Страница 44 из 76
— Эй, ты! Попугай крапчатый! Ты тоже здесь? Ну и дела! Я думал, тебе кранты. А ты раньше нас поспел. Здесь-то ты кем? — Получилось так, Пул, что королем. — Ну да. Мне всегда казалось, что толку от тебя не будет. Не зря я говорил: чурбакам нечего делать в Вольной охоте.
ДАЛИЯ ТРУСКИНОВСКАЯ. СУССИ
10 мая 2013 года
Президент велел не соблюдать китайских церемоний, и кому хватило места, те впритирку сели перед мониторами, прочие стояли сзади.
— Ошибки быть не могло? — спросил президент. Алексеев вздохнул и развел руками. То, что висело во Вселенной, неторопливо приближаясь к матушке-Земле, было просканировано и с лунной, и с орбитальной станций. По всему выходило — враг. Оружия эта громадина тащила — на всю Солнечную систему с избытком станет. Боевых катеров одних несла шестнадцать штук. Их-то и удалось исследовать подробнее. Если верить масштабам и прочим деталям — члены экипажа были двуноги, с головами, только пониже людей. И могло их там находиться от двадцати до тридцати тысяч.
— Сколько у нас времени?— вопрос президента был жесток и конкретен до зябкости в спине. — Месяца полтора, в лучшем случае — два, — ответил Алексеев.
* * *
10 мая 2013 года
После таких собеседований и докладов человека тянет забиться в какую-нибудь щель, да хоть в дешевую бутербродную, и надраться до полного и безупречного склероза. А не сопровождать законную супругу, которая везет никому не нужный кухонный комбайн в подарок подруге. Другого времени не нашлось — вот только сегодня!
Алексеев хотел подождать в машине, но Наташа потащила его на верх, пить чай, а то Юля обидится. Он побрел, получил чашку и сел над ней молчать, пока подружки чирикали.
Слишком многое следовало обдумать. Прежде всего, он не мог понять, откуда эта громадина подкралась к Солнечной системе. И хотелось бы знать, где она начнет тормозить, если уже не начала. Кабы установить эту точку — то уже можно фантазировать на тему, какое горючее используют дорогие гости и какие перегрузки для них считаются нормальными…
Юля время от времени бралась за мобилку.
— Димка все никак до дому не доедет, — пожаловалась она. — Поехал на Сходненскую за компактами, от нас до Сходненской по прямой — две минуты, и там по бульвару — четыре, еще минута — между домами проехать. Взять компакты — пять минут! Итого… итого…
— Девятнадцать минут, — подсказала Наташа. — Ну, двадцать! Так его же полтора часа уже нет! Алексеев отхлебнул чаю. Теперь он думал о том, где могут приземлиться эти жуткие катера, каждый — длиной метров в пятьсот. Наверняка ведь выберут безлюдные места, чтобы благополучно высадиться, скоординироваться и перейти в правильное наступление. А у нас на Севере — до черта для них посадочных площадок… А подбить такую дуру — во-первых, чем, а во-вторых, вот рухнет на Красную площадь… или на американскую Свободу…
На Земле не было такого оружия, чтобы справиться с кораблем гостей. По крайней мере, Алексеев, человек мирный и не дрожащий от азарта при виде стволов и снарядов, такого оружия не знал. Чем-то хвастались американцы, что-то было в разработке у японцев и у индусов… Если бы не его ребятишки, тяжкий крест всей Главной обсерватории, гениальные бездельники и отчаянные авантюристы, он бы и знать не знал, ведать не ведал о космическом госте. Но уж коли твои подчиненные первыми обнаружили этот подарок, изволь отдуваться.
В прихожей подала голос дверь, и на кухне возник этот самый Дима. Алексеев, соблюдая мужской ритуал, встал для рукопожатия.
Дима был высокий, крупный, черноволосый и коротко стриженый мужчина, с особой приметой: там, где у всех людей на переносице продольная морщина, а то и две, у него — поперечная, соединяющая брови. Возможно, признак большого упрямства, подумал Алексеев.
