Страница 97 из 145
— А…аа, — протянул я.
— Он стрижет капусту на арендной плате за дома. Сдача внаем трущоб — сегодня один из крутых источников дохода. Ты получаешь просто бешеную прибыль. Ладно, оставим это… Как бы то ни было, Берроуз остается серьезным бизнесменом и лучшей кандидатурой для поддержки производства симулак–ров, даже если он и богатый мошенник. Но ты, кажется, сказал, что он отклонил наше предложение?
— Можешь позвонить ему и убедиться. Кажется, Прис уже ему звонила.
Мори поднял трубку и принялся набирать номер.
— Подожди–ка, — попросил я. Он свирепо взглянул на меня.
— У меня дурное предчувствие, — пояснил я. Мори произнес в трубку:
— Мистер Берроуз!
Я отобрал у него телефон и положил трубку на место.
— Ты! — Его прямо–таки заколотило, так он разозлился. — Ты! Трус! — Мой партнер опять стал набирать номер. — Алло, девушка, меня прервали. — Потом оглянулся вокруг в поисках письма, там был указан номер телефона Сэма.
Я выхватил листок у него из–под носа, скатал в шарик и швырнул через всю комнату.
Выругавшись в мой адрес, Мори бросил трубку. Тяжело дыша, мы уставились друг на друга.
— Что с тобой происходит?! — поинтересовался Мори.
— Я считаю, что мы не должны связываться с таким человеком!
— С КАКИМ ЕЩЕ ТАКИМ?
— Когда Бог хочет кого–то покарать, он лишает его разума, — парировал я.
Эта стрела достигла цели: Мори был потрясен. Как–то по–птичьи вертя головой и глядя на меня, он промямлил:
— Что ты имеешь в виду? Думаешь, что я ненормальный, да? И место мое в дурдоме? Может, ты и прав. Но с Берроузом я все равно свяжусь! — Прошмыгнув мимо меня, он вцепился в бумажный шарик, расправил его, разглядел телефон Сэма и, вернувшись к аппарату, снова заказал разговор.
— Вот нам и конец пришел, — вздохнул я. Прошло несколько минут.
— Алло, — внезапно произнес Мори, — мне мистера Берроуза пожалуйста. Говорит Мори Рок из Онтарио. — Снова пауза. — Мистер Берроуз! Это Мори Рок. — На лице моего компаньона застыла идиотская ухмылка, он изогнулся, уперев локоть в бедро. — У меня здесь ваше письмо, сэр, вы написали его моей дочери, Прис Фрауенциммер… касательно нашего избретения. Я имею в виду электронный симулакр. Очаровательное воплощение военного министра Линкольна, Эдвина Стентона. — Пауза, в течение которой Мори тупо пялился на меня. — Вы заинтересованы, сэр? — Снова пауза, на этот раз подлиннее.
«У тебя ничего не выйдет, Мори», — подумал я.
— Мистер Берроуз! — горланил Мори. — Да, понимаю… Это правда, сэр. Однако лучше увидеть своими глазами, чем обсуждать… Конечно! Если вы что–то упустили из виду…
Разговор продолжался, казалось, бесконечность. Наконец Мори поблагодарил Берроуза, попрощался и повесил трубку.
— Не срослось? — предположил я. Он глянул на меня сердито и устало:
— Угу.
— Что он сказал?
— То же, что и в письме. Он в упор не видит коммерческой выгоды. Думает, что мы — какая–то благотворительная фирма. — Мори прищурился, удрученно поводя головой: — «Не срослось», как ты изволил выразиться…
— Очень плохо.
— Может, это и к лучшему, — выдавил из себя Мори, только с такой безнадегой в голосе, словно бы и сам не верил в то, что говорит. Надо знать Мори! Чем больше в нем отчаяния, тем ближе он к безумным поступкам. Наверняка и теперь Мори выкинет какой–нибудь номер.
Я расстался с ним, снедаемый самыми гнусными предчувствиями.
Глава 5
В течение следующих двух недель мрачные предсказания Мори насчет краха электронного органа Роузена, кажется, подтвердились. Все наши люди, занимавшиеся доставкой товара, докладывали, что инструменты практически не продаются. К тому же всплыл веселенький фактик, что ребята Хаммер–штейна предлагают теперь один из своих тональных органов дешевле тысячи долларов за штуку. Естественно, в эту цену не входила ни стоимость перевозки, ни цена банкетки. Что и говорить, новости просто праздничные!
