Страница 28 из 64
Испытания 107-мм пушки ЗИС-6 в башне танка КВ-2.1941 г.
Вообще в планах Бронетанкового управления на 1941 г. предпочтительнее выглядел артиллерийский танк КВ-122, вооруженный штурмовым орудием с баллистикой гаубицы М-30 в штатной башне танка КВ, работа над которым уже началась в 1940-м на ЛКЗ. Однако до начала войны эти работы имели весьма низкий приоритет. Лишь осенью 1941 г., после решения о прекращении работ над КВ-3, данный танк вновь засиял на небосводе НКТП.
1 октября артиллерийское КБ Кировского завода в количестве 30 человек во главе с Л.И. Горлицким было эвакуировано в Свердловск, где они вошли в артиллерийское КБ Уралмашзавода. Спустя три дня по прибытии они начали проработку более мощного вооружения танка КВ.
В ноябре 1941 г. конструкторы A.B. Усенко, Н.В. Курин и В.Е. Сидоренко защитили проект 122-мм танковой пушки с баллистикой гаубицы обр. 1938 г. После доводочных работ опытная партия в 10 шт. орудий, получивших индекс У-11, весной 1942 г. была изготовлена на заводе № 9.
Но оказалось, что в штатную башню КВ-1, равно как и Т-34, установить орудие затруднительно. Поэтому специально для него Челябинским Кировским заводом была отлита башня с измененной лобовой деталью и новой маской. Предполагалось, что танк с новым вооружением, получивший индекс КВ-9, займет в войсках место снятого с вооружения артиллерийского танка КВ-2 и будет активно использоваться "для борьбы со скоплениями живой силы, средними и тяжелыми танками, а также укреплениями противника".
Эталонный образец артиллерийского танка КВ-9. 1940 г.
В феврале 1942 г. КВ-9 прошел испытания обкаткой и стрельбой, причем 122-мм гаубица выдержала их удовлетворительно, но вес танка при этом вырос более чем на 500 кг. Даже столь "несерьезный" перегруз был признан неприемлемым, так как качество изготовления трансмиссии КВ к тому времени упало донельзя и увеличение массы танка даже на полтонны могло вызвать катастрофический результат. Работы над КВ-9 были прекращены.
5.5. Вторая молодость старых танков
Сегодня многие любители истории бронетанковых войск недоумевают, почему фашистская Германия рачительно использовала свои небогатые запасы танковых шасси, превращая даже малосерийные легкие и трофейные машины в САУ, тогда как СССР, обладавший тысячами слабых и устаревших морально и физически танков Т-26 и БТ "не почесался" переделать их в более мощные САУ, пригодные для борьбы со всеми немецкими танками?
Ответ на сей вопрос и сложен, и прост. Сложен потому, что рассуждающие таким образом отличаются, как правило, абсолютизацией своего собственного я. Они чаще всего лучше других знают, как надо было поступить когда-то тому или иному ответственному лицу, но при этом совершенно незнакомы с положением дел, что сложилось в рассматриваемое время, и совершенные профаны в конкретике.
Дело в том, что такие планы имелись, но по целому ряду обстоятельств не были реализованы. Так, в течение 1940-1941 гг. КБ завода № 174 не менее пяти раз рассматривало вопросы использования устаревших шасси в ходе капитальной модернизации танков Т-26. Предлагалось применять их для создания "спецтранспортеров", бронированных заправочных машин, санитарных машин, ремонтных летучек и всевозможных самоходно-артиллерийских систем. Некоторые из них были доведены до уровня рабочих чертежей и предполагались к реализации во втором полугодии 1941 г. или же в 1942 г. Другие же остались в эскизах и расчетах, чаще всего так и не опробованных на практике. Просто не успели. В 1940-1941 гг. нужны были танки для укомплектования 30 мехкорпусов. Можно и нужно было переделывать устаревшие танки, но лишь после того, когда в мехкорпуса на их место начали бы приходить новые, а ждать этого можно было только со второго полугодия 1942 г.
