Чандра

Издали Назарет показался Чандре мирным городом. Он раскинулся на горе, и девушка удивилась обилию финиковых пальм.

— Назарет, — сообщил Пейн, — строился как торговый город. Там есть вода, и, говорят, когда-то город был не менее прекрасен, чем Акра.

Подъехав ближе, Чандра увидела, что от города остались одни руины. В воздухе стоял тошнотворный запах, от которого она ощутила дурноту. Чандра вопросительно взглянула на Пейна.

— Это разлагаются трупы, — сказал он. — Сарацины убили очень много людей.

Лошади пробирались среди развалин, бывших когда-то жилыми кварталами. Оборванные дети со страхом смотрели на чужеземцев.

— Сарацины не увели с собой детей, считая, что они умрут прежде, чем их продадут в рабство.

Чандра видела опухших от голода женщин, умирающих от ран мужчин, трупы и лужи крови.

— Вот это и называется победой, Пейн?

— Все это гораздо хуже, чем я предполагал. Вы, Джоан и другие дамы останетесь с Элеонорой. — Пейн указал на небольшой домик, стоявший возле разрушенной стены города.

Чандра вошла за Элеонорой в пустую комнату, где лежали раненые английские солдаты.

— А где Джерваль? — спросила она Ламберта. Тот посмотрел на нее угасшим, безжизненным взглядом.

— Он вернется.

На лице Мортона, поившего водой одного из солдат, было написано отчаяние. Заметив Чандру, он отвернулся. Подойдя к женщинам, Чандра услышала, как Эдуард сказал Элеоноре:

— Если бы я знал, что здесь будет так страшно, то никогда бы не взял вас с собой. Мы потеряли нескольких человек.

Элеонора побледнела, ее темные глаза выражали боль и страдание.

— Не думала, что мне придется увидеть такое.

— Останься в доме и не выходи отсюда. Чандра, охваченная тревогой, хотела поскорее отыскать Джерваля.

Наконец он появился — усталый, взмокший от пота, с маленькой девочкой на руках.

— Ее хотел зарезать сарацин, — сказал Джерваль, — но я убил его. Однако он все же ранил малышку.

Джерваль осторожно положил ребенка на одеяло и смочил ее губы водой. Затем он посмотрел на раненых солдат.

— Как ты? — спросила Чандра.

— Я жив и здоров, чего нельзя сказать об этих несчастных.

— Что мы можем сделать для них?

Он задумался:

— Многие голодают. Мы должны накормить их, чем можем.

— Я пойду с тобой, Джерваль, — сказала Чандра, но, испугавшись, что он откажет ей, быстро добавила: — Раз уж я здесь, позволь мне помочь тебе.

— Хорошо, — согласился он. — Собери еду.

Чандра готова была отдать голодающим все их запасы хлеба.

— Нам все равно не удастся накормить всех, ведь и тебе тоже надо есть, — заметил Джерваль.

— Сейчас речь не обо мне, — возразила Чандра, следуя за ним по узким улочкам.

— Сарацины разрушили Назарет и разорили его жителей. — Джерваль увидел, что Чандра склонилась над женщиной, лежавшей в дверях маленького дома. Она потрясла ее за плечо, умоляя взять хлеб.

Джерваль взял Чандру за руку:

— Она мертва. Пойдем, ты ничем ей уже не поможешь.

— Нет! — крикнула она. — Она не мертва, она просто спит!

— Пойдем, — сказал он, увлекая ее за собой, — мы должны помочь оставшимся в живых.

Раздав всю еду, Чандра посмотрела на Джерваля:

— Что же нам делать теперь?

— Ничего. Мне очень жаль, Чандра.

Вечером, вернувшись в лагерь, Чандра подошла к маленькой девочке, которую принес Джерваль. Она была мертва.

Джерваль чуть не плакал от отчаяния. Взяв девочку на руки, он вынес ее из дома.

Позже Чандра увидела, что Джерваль надевает шлем. Она с ужасом посмотрела на него:

— Куда ты?

— Говорят, сарацины близко. Оставайся здесь и не волнуйся. Я скоро вернусь. — Сказав это, он ускакал вместе с Ламбертом.

Джоан де Чаворс дала Чандре кусок хлеба.

— Ты должна поесть, Элеонора послала меня за тоб6й. Она просит тебя отдохнуть.

— Я не хочу есть.

Ухаживая за ранеными, Чандра то и дело подбегала к двери: она с нетерпением ждала возвращения Джерваля. Ночной воздух был прохладным. В небо поднимался дым от погребальных костров.