Тем временем присутствие Стентона в нашей конторе почти не ощущалось, хоть он и торчал там безвылазно. У Мори возникла идея сварганить что–то типа демонстрационного зала для уличной торговли и заставить Стентона рекламировать спинеты. Я разрешил ему пригласить подрядчика, чтоб переделать первый этаж фабрики. Работа началась, а Стентон бесцельно бродил наверху, помогая Мори разбирать почту и выслушивая его бесконечные тирады о том, как надо улучшать производство. Мори предложил симулакру сбрить бороду, и они немного повздорили. В результате мой партнер отказался от–своей идеи, а Стентон продолжал, как и раньше, разгуливать с длинными седыми бакенбардами.
— Чуть погодя, — объяснял мне Мори, заведя в укромный уголок, подальше от ушей Стентона, — я собираюсь заставить ЕГО демонстрировать самого себя. Как раз сейчас заканчиваю инструкции для этого дела. — И он пояснил, что собирается ввести инструкции в управляющий контур Стентона. Таким образом, последний просто не сможет возражать, как это произошло в случае с бакенбардами.
Кроме конторской суеты и склок, Мори стряпал нового си–мулакра, приспособив под мастерскую гараж. И как–то раз, по–моему в четверг, мне было позволено впервые лицезреть детище праведных трудов.
— Кем это будет? — поинтересовался я, уныло обозревая ШТУКУ. ОНО состояло пока лишь из сплошной мешанины схем, переключателей и проводов. Все это хозяйство собрано на здоровенной монтажной панели. Банди был занят проверкой центрального узла — «думалки». Он всадил щуп вольтметра в самую гущу проводки, изучая показания шкалы.
— Это Авраам Линкольн.
— Ты рехнулся, парень!
— Отнюдь. Мне надо сделать нечто воистину грандиозное, чтобы потом взять с собой к Берроузу. Хочу навестить Сэма в следующем месяце.
— А, понятно, — промямлил я. — Ты мне об этом не говорил.
— Что ж, думаешь, я собираюсь втихую свинтить от тебя?
— Да нет, — отмахнулся я, — ты работу не бросишь. В конце концов, не законченная же ты сволочь…
— А мне вот кажется, что ты меня держишь за отпетого подлеца! — огрызнулся Мори.
На следующий день, после долгих угрюмых размышлений, я отыскал в справочнике телефон доктора Хорстовски. Кабинет психиатра, амбулаторно пользующего Прис, находился в одном из самых престижных районов Буаз. Я набрал номер и попросил встретиться со мной как можно скорее.
— Можно ли узнать ваши рекомендации? — осведомилась медсестра.
— Мисс Присцилла Фрауенциммер, — с отвращением выдавил я.
— Хорошо, мистер Роузен, доктор Хорстовски сможет принять вас завтра в тринадцать тридцать.
По идее, надо было сейчас мотаться, выпятив язык, в поисках новых заказчиков. Разработка маршрутов, равно как и помещение объявлений в прессе — мои прямые обязанности. Однако с тех пор, как Мори позвонил Сэму Берроузу, что–то со мной случилось…
Наверное, меня беспокоило состояние отца. С тех пор, как он увидел Стентона и обнаружил, что ЭТО — человекообразная машина, он заметно стал сдавать. Вместо того чтоб каждое утро ходить на фабрику, папа частенько оставался дома, в основном сидел, сгорбившись, в кресле перед телевизором. Когда мы с ним виделись последний раз, по лицу его блуждало странное выражение, похоже даже, он слегка повредился умом. Я сообщил об этом Мори.
— Несчастный старик! — посочувствовал тот. — Льюис, мне. просто страшно говорить тебе об этом, но Джером сильно сдает.
— Я понимаю.
— Он больше не может участвовать в игре.
— Что же мне делать?
— Держи его подальше от конторских разборок. Посоветуйся с матерью и братом, вспомните, о каком хобби Джером всегда мечтал. Может, ему хотелось строить летающие модели аэропланов времен Первой мировой войны… Ради старика ты обязан подсуетиться, Льюис. Я прав, дружище?
Я кивнул.
— Здесь ведь есть и твоя доля вины, — заметил Мори. — Ты не заботился о нем должным образом. Человек с возрастом нуждается в поддержке — да, черт возьми, не о финансах речь, а именно о ДУХОВНОСТИ!