— Вот скажите, — обратилась вдруг к нему закипающая Юля, — от Планерной до Сходненской и обратно может быть полтора часа? — Может, наверное, — проявил мужскую солидарность Алексеев. — Смотря как ехать. — Да это как-то неожиданно получилось, я хотел на Туристскую выехать, еду, еду, смотрю — что-то долго еду, а потом смотрю — я же в Митино! — Ты не заметил, как заехал в Митино? — изумилась Юля. — Ты МКАД не заметил?! — Ну?! — вдруг возмутился супруг. — Потом выехал на МКАД и чесал пятнадцать километров. — Но как? Как? — вопрошала Юленька. — Как это могло получиться? Ты что, право и лево спутал? — Я не знаю! Ничего я не путал! Я в пространственный туннель въехал! — Куда-а?! — Это шутка такая, — вмешался Алексеев, которому не очень хотелось присутствовать при семейном скандале. — Ничего, главное — вернулся.
— Думаете, это в первый раз? — весьма патетически спросила Юля. — Его же никуда выпустить нельзя. Я его в круглосуточный отпускаю — план магазина рисую, где чего! Я думала — туда один поворот и обратно один поворот, где там заблудиться? А он полночи проездил! Говоря это, маленькая хрупкая Юленька сердито наступала на огромного мужа, а он от нее пятился.
— Там между проспектом Райниса и Туристской действительно черт ногу сломит, — вступилась Наташа. — А у людей спросить? Поняв, что скандал все равно состоится, Алексеев заторопил Наташу. Они уже почти приехали к себе в Бибирево, когда Алексеев вдруг резко сбросил скорость.
— Ты чего? — спросила Наташа. — Погоди, мысль… — Записать? — Наташа полезла в бардачок за блокнотом и авторучкой. — Нет… погоди… Он искал в памяти слово, очень важное слово из начинавшегося скандала. Не то, не то… вот оно! Юля тогда со всем возможным в женских губках презрением прошипела на змеиный лад, но с кровожадной тигриной яростью: «С-сус-са-нин!..»
* * *
12 мая 2013 года
Есть вещи необъяснимые. Например — на что уходит зарплата. Или, скажем, — как женщинам удается всегда быть уверенными в своей правоте. Топографический кретинизм Димы давно уже стал притчей во языцех. Он умудрялся заблудиться даже в метро, где вообще все написано большими буквами.
Сам он ничего объяснить не мог. Вроде не слишком задумывался о проблемах мироздания, шел себе и шел, ни на что не отвлекался — а выходил в шести километрах от назначенной цели. Юля наивно полагала, что вот они купят машину, он будет за рулем, она — штурманом, и эти странные блуждания кончатся. Но Дима несколько раз умудрялся заехать в неимоверные тупики вместе с женой-штурманом.
Все эти подробности рассказала Алексееву Наташа, сильно удивляясь, что немногословный и далекий от суеты муж, занятый такими важными делами, что случилась даже неделя, когда дочку в школу отвозила и привозила вооруженная охрана, вдруг сущей ерундой заинтересовался.
Алексеев встретился с Димой через день — просто позвонил и попросил пятнадцать минут. Цели не объяснил — он сам ее пока не мог сформулировать.
Дима приехал всего лишь с двухминутным опозданием.
Алексеев знал, что с первых минут лучше перейти на «ты». Тем более, он был намного старше, пятидесятилетний породистый мужик, доктор наук, в узких кругах — внушительная шишка, многие удивлялись, что он ездит без охраны. А Диме этому — тридцать два года, маркетолог с перспективами, но за пределами своей фирмы мало кому известен.
Идеально было бы сразу куда-то поехать и выпить. Но оба были за рулем. Поэтому Алексеев привел собеседника в офис двоюродного брата, где к его услугам всегда имелся кабинет с баром и кофеваркой.
— Садись, — велел он. — Мне жена о тебе рассказывала. Что, действительно можешь в трех соснах заблудиться? — А при чем тут это? — удивился Дима. — Раз спрашиваю — отвечай. Мне подробности нужны. Дима пожал широченными плечищами. — Ну, какие тут подробности… Еду, еду… Вот как я в Митино заехал? Я же должен был МКАД пересечь! А не пересекал! Уж такую магистраль я обязан был заметить. А не заметил! — Насчет МКАДа ясно. Ты давай говори, как это с тобой раньше происходило. Дима рассказал еще страшный случай — как вокруг часовни на перекрестке катался, и еще один — как в деревне вышел на лесную опушку набрать земляники, а обнаружили его мужики за дальними покосами. Рассказал также, как вел гостей от Тверской, от памятника Пушкину, к Театральной площади, но, сделав всего два поворота, вместе с гостями оказался на Лубянке.