— Миледи Чандра!

Она обернулась и увидела Ламберта.

— Милорд ранен. Сарацины напали на нас из-за гор! — воскликнул он.

Джефри Паркер, врач Эдуарда, побежал к двери. Чандра замерла от ужаса. «О Боже, помоги! Только бы не Джерваль!»

— О! — услышала она стон Джерваля. — Внутри все горит! — Его внесли Пейн, Рольф и еще двое вооруженных людей.

— Не волнуйтесь, — сказал Пейн Чандре, — рана не глубокая. Кровотечение уже остановили.

Чандра быстро расстелила одеяла, и Джерваля положили на спину.

Чандра опустилась на колени рядом с мужем:

— Ты обещал, что все будет в порядке.

Он улыбнулся, превозмогая боль:

— Рана совсем не глубокая.

— Прошу вас, миледи, — сказал Джефри Паркер, оттесняя Чандру. Она наблюдала, как Ламберт и Пейн сняли с Джерваля доспехи и окровавленную одежду. Джефри осмотрел рану.

— Ну что ж, сэр, мне нужна нитка и игла.

Эдуард склонился над Джервалем и покачал головой:

— Что скажешь, рыцарь? Я послал тебя прикончить сарацинов, а они, оказывается, ранили тебя.

— Я выживу, ваше высочество, — ответил Джерваль.

Джефри, видя отчаяние Чандры, сказал:

— Промойте рану, потом позовете меня.

Джерваль улыбнулся жене:

— Я не собираюсь умирать, Чандра.

— Но ведь тебя могли убить!

Джерваль поморщился от боли в боку и закрыл глаза. Он тут же вспомнил безумный взгляд сарацина, занесшего кинжал над Пейном. Джерваль, взмахнув мечом, рассек ногу нечестивцу и ранил его лошадь. Животное упало, подмяв под себя всадника. Но тут подоспели еще два сарацина. Один из них бросился на Джерваля спереди, другой ранил его в бок ятаганом.

Кто-то коснулся его плеча, и Джерваль открыл глаза.

— Выпей лекарство, тебе станет легче. — Ламберт помог Джервалю приподняться.

Вскоре к нему подошла Чандра с кувшином воды. Она опустилась на колени рядом с ним:

— Я промою рану, но постараюсь не причинить тебе боль.

Он закрыл глаза и стиснул зубы. Зашив рану, Джефри сказал:

— Вы все сделали хорошо, миледи. Ваш муж молод и силен. Через неделю он поправится.

К удивлению Джерваля, Чандра не отходила от него ни на минуту. Она говорила с ним или сидела молча, глядя на него.

Когда к Джервалю подошли Эдуард, Пейн и Джон де Вески, Чандра тихо слушала их разговор. Они обсуждали потери и то, что нужно сделать для назаретян.

Проснувшись утром, она увидела, что Джерваль сидит и ест хлеб, запивая его элем.

— Слава Богу, тебе лучше, — сказала Чандра.

— Я никогда не видел тебя такой испуганной, как вчера. Вот только когда тебя захватил Алан Деруалд, ты натерпелась страху, хотя и не показывала этого.

— Да, я тогда испугалась. Но это не имеет ничего общего… с тем, что произошло сейчас.

— Конечно, — ответил он, отломив ей кусок хлеба. — Сегодня мне снился Кемберли, озера и горы. Я отдал бы год жизни, чтобы вернуться туда сейчас с тобой, даже был бы рад слышать жалобы матери на то, что ты швырнула в нее прялку.

— Но почему, Джерваль?

— О чем ты, Чандра?

— Ты же знал, что здесь будет ад!

— Да, раньше мне приходилось сражаться, но такого я не видел никогда.

— Зачем же ты отправился с Эдуардом, понимая, что тебя могут убить?

Помолчав, Джерваль ответил:

— Мы много раз говорили с тобой об обязанностях мужчин и женщин. Мой долг — защитить все, что мне дорого, от моих врагов. Я не меньше тебя удручен происходящим. Но долг не позволяет мне оставить здесь друзей и позволить им умереть за меня.

Он поморщился от внезапной боли.

— Пожалуйста, — прошептала Чандра, — успокойся. Может быть, послать за Джефри?

— Нет, малышка, позови лучше Пейна.

Спустя два дня они покинули город. Раненых англичан везли в паланкинах. Чандра и Джерваль ехали рядом. Чандра была недовольна, что Джерваль отказался от паланкина. Эдуард сделал все, что мог, для христиан Назарета, оставив им все запасы продовольствия, двух врачей и сотню солдат.