Страница 3 из 12
"Цели ясны, задачи определены, – усмехнулся он про себя, запахивая куртку, – так, кажется, говорили при гнилом "совке" с высоких трибун?".
– Ну, что у нас на сегодня? – капитан милиции снял фуражку и пригладил пятернёй вспотевшие волосы. – Всё, как обычно?
– В общем, да, – ответил дежурный лейтенант. – Семейная сцена на почве ревности с применением сковородки, табуретки и прочей домашней утвари – у мужа лёгкое сотрясение мозга, его жена с травмами средней тяжести доставлена в больницу. Ограбление ларька, по горячим следам задержаны трое подростков… Два угона автомашин… ДТП столкновение на Книповича маршрутного такси и "тойоты", серьёзно пострадавших нет. Ну, и групповая драка в "КПЗ" – с поножовщиной.
– Где‑где драка? В КПЗ?
– Виноват, товарищ капитан, – лейтенант сконфузился. – В ресторане, его моряки так называют – "кабак "Полярные зори", а сокращённо…
– Да знаю я, – капитан махнул рукой. – Только давай уж без этого жаргона, а то ты и в рапорте о происшествиях так напишешь. И что там стряслось, в "КПЗ" этом самом?
– Драка, товарищ капитан. Мордобой, битьё посуды, ломание столов и стульев, и всё такое. По предварительным сведениям, в драке участвовало порядка двадцати человек – в основном торговцы с вещевого рынка, – но когда прибыл вызванный администрацией наряд милиции, они все уже рассосались. Остался один – мёртвый. Лежал на полу: проникающее ранение грудной клетки острым предметом – по всей видимости, ножом, – в области сердца. Как сказал эксперт, наповал.
– Кто такой? Личность установили?
– Установили – у него при себе были документы. Моторист с ледокола "Арктика", а фамилия его… – лейтенант зашуршал бумагами.
– Они идут туда, где можно без труда достать побольше женщин и вина, – врастяжку пробормотал капитан.
– Не понял…
– Песня такая есть, – пояснил капитан, – про то, как морячки отдыхали после рейса, а потом порезали‑постреляли друг друга. Надо полагать, кто‑то не той девке залез под юбку без объявления войны, или какая другая причина выискалась, из той же оперы. Убийство без особых причин, и почти наверняка глухарь. Хотя, конечно, работать его мы будем – а куда денешься? – и капитан с тяжёлым вздохом нахлобучил на голову фуражку.
… А на следующий день в одном из ничем не примечательных кафе Мурманска один человек (если бы невезучий моторист с атомохода "Арктика" находился здесь, а не лежал бы в морге, он сразу же узнал бы в нём своего вчерашнего собеседника из "Некоммерческой социальной организации") передал другому (именовавшему себя "вольным стрелком" и не любившему афишировать свою основную профессию) увесистую пачку денег в бумажном конверте (в каких обычно главы фирм выплачивают своим сотрудникам зарплату "чёрным налом").
– Лады, – довольно крякнул "фрилансер", пересчитав зелёные купюры. – Если чего надо будет… в таком же разрезе, ты только маякни.
На это подтянутый человек в добротном гражданском костюме, но с явной военной выправкой вежливо улыбнулся и кивнул головой.
– Мы всегда добросовестно платим за хорошо выполненную работу, – сказал он.
2009 год
Корпус атомного подводного ракетоносца "Дмитрий Донской" вздрогнул. Донесся рокочущий гул, приглушенный сталью прочного корпуса. Лодка произвела очередной пуск многострадальной морской баллистической ракеты "Булава". Пуски эти то и дело кончались неудачами, что не могло радовать разработчиков и военных – новые атомные ракетоносцы по‑прежнему оставались без своего главного оружия и представляли собой просто плавучую (и очень дорогостоящую) груду железа.
– Запуск произведён, – доложил капитан третьего ранга, сидевший у пульта.
