. Боюсь, ты не слышал самого худшего.

Анна собралась с силами, чтобы выдержать реакцию отца. Она боялась, что это известие вызовет у него новый сердечный приступ.

По-видимому, Алан решил, что лучше говорить всю правду сразу, какой бы неприятной она ни была.

— Росс думает о том, чтобы смириться и покориться.

Отец не произнес ни слова, но Анна видела, что гнев нарастал в нем и вот-вот мог прорваться. Он сжал кулаки, лицо побагровело, на лбу набухли и выступили вены, глаза засверкали, как адский огонь.

Она сделала шаг к нему, но Алан остановил ее.

— Росс — чертов болван! — с возмущением воскликнул отец. — Брюс никогда не простит ему того, что он сделал с его женщинами. Его сестра и графиня были подвешены в клетке. О Господи! Если он покорится, то подпишет себе смертный приговор. — Он ударил кулаком по столу. — Как он может даже думать о том, чтобы склониться перед этим предателем и убийцей?

Алан попытался успокоить его:

— За Брюсом стоят люди. Он повсюду вызвал подъем патриотических чувств, неслыханный со времен Уолеса. Они видят в нем спасителя, второе пришествие короля Артура, освободившего их от английской тирании. Росс думает о своих людях и будущем своего клана. Он думает о том, что лучше для Шотландии.

Анна попыталась скрыть свое потрясение. К счастью, отец был слишком разгневан, чтобы слушать сына.

Неужели Алан согласен с Россом? Неужели он поверил, что выбор Брюса был для Шотландии наилучшим? Господи, что, если ее отец ошибается?

Анна не могла поверить, что в ее голове появилась предательская мысль. Однако Макдугаллы, некогда страстные патриоты, предпочли обратиться за помощью к англичанам.

— Я скорее умру, чем соглашусь видеть на троне убийцу, — сказал отец.

В его глазах больше не сверкала ярость, но они были холодными как лед.

Анна испытала облегчение, услышав, что люди отца единодушно выразили свое одобрение его словам. Отец знал, что делает. Он был одним из величайших людей Шотландии.

Конечно, и у него были слабости. У какого великого человека их нет? Но он видел людей насквозь.

Доложив о самых важных эпизодах их путешествия, Алан принялся излагать отцу остальное, вкратце коснувшись неприятного сюрприза, подстерегавшего их на обратном пути.

Отец слушал его с возрастающим беспокойством и заметно побледнел, когда узнал, что его наследник дважды чудом избежал гибели; Его глаза сузились, когда Алан поведал о подозрении Анны насчет участия в этом нападении Макруайри, а потом возбужденно заблестели, когда он осознал связь этих людей с таинственной, призрачной Хайлендской гвардией Брюса.

— Славная работа, — сказал он Анне, просиявшей от этой похвалы.

Алан передал отцу версию Артура относительно отступления врагов, но, похоже, и это вызвало у него беспокойство.

Наконец отец встал, подошел к Анне и взял ее за руку.

— Ты не пострадала, дочь?

Она покачала головой, и он заключил ее в объятия.

На мгновение Анна снова почувствовала себя ребенком, и у нее возникло желание выплакать свою печаль на его груди.

Отец отстранился и взглянул на нее:

— Ты устала? Иди отдыхай, остальное обсудим завтра.

Она с облегчением кивнула. Худшее уже было позади.

— Алан, — обратился он к сыну, — пусть завтра Кемпбелл и его брат присоединятся к нам. — Он посмотрел на Анну так, что у нее по спине прошла дрожь. — Похоже, сэру Артуру придется ответить на многие вопросы.

Артур был готов явиться к лорду Лорну, когда его вызвали. Правда, он не ожидал, что брат пойдет вместе с ним.

— Что, черт возьми, ты такое сделал? — спросил его Дугалд, когда они шли через двор замка к башне донжона. — Почему это Лорну приспичило тебя видеть?

Артур поднимался по лестнице бок о бок с братом. Сталь их доспехов и оружия звенела, пока они шли наверх.

— Подозреваю, что он хочет спросить меня о людях, которые напали на нас ночью.

— И что ты о них знаешь?

— Ничего, — ответил Артур, открывая тяжелую деревянную дверь в башню.

— А я какое отношение имею ко всему этому?

Артур посмотрел на Дугалда. Лицо его брата выражало горечь, которую чувствовали они оба. Дугалду не больше, чем Артуру, понравилось, что его вызвали к Лорну. Несмотря на то что его брат был в другом, враждебном военном лагере, в одном по крайней мере они были едины: в ненависти к Лорну.

— Разрази меня гром, если я знаю, — сказал Артур.

Телохранители Лорна постучали в дверь, сообщая об их приходе.

Когда их пригласили войти, Артур повернулся к брату и сказал: