Сын Солнца

Аша принимал Рамзеса и Амени в своем рабочем кабинете, который ему недавно выделило управление по иностранным делам. Помещение это находилось в центре города, недалеко от самой канцелярии, в которой работал Аша. Несмотря на свой юный возраст, он уже походил на опытного дипломата, имел слащавые манеры и говорил умиротворяющим тоном. Заботясь о своем внешнем виде, он следовал последней мемфисской моде, сочетавшей классические формы и кричащие яркие цвета. Теперь к его врожденной элегантности прибавилась уверенность, которую Рамзес за ним не замечал. Аша, очевидно, нашел свой путь.

— Ты, кажется, доволен своей жизнью, — заметил Рамзес.

— Я выбрал нужное направление, и удача улыбнулась мне: мой доклад о Троянской войне был признан самым точным.

— А кстати, что там?

— Поражение троянцев бесспорно. Вопреки тем, кто верит в милость Агамемнона, я предвижу избиение жителей и разрушение города. Однако мы не будем вмешиваться, Египта этот конфликт совершенно не касается.

— Сохранить мир — это главное желание Сети.

— Именно поэтому он так озабочен.

В тревоге, Рамзес и Амени в один голос задали один и тот же вопрос:

— Ты опасаешься какого-то столкновения?

— У хеттов начались беспорядки.

С первого же года своего правления Сети пришлось усмирять восстание бедуинов, которые под натиском хеттов захватили Палестину и объявили независимое государство. Мятежные группировки, однако, вскоре перебили друг друга. Когда мир был восстановлен, Фараон отправился в поход, чтобы утихомирить Ханаан, присоединить к Египту южную часть Сирии и проверить финикийские порты. На третьем году правления все решили, что прямое столкновение с хеттской армией неизбежно, но две армии, простояв на своих позициях, отошли назад.

— Ты знаешь это наверняка? — спросил Рамзес.

— Эти сведения секретны. Хотя ты и царский писец, ты не принадлежишь к дипломатическим службам.

Аша указательным пальцем пригладил свои маленькие безупречно подстриженные усики. Рамзес усомнился. Действительно ли он шутит, насмешливый оттенок в блестящих глазах друга успокоил его.

— Хетты подстрекают к волнениям сирийцев, некоторые финикийские князья готовы им помочь в обмен на приличное вознаграждение. Военные советники фараона ратуют за скорейшее вмешательство. По последним сведениям, Сети считает его необходимым.

— А ты будешь участвовать в экспедиции?

— Нет.

— Уже немилость?

— Не совсем.

Лицо юноши немного передернулось, как если бы вопросы Рамзеса показались ему неуместными.

— Мне доверили иную миссию.

— И какую же?

— Ну вот в этот раз я, действительно, должен хранить тайну.

— Секретная миссия! — воскликнул Амени — Это великолепно, но опасно.

— Я служу государству.

— Ты, действительно, совсем ничего не можешь нам рассказать?

— Я уезжаю на юг. Не требуйте от меня большего.

Дозор по достоинству оценил обильную еду в саду царицы. Он радостно прыгал и старался в благодарность лизнуть руку царицы, которую это позабавило. Нетерпеливый Рамзес нервно жевал травинку.

— У тебя хороший пес, сын мой. Это большое счастье, цени его.

— Ты желала видеть меня, и вот я здесь.

— Как прошло твое пребывание в гареме Мэр-Ур?

— Ты всегда все знаешь!

— Разве я не должна помогать Фараону в царствовании?

— Каковы результаты расследований?

— Начальник службы безопасности добился больше, чем я ожидала. Мы сдвинулись с мертвой точки, но новости не блестящие. Возничий, который завел тебя в западню, был найден, но мертвым: его труп обнаружили на заброшенном гумне, на юге Мемфиса.

— Как он туда попал?

— Нет ни одного достоверного свидетельства. А что касается мастерской по изготовлению чернильных брусков, владельца определить невозможно. Папирус с его именем был уничтожен в архивной службе.

— Только знатный человек мог совершить это противозаконие!

