Страница 9 из 96
- Ага, - ответил я, склоняясь пониже. -Представляешь как мне тяжело? Ты-то там у себя в школе поди один из самыхсильных да драчливых, а я в Лас Ночес самый маленький и забитый. Представляешь,как мне тяжело себя сдерживать, чтобы не поиздеваться над кем-то, кто ещеслабее меня, и случайно подвернулся вдруг под руку?
Вкуси унижения до конца Куросаки, тебе эточувство пригодится. Я здесь тебе сейчас в одном лице и Ямми и Гримм-кунасыграю, чтобы мотивация у тебя до небес возросла. Хорошо еще Ичиго к этому моментаканона не освоил свою "гетсугу-в-упор", а то получил бы я сейчас поушам со всеми своими понтами. Но раз не освоил, то к этому мы тоже тебяподтолкнем.
- Ладно, рыжий, поболтали, и хватит, - яшироко ухмыльнулся. - FUS RO DAH!
Куросаки смог отскочить назад, но разогнатьсябыстрее скорости звука, а мой вопль был все-таки звуком, он не успел. Новыйудар почти настиг его у края поляны, когда...
- Кричи, Бенихимэ!
Красная извилистая линия стремительнометнулась наперерез моему творению, и на месте их столкновения взвилась густоеоблако пыли. Начало второго акта, граждане!
- Урахара Киске и Шихоуин Йоруичи, -откуда-то сбоку раздался сухой, вновь лишенный эмоций комментарий в исполненииУлькиорры, сопровождаемый звуками работающего цифровика, становившихся уженемного назойливыми.
Я аккуратно обернулся в ту сторону, убираясвой ресурексион от греха подальше. Большая часть моей духовной энергии и такуже была израсходована, да и драться с этими двумя я точно не собирался.
- А мы, похоже, вовремя успели...
Урахара пристально рассматривал необычныхсуществ, представших перед ним, с заинтересованностью истинного исследователя иестествоиспытателя. Куарто хранил молчание и неподвижность, Иноуэ продолжалаколдовать над Садо, Ичиго старался отдышаться и прийти в себя. В это же самоевремя, Нацу вытащил из кармана какой-то небольшой флакончик и щедро опрыскалсебя его содержимым.
- Ну, не подведи святой Кондратий...
Пробормотав себе под нос столь заковыристуюмантру, 78-ой резко вскинул голову и, улыбнувшись как можно душевнее ижизнерадостнее, двинулся в сторону последней участницы этого замысловатогопредставления. Продефилировав мимо Киске плавной походкой в стиле"аргентинский гамбит" и не удостоив того даже взглядом, Нацу замер в полушагеот цели, демонстрируя всем своим видом восхищение и трепет.
- Девушка, а мы не могли с Вами раньшевстречаться?
- Сомневаюсь, что могла бы забыть такое, -Йоруичи смотрела на блондина настороженно, но и не без интереса.
- А разве это не Вы пытались оторвать мнеголову, где-то на границе семьдесят второго и семьдесят третьего районаРуконгая лет эдак сто десять назад?
- О, все может быть, - усмехнулась бывшийкапитан второго отряда, сверкая задорными искрами в глубине янтарных глаз.
- Но сестры-близняшки у Вас точно нет?
- Вроде бы, нет...
- Так значит, я могу, будучи совершенноуверенным, что передо мной, безусловно, самая прекрасная и обворожительнаядевушка во Вселенной, поинтересоваться, что же она делает сегодня вечером?
- Вероятно, у кого-то есть предложения наэтот счет? - за одно неуловимое мгновение улыбка Йоруичи из просто"веселой" превратилась в "игриво-обольстительную".
Подавшись вперед, так чтобы их лица оказалисьна одном уровне, Богиня Скорости мимолетным движением острого ногтя убраласлучайную прядку, падавшую на лицо арранкара. Нацу от такого обращения сразу же"поплыл", не в силах сформулировать свое следующее предложение, и надизувеченной поляной зависла непродолжительная тишина, позволяющая оценить всюглубину шокового состояние, в котором пребывали свидетели этого невинногофлирта. Первым пришел в себя Урахара.
- Кхак... Послушай, парень...
- О! К тебе, дедуля, у меня, кстати, тожеесть вопросы! - нумерос с заметным сожалением оторвался от созерцанияоткрывающейся ему картины и обернулся на голос.