– Пошла, родимая… – тихо сказал кто‑то, и в этом голосе таилась отчаянная надежда, что уж на этот‑то раз всё пройдёт успешно, и ракета долетит куда нужно – на камчатский полигон, за тысячи километров от Белого моря.
Ракета набирала высоту, но тут раздался тревожный возглас: аппаратура слежения сообщила о нештатной ситуации. А уже через несколько секунд с кораблей сопровождения эту нештатную ситуацию можно было наблюдать невооружённым глазом: в небе вспухло дымное облако взрыва.
– Самоликвидировалась… – обречённо выдохнул один из разработчиков.
"Опять, – с горечью подумал капитан третьего ранга Пантелеев, внешне оставаясь спокойным (на борту "Донского" на испытания собралось целое созвездие высших военно‑морских чинов, и младшему по званию в таком антураже проявлять эмоции не следовало, дабы не оказаться крайним). – Чем стрелять будем, когда явятся к нам гости дорогие? А они таки явятся, нутром чую…".
Адмиралы угрюмо молчали – "Булава", которую так ждал флот, снова сломалась.
Главный конструктор с силой потёр лицо ладонями. Опять неудача… И никто не может сказать, в чём её причина – на ракетах не ставят "чёрных ящиков", как на самолётах. А если бы такой ящик и был, то как он сможет точно отследить и зафиксировать, отказ какой именно из множества деталей ракеты инициировал роковую цепь неполадок, закончившуюся самоликвидацией? Пока ясно только одно: новые российские ракетоносцы безоружны. И, конечно, теперь будут искать виноватых – это уж как водится…
Конструкция ракеты отработана – в этом её создатель готов был поклясться. Скорее всего, причина в упавшем ниже плинтуса качестве всех без исключения технологических процессов изготовления комплектующих деталей и окончательной сборки всего изделия. В изготовлении "Булавы" участвуют шестьсот пятьдесят предприятий военно‑промышленного комплекса – практически невозможно проверить, не проскочил ли где‑то самый обычный брак, и не произошла ли элементарная ошибка из серии "на одну винтку недовинтил, на одну крутку недокрутил"? Упал уровень производства, потеряны ценнейшие кадры инженеров и рабочих, а в результате… Но почему же тогда неудачи преследуют именно проект "Булава", да ещё с таким постоянством? Нет, что‑то тут не так… Что ж, будем проверять и проверять, проверять снова и снова, пока эта чёртова ракета всё‑таки не полетит!
Главный конструктор не знал, что на одном из заводов неприметный человек, узнав о неудаче очередного пуска "Булавы", облегчённо вздохнул. Он был едва ли не единственным, кто испытал радость при этом известии, и поэтому скрывал свои чувства. Однако от этого его радость не уменьшилась: ведь он честно заработал свои деньги, и хозяева могут быть им довольны. Не так уж это и сложно: одна малозаметная операция при сборке одного из узлов будущей ракеты – и всё, толстая пачка долларов в кармане. А доллар – он и Африке доллар, несмотря на скачки его курса и на все эти дурацкие разговоры о мировом финансовом кризисе.
…Кое‑кому в мире очень не хотелось, чтобы российский военно‑морской флот снова обрёл – хотя бы частично – былую мощь флота советского. И не в последнюю очередь это нехотение было связано с теми запасами нефти, которые были обнаружены на дне Северного Ледовитого океана.
201… год
Лучик сонара трудолюбиво рисовал на экране причудливую зубчатую кривую. Тихо жужжал двигатель – батискаф "Мир‑3" шёл над отрогами подводного хребта Ломоносова, составляя эхолокационную карту рельефа океанского дна.
– О, время близится к обеду! – заметил Геннадий, командир спускаемого аппарата, бросив взгляд на часы. – Ещё парочку галсов, – он потянулся в кресле всем своим молодым и крепким телом, – и домой. Поесть – и в люлю, придавить на один глаз минуток много.
Антон – "второй пилот", как его называли, – одобрительно хмыкнул: они болтались над этими подводными горами уже пятый час, пора бы и честь знать.