Страница 133 из 145
— Не расстраивайся, — — сказал я, но ощутил тревогу и заметил, что Линкольн у стойки бара, насупившись, безостановочно ерзал. Совершил ли я ошибку? Все равно теперь уже слишком поздно.
— Не подойти ли вам сюда? — позвал я симулакра. ОН снова встал и подошел, наклонившись, чтобы слышать меня. — Мистер Берроуз ждет, чтобы посоветоваться со своим атторнеем.
Усаживаясь, симулакр взвешивал ответ:
— Полагаю, что это не принесет никакого вреда.
Мы ждали. Через полчаса появился Дэйв Бланк, прокладывая себе путь к нашему столику. С ним была Колин Нилд, изысканно одетая, а за ней следовала третья личность, молодой человек со стрижкой ежиком и в галстуке–бабочке, с выражением готовности и страстной жажды деятельности на лице.
— Это еще кто? — удивился я. ЧТО ОНИ ЗАТЕЯЛИ? И моя тревога возросла.
— Простите, мы опоздали, — сказал Бланк, усадив миссис Нилд. Потом и они с молодым человеком сели. Никто никого никому не представил.
Это, должно быть, какой–нибудь работник Берроуза, сказал я себе. Неужели это тот самый сопляк, который выполнит формальности, женившись на Прис?
Увидев, как я уставился на молодого человека, Берроуз заговорил:
— Это Джонни Бут. Джонни, я хочу познакомить тебя с Льюисом Роузеном.
Молодой человек поспешно кивнул:
— Приятно встретиться с вами, мистер Роузен. — Он быстро–быстро, как утка, закивал всем вокруг: — Привет. Привет, вы там …Как дела?
— Минуточку, — сказал я, чувствуя, что весь похолодел. — Так это Джон Бут? Джон Уилкс Бут?
— А ты догадливый, — сказал Берроуз.
— Но он не похож на Джона Уилкса Бута. — Это был симу–лакр, и какой ужасный! Я как–то вычитал в справочниках: Джон Уилкс Бут был личностью со сценической внешностью — этот же был всего лишь вульгарным типом с лакейской внешностью, ЖЛОБОМ, из тех, кого можно встретить в центральных деловых районах любого большого города Соединенных Штатов. — Не дури меня, — сказал я. — Это твоя первая попытка? У меня для тебя новость: лучше вернись и начни сначала.
Однако все время, пока я говорил, я в ужасе смотрел на си–мулакра, оттого, что, несмотря на свой дурацкий вид, он действовал: в техническом отношении это был успех, и каким это было для нас ужасным предзнаменованием: симулакр Джона Уилкса Бута! Я не мог удержаться, чтобы угловым зрением не наблюдать за Линкольном, чтобы увидеть, как он среагирует. Знает ли ОН, что это значит?
Линкольн ничего не сказал, но морщины на ЕГО лице углубились, над ним нависла сумрачная атмосфера меланхолии, до некоторой степени всегда присутствующая в его выражении. Похоже, ОН знал, какой козырь они выложили на стол и каким предзнаменованием был этот новый симулакр.
Мне не верилось, что Прис могла спроектировать такую штуку. Потом я понял, что, конечно же, ОНА не могла: вот почему у него в действительности не было лица. В работу был включен только Банди. Он проделал для них работу по внутреннему устройству этого симулакра, после чего они засунули его внутренности в этот серийный человекоподобный контейнер, который сидит сейчас здесь, за столом, улыбается и кивает, типичный Ja–Sager [26], соглашатель. Они даже и НЕ ПЫТАЛИСЬ восстановить настоящую внешность Бута, возможно, даже и не были в этом заинтересованы: это была спешная работа, сделанная с определенными намерениями.
— Так продолжим же наш разговор, — сказал Берроуз. Дэйв Бланк кивнул, Джон Уилкс Бут тоже кивнул. Миссис Нилд изучала меню. Прис, уставившись на нового симулакра, сидела как окаменевшая. Значит, я был прав: для нее это был сюрприз. Пока ее поили вином и кормили обедами, одевали в новые платья, спали с ней и украшали ее, Боб Банди был отправлен в какую–нибудь мастерскую, принадлежавшую организации Берроуза, где и вкалывал над этой «новинкой».
— Хорошо, — сказал я, — давайте продолжим.
— Джонни, — обратился Берроуз к симулакру, — к слову: этот высокий человек с бородой — это Эйб Линкольн. Я тебе о нем рассказывал, помнишь?
— О да, мистер Берроуз, — немедленно поддакнула штука, долженствующая изображать Бута, и с готовностью закивала головой. — Я отчетливо помню.
