Страница 52 из 112
Советская делегация на конференции, которая разместилась в Спиридоновском дворце, возглавлялась Молотовым, с Литвиновым в качестве заместителя. Великобритания была представлена британским секретарём министерства иностранных дел Антоном (Энтони) Иденом, и Соединённые Штаты – государственным секретарём Корделлом Халлом. Сталин не участвовал, но был полностью информирован Молотовым, Литвиновым и другими членами советской делегации. 18 октября, за день до открытия конференции, Сталину был представлен документ, суммирующий советскую позицию по различным вопросам намечавшейся дискуссии. В ходе конференции Сталин дважды встречался с Иденом и один раз с Халлом. Он также председательствовал на обеде, данном 30 октября по случаю закрытия конференции.
Сталинским приоритетом на конференции был второй фронт, что очевидно вытекало из его беседы с Иденом 27 октября, когда он, вполне предсказуемо, стал давить на серетаря (министерства иностранных дел – т. е. министра) по вопросу второго фронта, указав, что Советский Союз не будет в состоянии осуществлять крупные наступления против немцев, если для Гитлера не появится серьёзной угрозы с запада, чтобы разделить его силы.
На конференции западные государства подтвердили свои обязательства открыть второй фронт во Франции, назначив высадку весной 1944 года. Был также заключён договор о необходимости убедить турок вступить в войну против Германии, и было обсуждено советское предложение разместить союзные воздушные базы в нейтральной Швеции. Для Корделла Халла приоритетным был договор об учреждении преемника для дискредитированной Лиги Наций. Декларация по этому поводу была принята на конференции. По советскому предложению согласились провести дополнительное трёхстороннее обсуждение новой организации по безопасности.
Другое важное решение было принято по британскому предложению учредить Европейскую консультативную комиссию трёх государств с главной задачей разоружения Германии. О будущем Германии на конференции был заключен особый договор, декларировавший, что Австрия будет отделена от рейха и станет снова самостоятельным независимым государством. Но в дискуссии по немецкому вопросу стало проясняться, что три министра иностранных дел в основном согласны с необходимостью разоружения, демилитаризации, денацификации, демократизации и расчленения Германии. Также договорились, что главные нацистские лидеры будут осуждены, как военные преступники.
В конце конференции было выпущено коммюнике, заявлявшее, что три государства обязуются «продолжать прежнее тесное сотрудничество и взаимодействие в ведении войны до конца вооружённых действий», и заключавшее дополнительно: «в атмосфере взаимного доверия и понимания, которая характеризовала всю работу конференции». Эти сантименты не были пропагандистским преувеличением. Конференция прошла успешно и дала начало периоду широкого трёхстороннего сотрудничества в планировании послевоенного мира.
Публично Советы восхваляли конференцию, как предвестника долгого и стабильного мира, который будет гарантирован сотрудничеством Большой тройки. Внутриведомственно советский комиссар иностранных дел инструктировал своих дипломатов, что конференция была «большим событием в жизни наркомата иностранных дел, которую весь наркомат должен изучить в деталях… и, если возможно, внести предложения по реализации её решений». Британцы и американцы были неменьшими энтузиастами.
Британцы особенно восторгались действиями Молотова на конференции, которые все посчитали блестящими. В конце конференции Иден даже предложил, чтобы Молотов председательствовал на всех будущих совещаниях трёх министров ингостранных дел. По возвращении в Лондон Иден говорил в парламенте: «Я готов сделать председателем того, кто проявит больше способностей, терпения и рассудительности, чем мистер Молотов, и я должен сказать, что длинная и сложная повестка дня была полностью выполнена, и что успех, который нами достигнут, в значительной мере является его заслугой».
Халл докладывал американскому конгрессу, что декларация об учреждении новой международной организации по безопасности означает, что «для союзников скоро не нужны будут сферы влияния для баланса сил, или другие специально подготовленные ухищрения для этого, как в несчастном прошлом во время борьбы наций для защиты их безопасности, или обеспечения их интересов». Вердикт посла Гарримана был таков, что конференция «послужила сближению, которое прежде существовало только между британцами и нами», тогда как его заместитель Чарльз Болен высказал следующую мысль: «СССР возвращается в ряды сообщества наций с чувством ответственности, из этого вытекающим».
В своей речи от 6 ноября 1943 года, посвящённой годовщине революции, Сталин, говоря о конференции, отметил, что в настоящий момент ежегодные события значительной общественной важности происходят не без влияния военной и международной политики Советского Союза. В части его речи, озаглавленной «Консолидация антигитлеровской коалиции и разгром фашистского блока», Сталин сказал:
«Победа союзных государств над нашим общим противником приближается, и, несмотря на на усилия врага, отношения между союзниками и военное сотрудничество их армий не ослабевает, но усиливается и консолидируется. С этой точки зрения решения Московской конференции являются… красноречивым свидетельством… Сейчас наши объединённые страны единодушно принимают решения нанести удары против врага, который будет окончательно разгромлен».
Несмотря на разговоры о будущем Великого Альянса, сталинским приоритетом оставалось открытие второго фронта во Франции для отвлечения значительных немецких сил на запад и облегчения советского пути к победе на восточном фронте. В своей речи Сталин указал на союзные военные действия в северной Африке, Средиземном море и в Италии, и непрерывные воздушные бомбардировки немецкой промышленности. Он также отдал должное союзникам, похвалив западные поставки в СССР, сказав, что это в огромной степени способствовало успехам советской летней кампании.
Он определил союзные военные действия в Южной Европе, как «укус за хвост», который на самом деле не был открытием второго фронта, но когда он будет открыт, то это станет дополнительным усилением военного сотрудничества и ускорит победу над нацистской Германией. Как показала Тегеранская конференция, реализация второго фронта оставалась главной целью Сталина в его отношениях с Черчиллем и Рузвельтом. «Главной задачей является решение сейчас: будут, или нет они помогать нам», пожаловался Сталин в разговоре по пути в Тегеран.
Тегеранская конференция.
Сталинская встреча с Черчиллем и Рузвельтом состоялась в Тегеране, так как советский вождь настаивал, что место встречи должно давать ему возможность оставаться на прямой телефонной и телеграфной связи с Генеральным штабом в Москве. Согласно генералу Штеменко, начальнику оперативного отдела, на пути в Тегеран (по железной дороге до Баку и затем самолётом) он должен был делать доклады Сталину по три раза в день о ситуации на фронтах. Штеменко присутствовал на беседах Сталина в ходе конференции, а советский вождь продолжал телеграфировать собственные военные директивы Антонову, заместителю начальника Генерального Штаба.
Иран был оккупирован британскими и советским войсками в августе 1941 года, в ходе операции по свержению прогерманского правительства в Тегеране и по обеспечению безопасности поставок сырья в южную часть СССР. В 1943 году британские и советские войска формально были выведены из иранской столицы, но солдаты союзников полностью обеспечивали безопасность вокруг советского посольства и места проведения конференции. Для безопасности Рузвельт остановился в советском посольстве вместе со Сталиным, в то время, как Черчилль разместился вблизи британской резиденции.
Много историй было рассказано о Тегеранской конференции: о немецких попытках похитить, или убить Большую Тройку; о советском шпионаже за Черчиллем и Рузвельтом; о шпионе в британском посольстве в Анкаре, который передавал в Берлин расшифрованную информацию о конференции. Но правда о Тегеране будет известна только через миллион лет.