Высокие башни

— Я не стану торопиться выбирать себе жену, — продолжал Филипп, — но когда-нибудь мне придется это сделать.

Фелисите подумала про себя: «Мой дорогой и любимый Филипп, тебе придется подумать об этом раньше, чем ты считаешь! Гораздо раньше. После твоих слов я сама займусь этим».

Девушка не собиралась пока ему ничего говорить, но ей и не представилась подобная возможность. В дверь громко постучали, и к Филиппу пожаловал хозяин дома, оружейник.

— Филипп! — сказал мсье Фезере, возбужденно сверкая глазами. — Они идут! До нас дошли слухи, что англичане собирают флот, чтобы атаковать Квебек. Организована экспедиция от озера Георга и реки Ришелье, чтобы попасть на Монреаль.

Фелисите переводила взгляд с лица Филиппа на оружейника. Она огорчилась, что Филипп был таким возбужденным.

— Они никуда не двинутся в такую погодку, — сказал он. — Откуда стали известны эти новости?

— Не знаю. Конечно, в Бостоне и Нью-Йорке имеются наши шпионы, да и здесь находятся их шпионы. Наверно, это было сообщение от них. На сей раз все правильно. Они движутся сюда.

Филипп побежал к деревянной лестнице, ведущей наверх. На несколько секунд он исчез из вида, и они слышали, как он там быстро расхаживал по комнате. Когда Филипп вернулся, он успел переодеться в плащ с капюшоном, штаны с мехом вдоль швов и тяжелые зимние мокасины.

— Наконец! Я так долго ждал этого шанса, — сказал Филипп. — Мсье Шарль давно сказал мне, что я стану служить в форте Шамбли. Наконец мне позволят сражаться за мою страну!

Он посмотрел на Фелисите, глаза у него сверкали. Он был в эйфории, схватил девушку за талию и высоко поднял в воздух. Некоторое время он держал ее над головой, а потом опустил на землю.

— Теперь я могу про себя сказать, что стал мужчиной! — кричал Филипп. — Я не простой подмастерье столяра, который постукивает молотком, когда остальные мужчины сражаются. Я стану одним из них!

Фелисите ничего ему не ответила. Она начала лихорадочно обдумывать возможные последствия. Филипп обернулся к оружейнику:

— Сегодня днем нас призовут, — сказал он, кивая головой и улыбаясь. — Мсье, у вас заберут все оружие, которое у вас имеется. Зимой вам придется потрудиться, чтобы выковать новое.

Мсье Фезере насыпал самый лучший нюхательный табак из Бразилии на ноготь и аккуратно втянул смесь в нос.

— Мне понадобятся помощники. Если ты не будешь работать, Филипп, я заберу у тебя твоего помощника, — он повернулся к Бонне: — Подойди ко мне, я погляжу на тебя.

Поликарп нерешительно вышел вперед.

— Мсье, наверно, я вам не подойду, — сказал он.

— Я умею воспитывать для себя помощников, — заявил оружейник, — они у меня много работают. Кругом разносятся огненные искры, со звоном бьют молоты по наковальне, и на лбу работников выступает пот! Ты мне подойдешь!

— У вас будет носиться больше огненных искр и громче застучат молоты, мсье, если вы найдете себе другого помощника.

— Я буду постоянно стоять за тобой с раскаленным прутом, — весело продолжал оружейник. — И если не увижу искр, и молот не станет стучать по наковальне так, как мне нравится, я просто приложу прут к твоей… мягкой задней части. После этого ты станешь работать еще усерднее.

— Как хорошо, что я немного понимаю язык ирокезов, — сказал Филипп Фелисите. — Я буду там полезен. Я проводил время со старым вождем, которого мсье де Бьенвилль прислал с юга, и теперь я могу с ним объясниться. В любом случае, я понимаю все, что он говорит, и, кажется, он понимает меня.

Потом юноша немного посерьезнел.

— Следует укрепить оборонные сооружения форта, наверное, я там сразу понадоблюсь. Фелисите, мы с тобой можем долго не увидеться.

Девушка подумала: «Возможно, я его больше никогда не увижу».

Она собрала все силы, чтобы не проявить свои чувства.

— Я должен отправляться к месту сбора.