Я сказал:
— Берроуз, ты тут подделками занимаешься: это какой–то жлоб с мордой убийцы, по фамилии Бут, он неправильно выглядит и неправильно говорит, и ты это знаешь. Это подделка, вшивая подделка с головы до пят. Мне за тебя стыдно.
Берроуз пожал плечами.
Штуке, изображавшей Бута, я предложил:
— Процитируй–ка что–нибудь из Шекспира. Она снова оскалилась, глупо и суетливо.
— Тогда скажи что–нибудь по–латыни, — предложил я снова. Штука продолжала ухмыляться.
— Сколько часов вы натаскивали это ничтожество? — спросил я у Берроуза. — Нецелое утро? Где хоть какая–то тщательность в точной отработке деталей? Куда делось мастерство? Все ушло на халтуру, на привитие инстинкта убийцы этой «новинке», не так ли?
Берроуз сказал:
— Думаю, что ты хочешь взять назад свою угрозу связаться с миссис Деворак, принимая во внимание присутствие здесь Джонни Бута? [27]
— Как он собирается это сделать? — поинтересовался я. — С помощью отравленного кольца? Или он бактериологическую войну начнет?
Дэйв Бланк рассмеялся, миссис Нилд тоже улыбнулась. Штуковина–Бут не отставала от остальных: она тупо скалилась, внимая примеру своего босса. Все они были марионетками, и мистер Берроуз старался изо всех сил, дергая за веревочки.
Уставившаяся на симулакра Бута Прис становилась почти неузнаваемой. Она помрачнела, шея у нее вытянулась, словно куриная, а глаза остекленели и наполнились мерцающим светом.
— Слушай, — сказала она, указав на Линкольна. — Я создала ЕГО.
Берроуз глазел на нее.
— ЭТО — мое, — сказала Прис, после чего обратилась с вопросом к Линкольну: — Вы об этом знали? Что я со своим отцом создала вас?
— Прис, — сказал я, — ради Бога…
— Помолчи, — сказала она мне.
— Держись от этого в стороне, — сказал ей я. — Это дело между мной и мистером Берроузом. — Я весь дрожал. — Может, у тебя добрые намерения, и я понимаю, что ты не принимала участия в создании этого симулакра Бута. И ты…
Прис оборвала меня:
— Заткнись, Христа ради. — Она смотрела в лицо Берроу–зу. — Ты заставил Боба Банди создать эту штуку, чтобы уничтожить Линкольна и очень старался, чтобы я ни о чем не узнала. Ты говнюк. Я тебе этого никогда не прощу.
Берроуз спросил:
— Что тебя укусило, Прис? Только не говори мне, что у тебя шуры–муры с симулакром Линкольна. — И он неодобрительно посмотрел на нее.
— Я не хочу увидеть мой труд загубленным, — сказала Прис.
— Может, тебе и придется, — сказал Берроуз. Линкольн очень серьезно произнес:
— Мисс Прис, мне кажется, что мистер Роузен прав. Вы должны позволить им с мистером Берроузом найти решение их проблемы.
— Я могу ее решить, — сказала Прис, нагнулась и стала что–то нащупывать под столом. — Я не мог себе даже представить, что она задумала, так же, впрочем, как и Берроуз: фактически все мы застыли в неподвижности. Прис появилась из–за стола, держа в руке одну из своих туфелек на высоком каблуке и размахивая металлическим каблуком.
— Будь ты проклят, — сказала она Берроузу.
Берроуз сорвался со стула и с криком «Нет!» протянул к ней руку.
Туфелька нанесла сокрушительный удар по голове симулак–ру Бута. Каблук проткнул голову, войдя как раз рядом с ухом.
— Вот, — сказала Прис Берроузу. Глаза ее сияли влажным блеском, губы исказились неистовой гримасой.
— Глап, — произнес симулакр Бута. Руки его судорожно задергались, молотя воздух, ноги забарабанили об пол. Потом он перестал двигаться. Внутренний воздух сотрясал его, конечности дергались, он барахтался, пока наконец не застыл в неподвижности.
Я сказал:
— Не бей его больше, Прис. — Я почувствовал, что не вынесу этого дольше. Берроуз говорил ей почти то же самое, ворча на Прис удивительно монотонно.
— А зачем мне снова бить его? — спросила Прис тоном, не допускающим сомнений: она вытащила каблук своей туфельки из черепа симулакра, нагнулась и снова обулась. Люди, сидящие за столиками вокруг нас, изумленно таращились на нас.