- Дедуля? - опешил Киске. - Вообще-то, еслиговорить о возрасте...
- Не, дед. Я не о возрасте. Я онепосредственных родственных связях.
- Что?!
- А ты как хотел? - возмутился Нацу. - Ктосоздал Хоугиоку? Вот, значит, ты - ее папа! А она уже всем нам как мама! Такчто, дедун, поздравляю тебя с заметным прибавлением в родственничках. Семьябольшая, дружная, но и не без уродов, как полагается.
- Интересная трактовка, - Урахара серьезнонад чем-то задумался, но 78-ой не стал давать ему лишнего времени.
- Дед, я чё хотел-то! Займи деньжат, а?Айзен, зараза, на карманные расходы гроши какие-то дает. А я хотел вечером скрасивой девушкой да в приличное место забуриться. Дай, сколько не жалколюбимому внучеку на благое дело!
Несмотря на полную прострацию, в которуюпогружался разум Киске, душой его прочно владела "жаба-душительница"так, что ответ мелкого предпринимателя на просьбу Нацу был почти мгновенным.
- Большая часть денег у меня сейчас в деловложено, а тут еще перебои с материалами, да и акцизы опять подняли...
- Так я и знал! - припечатал нумерос. -Ичимару-семпай мне сразу сказал, что ты, дедуля, жлоб! Эх ты, совсем незаботишься о первоочередных нуждах подрастающего поколения!
На плечо Нацу опустилась изящная, но сильнаярука, а в спину приятно уперлась пара округлых предметов.
- Действительно, дедушка, - промурлыкал голосЙоруичи над самым ухом у 78-ого. - Не будь такой жадиной, не чужой ведь человекпросит.
- И я о том же, - подтвердил счастливый Нацу.
Две одинаковых улыбки, синхронно осветившиелица арранкара и оборотня, оказались для Киске пострашнее всего предыдущего.
- Мааааа...
Пока бакалейщик пытался прийти в себя, Нацуискоса бросил на девушку, прильнувшую к нему, масляный взгляд.
- Так я зайду вечерком?
- Если в живых останешься, - мило отозваласьЙоруичи.
- То есть, сейчас будет больно? - догадалсянумерос.
- Аха, - кивнула желтоглазая, стискивая плечособеседника уже отнюдь не по-женски.
Спустя пяток секунд и десяток ударов, Нацукое-как выбрался обратно из кратера и с хряском вправил на место вывернутуючелюсть. Подошедший Улькиорра задал вопрос с легкой тенью сарказма:
- Значит, с девушками ты по-прежнемусражаться не намерен?
- Улькиорра-сан, я - взрослая личность сосформировавшимся мировоззрением. У меня немного принципов, но появились они невчера. Есть некоторые вещи, которые для меня неприемлемы, и я не собираюсь...
- Мы уходим, - дослушивать речь Нацу до концаКуарто посчитал чрезмерным.
Повинуясь мановению руки Эспады, пространствораспахнулось черной пастью гарганты. Улькиорра, не тратя времени на прощание,сразу же двинулся внутрь провала. Нацу, чуть задержавшись, подхватил белуюхламиду, валявшуюся в траве, и помахал всем, мелко перебирая пальцами.
- Йоруичи-сама! Зайду, как и условились! Дед,удачи! Садо-кун, выздоравливай!
- Что ты там бормочешь, Нацу?
- Да, Заэль - халтурщик. Я рассчитывалминимум на попытку изнасилования, а это так... Хотя вроде и вправду кошачьеймятой пахнет. Ладно, не буду пока выбрасывать. Кстати, Улькиорра-сан, фотик-товерните!
- Новый себе найдешь.
- Пфык... Ну хоть фотки тогда дайтеперегнать...
- После доклада Айзену.
- Улькиорра-сан, а этот доклад, это надолго?А то у меня вечер уже распланирован.
Отвечать Куарто не стал, и я тяжело вздохнул.
- Значит, надолго... Улькиорра-сан, а вы незнаете, где у нас в Лас Ночес можно хороших цветов купить? И валерьянки? Илимолочный ликер? А еще мандаринов?
* * *
В огромном зале, должном, видимо по задумкесоздателя, демонстрировать величие и могущество своего хозяина, царилаатмосфера очень мало похожая на возвышенную или зловещую. Все дело было в том,что кто-то все время перебегал с места на место, а с разных сторон то тут, тотам раздавались громогласные вспышки хохота.