Филипп был сильно возбужден и даже не замечал, в каком состоянии была Фелисите. Он взял руку девушки и неожиданно поцеловал ее.

— Когда я вернусь, то первый раз в жизни смогу всем смотреть прямо в глаза. Ты будешь меня вспоминать? Хотя бы иногда…

— Конечно, — девушка сдержала слезы и улыбнулась Филиппу. — До свидания, Филипп. Ты вернешься назад героем.

Когда юноша ушел в сопровождении оружейника, девушка начала молиться.

— Милая Мать Богородица в небесах, позаботься о нем, пусть он вернется живым и невредимым. Пусть он не распрощается жизнью, как это случилось уже со многими храбрецами. Кроме того, Матерь Божья, защити его от плена у индейцев.

Поликарп внимательно смотрел на девушку. Он кивал головой, подмигивал, морщился и строил гримасы, как бы желая ее подбодрить. Сейчас было ясно видно, что его более крупный глаз был стеклянным и очень плохо изготовлен, потому что он закатился вверх в глазнице и там застрял. У Поликарпа был длинный нос и сильно выдающаяся вперед нижняя челюсть, между ними почти нельзя было различить тонкие губы.

— Возьмите его, мадемуазель, — неожиданно сказал он. — Мой мастер — весьма редкий человек. Попомните, я, как и остальные мужчины, всегда с удовольствием любуюсь хорошенькими девушками, — он начал так подмигивать, что его лицо скривила гримаса. — Мой мастер станет чудесным мужем. Подобных ему людей не так много. Если хотите совет от человека, у которого никогда не будет подходящей женщины, берите его себе в мужья. Вы об этом никогда не пожалеете.

— Но как я могу это сделать? — воскликнула Фелисите, начиная рыдать. — Он ушел и, возможно… никогда не вернется обратно.

Глава 9

Через две недели они услышали новости: умерла тетушка Сулетта. Все были поражены, потому что она не хворала. Тетушка отправилась спать, как обычно, здоровой и раздраженной, а утром ее нашли мертвой. Фелисите хотела сразу же отправиться в замок, но барон ей не позволил. С севера шла снежная буря, и путешествие через реку было слишком опасным.

Девушка провела много времени в церкви и поставила там свечи за упокой души странной старухи. Ее мучило чувство вины, которое излечит только время. Тетушка Сулетта отказывалась повидать Фелисите и не отвечала на записки, поэтому Фелисите было еще горше.

На следующий день после похорон (это был конец марта) шторм прекратился, и почти сразу поменялась погода. В воздухе чувствовалось тепло, и люди стали улыбаться друг другу. Они говорили:

— Будет ранняя весна!

Весна пришла раньше, чем ее ожидали. Как-то ночью раздался звук, напоминавший удар грома, а потом продолжался шум и странные гулкие раскаты. Утром лед тронулся.

В этот день из Квебека прибыл верхом гонец. Он выезжал, надев на себя тяжелую шубу из шкуры медведя, и теперь обливался потом, когда скакал по улицам. Гонец кричал во время скачки и размахивал какой-то бумагой над головой. Он отправился прямо к дому ле Мойнов на рю Сен Пол, потому что барон исполнял роль полномочного губернатора города в отсутствии мсье де Рамзе. Барона в тот момент не было дома, и Фелисите первой выслушала новости.

Посыльный очень удивился, когда его провели в кабинет, и там он увидел Фелисите, сидящую в кресле барона. Перед ней лежали бумаги. Девушка выглядела очень занятой. Потом он вспомнил, что слышал от королевского гонца несколько лет назад. Он улыбнулся и кивнул головой.

— Жан Карриер рассказывал мне о вас. Вы его навещали вместе с мсье Шарлем, когда были маленькой девочкой. Он помнил, как вы сидели в уголке и не сводили взгляда с его лица. Вы и тогда были очень серьезной девочкой.

Вестник был высоким, сильным молодым человеком с темными волосами. Он был смелым человеком, потому что ему приходилось скакать по замерзшим дорогам между тремя городами Новой Франции. Глашатай широко улыбнулся и подвинулся к столу.

— Вы слишком хорошенькая, чтобы сидеть за письменным столом и просматривать скучные бумаги, — заявил молодой человек.

Она не обратила на него никакого внимания и протянула руку за письмом.

— Что вы нам привезли?