Королевский казначей

Кер был очень заинтересован в разговоре.

– Королевский повар сегодня постарался, – сказал Жак Кер, – он великолепно умеет готовить суп, и я не могу удержаться, чтобы его не отведать.

Собравшиеся с большим аппетитом поглощали суп. В нем плавали кусочки гренков, поджаренных в желтках и белом вине. Потом подали розовую воду с сахаром и шафраном. Изящные леди и благородные рыцари с жадностью пожирали это произведение кулинарного искусства.

Графиня грустно покачала головкой.

– Мне нельзя есть такой калорийный суп. Я уже не так молода. – Она помолчала, чтобы Кер начал возражать. – Я могу очень быстро набрать лишний вес. Мне всегда трудно удержаться от такого соблазна.

Кер любовался щедро выставленными на всеобщее обозрение белыми полными плечами и стройной шеей Изабо.

– Мне кажется, что вы становитесь прелестнее с каждым днем, – заметил он.

Виночерпий налил вино в их общий кубок. Кер поднял его и предложил даме.

– Нам также подают хорошее вино, – сказал он. – Вы не окажете мне честь сделать первый глоток?

Графиня отпила вино и возвратила кубок Керу.

– Робин неохотно расстается с тайнами, – сказала графиня, возвращаясь к интересующему ее разговору. – Он мне никогда не рассказывал о ваших с ним отношениях. Это действительно страшная тайна? Сударь, должна признаться, что я являюсь весьма любопытной женщиной.

Кер отпил глоток вина.

– Не понимаю, почему из наших отношений нужно делать тайну. Д’Арлей никогда не скрывал, что он связан с моими делами. Я уверен, что он гордится тем, что… некоторые люди презрительно называют «вульгарной торговлей». Вы это желали услышать, мадам?

– Мне хотелось знать, как все началось.

– Я понимаю, почему сир Робер никогда вам об этом не рассказывал. В первый раз я с ним встретился в тяжелый период его жизни. Графиня, та дама, к которой он хорошо относился, выходила замуж. Я посоветовал, чтобы он уехал на какое-то время, и даже помог ему устроиться на один из моих кораблей. Он прислушался к моему мнению, и ему стало легче. С тех пор мы стали друзьями.

Кер рассказывал и разглядывал профиль графини. У нее был красивый лоб, прекрасно вылепленный носик с небольшой горбинкой и резко прочерченными ноздрями и очень длинные ресницы. «Неудивительно, что Робин сильно переживал, когда эта женщина отвергла его, – подумал Кер. – Наверное, в то время она была вообще неотразима».

Некоторые осуждали Изабо за эгоизм и амбициозность, но Кер желал сам составить о ней мнение. Придворные красавицы всегда страдали от пересудов, злобной зависти и сплетен. Он вспомнил все рассказы об Изабо – она безуспешно пыталась заменить Агнес Сорель и привлечь к себе внимание короля. Она была всецело поглощена собственной внешностью и могла позволить себе принимать ванны из клубничного сока. Она пила разбавленный фруктовый уксус вместо вина, чтобы кожа оставалась белой. Говорили, что она посещает ученого доктора из университета, который разбирался в магии и даже, болтали люди, близок к получению философского камня. Графиня лучше относилась к брату мужа, чем к своему мужу, и не скрывала от него, что вышла замуж только из-за титула. Кер не верил сплетням об этой женщине, но понимал, что ее корыстное замужество – правда.

Кер продолжил разговор:

– Несколько лет назад мне очень понадобились деньги. Я хотел иметь сразу много кораблей и начал их строить, не подсчитав все заранее. Мне было очень трудно. Д'Арлей помог мне ссудой. Я до сих пор ему за это благодарен.

– Мне об этом известно.

– Это был с его стороны смелый и щедрый шаг. В то время он рисковал своей недвижимостью и ему пришлось заложить свои земли.

– Об этом я ничего не знала. Если бы об этом услышал Рено, он бы стал возражать.