— Ты прав, знатный, а также достаточно богатый и влиятельный, чтобы подкупить своих сообщников.

— Мне противна такая продажность… Мы не должны на этом останавливаться!

— Ты подозреваешь меня в трусости?

— Мама!

— Мне нравится твое возмущение. Никогда не смиряйся с несправедливостью.

— А что делать теперь?

— Глава по безопасности неспособен пойти дальше, я приму у него эстафету.

— Я в твоем распоряжении. Приказывай, и я подчинюсь.

— Ты способен на такую жертву, чтобы узнать правду?

Улыбка царицы была одновременно насмешливой и нежной.

— Я даже неспособен открыть ту правду, что во мне.

Рамзес не решался доверить Туйе больше, чтобы не показаться смешным в ее глазах.

— Настоящий мужчина не довольствуется одной надеждой — он действует.

— Даже когда судьба перечит ему?

— В его силах ее изменить, если же он на это не способен, пусть обвиняет в этом свою посредственность и не сердится на других за свое несчастье.

— Предположи, что это Шенар подстроил покушение на меня.

На лице царицы появилось выражение грусти.

— Это ужасное обвинение.

— Это подозрение и тебя тоже терзало?

— Вы оба — мои сыновья, и я люблю вас обоих, несмотря на ваши разные характеры. Но даже если ваши честолюбивые планы очевидны, как допустить, что твой брат настолько низок?

Уверенность Рамзеса был поколеблена: его до такой степени ослепило желание царствовать, что он был готов предположить самый ужасный заговор.

— Мой друг Аша опасается, что мир вскоре будет нарушен. — Он хорошо осведомлен.

— Мой отец решил сражаться с хеттами?

— Положение вынуждает его к этому.

— Я хочу отправиться с ним и сражаться за свою страну.

Глава 21

В той части дворца, в которой расположился Шенар, слуги и подчиненные были неприветливы и угрюмы. Все жались к стенам и выполняли свою службу, строго соблюдая указания — ни смех, ни разговоры не нарушали тяжелой атмосферы.

Новость обрушилась на них к полудню: немедленная мобилизация двух отборных полков для срочного военного вмешательства. Короче говоря, война с хеттами! Шенар был сражен. Эта акция компрометировала торговый курс, который он начинал вводить в действие и первые плоды которого он надеялся вскоре собрать.

Это бессмысленное столкновение породит чувство неуверенности в завтрашнем дне, повредит торговым делам. Как и многие его предшественники, Сети погружался в трясину. Опять эта устаревшая мораль, это желание защитить египетскую землю, утвердить величие цивилизации, впустую растрачивая энергию, которая была бы так полезна в другом месте! Шенар не успел подорвать репутацию военных советников фараона и доказать их несостоятельность, эти вояки только и мечтали перейти врукопашную, они принимали себя за завоевателей, перед которыми должны были склониться все народы. Шенар пообещал себе, что если экспедиция приведет к разгрому египтян, он сделает так, чтобы всех этих тупиц изгнали из дворца.

Кто будет управлять страной во время отсутствия фараона, его помощника и его главнокомандующего? Разумеется, царица Туйя. Даже если беседы с Шенаром иногда и отдаляли их друг от друга и оставляли неприятное ощущение, все же они испытывали настоящую родственную привязанность. Пришел час прямо и откровенно объясниться. Туйя не только поймет его, в чем он был уверен, но, может быть, даже сможет повлиять на Сети, чтобы тот постарался сохранить мир. Поэтому Шенар настоял на том, чтобы как можно скорее увидеть царицу, несмотря на ее перегруженный распорядок дня.

Туйя приняла его в середине дня в своей приемной.

— В какой торжественной обстановке ты меня встречаешь, дорогая матушка!

— Могу поспорить, что ты пришел не по личному делу.

— Вы, как всегда, догадались. Откуда у вас это шестое чувство?

— Сын не должен льстить матери.

— Вы не любите войну, не так ли?

— А кто ее любит?

— Решение отца не кажется вам слишком поспешным?

— Ты считаешь, что он способен действовать необдуманно?