Одним из интересных проектов таких САУ, рассмотренных весной 1941 г. и получивших удовлетворительную оценку, была "легкая самоходная полковая пушка", которая, по замыслу проектировщиков, должна была служить для огневой поддержки подразделений моторизованной пехоты при ведении боев по ликвидации очагов сопротивления. К сожалению, изображений проекта не сохранилось, но, судя по описанию, САУ должна была быть подобной немецким "Мардерам" на шасси PzKpfw II, иметь вооружение из 76,2-мм горной пушки обр. 1938 или танковой пушки КТ обр. 1927/32 гг., нести частичное противопульное бронирование толщиной 10-12 мм и экипаж 3 человека. Сегодня нет ясности, какова была судьба этого проекта, так как в числе одобренных к реализации в ходе обсуждения 1 апреля 1941 г. он не значится. Тем не менее подобная машина все-таки увидела свет в 1941 г. И мало того – тогда же пошла в бой.
Начало ее рождения приходится на июль 1941 г., когда в Ленинграде началось формирование Ленинградской армии народного ополчения (ЛАНО). Для вооружения армии изыскивались все возможные резервы. Так, стрелковое и артиллерийское вооружение выбиралось из всех возможных закромов, к которым в первую голову относились имеющиеся заводы боевой и транспортной техники. Точнее – то, что осталось на их территориях после эвакуации в глубь страны. Военный совет обороны Ленинграда постановил, чтобы все оружие, что подлежало восстановлению, в кратчайший срок было отремонтировано и передано для оснащения ЛАНО.
В этих условиях конструкторская группа завода Подъемно-транспортных сооружений имени Кирова (в которую вошли инженеры пяти ленинградских оборонных предприятий, по каким-то причинам не успевшие эвакуироваться из города) пыталась вернуть фронту восемь неисправных химических танков ХТ-26, ХТ-130 и ХТ-133, что остались в Ленинграде еще со времен советско-финской войны и были привезены на завод. Вполне понятно, что сначала проводились лишь ремонтные работы, призванные восстановить функционирование МТО, но вскоре их ремонт был отставлен в пользу модернизации.
Почему? Скорее всего, это было связано с недостатком компрессорных станций для заправки баллонов с воздухом, что сводило на нет боевые возможности танка в качестве подвижного средства усиления пехоты.
Вопрос перевооружения бывших "химических" танков в ходе их ремонта оказался не таким простым, как то может показаться на первый взгляд. Конечно, установка в башнях ХТ-130 45-мм танковых пушек обр. 1932 г. не вызвала бы особых проблем. Пушки имелись, в частности, на "Большевике", но в тот момент Ленинградский фронт испытывал острый дефицит 45-мм осколочных гранат и взрывателей к ним. Запасенного количества с трудом хватало на две-три недели боев для вооружения всего арсенала 45-мм батальонных орудий, а также уже имеющихся танков Т-26 и БТ. Распоряжением начальника Управления Артснабжения (УАС) Ленфронта начались работы по изучению вопроса переточки старых морских гранат калибра 47 мм для применения их в составе 45-мм выстрела, а также организации выпуска на заводе им. Лепсе 45-мм гранат из ковкого и серого чугуна. Правда, с бронебойными снарядами положение было немного лучше, но чего стоит танк, не имеющий осколочных боеприпасов, и где были гарантии, что изыскания в направлении собственного выпуска суррогатных осколочных боеприпасов увенчаются успехом?
Примерно 5 августа 1941 г. Военный совет Ленинградского фронта рассмотрел предложение инженеров завода № 174 и подъемно-транспортных сооружений о создании танка Т-26 с вооружением в виде 76-мм полковой пушки. Это предложение пришлось по душе, так как на Кировском заводе уже велся ремонт и планировалось возобновление выпуска 76-мм полковых пушек обр. 1927 г., запасы боеприпасов (главным образом – шрапнели) к которым имелись еще с Первой мировой войны. Эффективность же орудия калибра 76,2-мм по живой силе была не в пример больше, чем у 45-мм пушки. Очевидно, что решение было принято положительное, так как 11 августа 1941 г. эскизный проект танка был рассмотрен на заседании Военного совета фронта, а 24 августа состоялись испытания двух образцов этой боевой машины.