– Мадам, я делюсь с вами этими сведениями по секрету. Заем был безопасным. Я постарался защитить его права. Д 'Арлей сильнее пострадал бы, если бы вложил деньги в корабль, а тот бы затонул. Я ему обеспечил безопасность займа товарами в моих лавках – и он ничего не потерял. Я быстро выплатил д'Арлею заем, но чувствовал, что после такого щедрого жеста с его стороны буду вечно оставаться его должником. С тех пор я считаю его своим партнером и он получает доходы с моих операций – и так будет всегда.

Графиня попыталась получить более полные сведения:

– Возможно ли, что наш милый Робин может стать очень богатым человеком?

На тарелке у них лежала аппетитная форель. Графиня не стала ее есть, но Кер с удовольствием принялся орудовать ножом.

– Вы меня простите, если я немного похвастаюсь? – спросил он, прожевывая кусок рыбы. – Робин уже богатый человек, потому что он принимает участие в моих делах, а со временем станет еще богаче.

– Я рада это слышать, – шепнула графиня.

– Вы видите, мадам, – продолжал Кер. Он не отказал себе в удовольствии подогреть сожаления, которые она испытывала, отказавшись много лет назад выйти замуж за д’Арлея. – Мои предприятия сильно отличаются от подобных существующих в мире предприятии. Они могут разрастаться до бесконечности. Действительно, я только начал их строить и ваш родственник мне во многом помогает. Он будет оставаться моим незримым партнером в торговой империи, которую я создаю.

После форели подали оленину и фрументи. Фрументи было изобретено за два поколения до появления на кулинарном Олимпе знаменитого королевского повара. Фрументи – это пшеничная каша на молоке с растопленным сахаром и кардамоном. Кер обожал это блюдо, но графиня к нему не прикоснулась. Она лишь отведала кусочек рыбного фарша с печенью трески, сдобренного приправами. Графиня старалась есть медленно и крошечными порциями.

– Сегодня я – самый богатый человек в мире, – гордо заявил Кер. У него сверкали глаза, он говорил тихо, чтобы, кроме Изабо, его никто не слышал. – Что я стану делать с растущим богатством? Я этого не знаю. Правду сказать, я никогда не думал об этом. Я работаю не ради денег. Мне нравится чувство власти, но я работаю и не ради этого. Я могу вам объяснить мои побудительные мотивы, но мне ясно представляется будущее. Мир станет другим, и там людям будет жить лучше. Коммерция выйдет на первое место, и… – он многозначительно помолчал, – и солдаты перестанут считаться самыми необходимыми людьми. Графиня, я пытаюсь сделать так, чтобы на первом месте не стоял Кодекс чести рыцарства и чтобы люди были счастливы и хорошо жили. Это время настанет, и ничто не сможет помешать этому. Мне хочется, чтобы это время настало побыстрее.

– Мне трудно поверить, что подобное будущее когда-нибудь настанет, – заметила графиня, – но, господин Кер, вы говорите так убедительно!

Королевский повар приказал подать две фигурки – пастуха и пастушки – почти в натуральную величину, изготовленные из различных закусок. Это означало, что произойдет смена кушаний. В королевской кухне работал настоящий художник, подобный Фидию. Однако этому мастеру было суждено проводить свои дни среди котелков и сковородок. Ему приходилось много работать, он создавал свои творения не из могущего выстоять века камня. Фигурки, изготовленные им, были очень выразительными. Лица пастуха и пастушки сделаны из подкрашенного теста, они ласково улыбались друг другу. Оба держали в руках по корзинке. Когда открыли крышку одной из них, услышали пение пары канареек. Из другой вылетели голуби. Они разлетелись по комнате и садились на плечи присутствующих в надежде, что их станут кормить.

Жак Кер присоединился к аплодисментам, а потом продолжил разговор:

– Графиня, вы давно знакомы с д'Арлеем?

– Да, сударь. В Анжу наши поместья расположены по соседству, хотя семейству де Бюрей принадлежало больше земель, чем моему отцу. Робин и я примерно одного возраста, должна вам признаться в этом. Детьми мы играли вместе и, пока подрастали, постоянно виделись. Робин был милым и нежным мальчиком, и мы с ним дружили. Мне он всегда нравился.

– Но вы вышли замуж за его старшего брата…

– Да, так случилось. Они помолчали.

– Графиня, мне кажется, что вы действительно амбициозная женщина, – сказал Кер.