Ребут

Он сделал шаг вперед, словно собирался рвануть прямо сейчас.

— Наши головы, — сказала я раздраженно, дернув его обратно ко мне за руку. — Они прикажут стрелкам наверху стрелять.

— Что еще нам остается делать? — Он постучал по шлему. — Кроме того, у нас есть шлемы.

Он был прав, но я по-прежнему ощущала прилив раздражения по поводу его пренебрежения к своей жизни. Снова.

— Эти шлемы не будут спасать нас всегда, — сказала я. — Я не смогу спасти тебя от КРРЧ, чтобы ты умер на следующий день. По крайней мере, притворись, что ты волнуешься за свою смерть. — Я снова посмотрела на карту. — Это не подходящее место. Это так глупо.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Мне не все равно умру ли я.

— А ведешь ты себя иначе.

— Я уже умирал однажды. Все оказалось в порядке. — Он мне улыбнулся.

— Это не смешно. На этот раз ты действительно умрешь. И что потом? Я должна буду пойти в эту дурацкую резервацию ребутов сама? Я никогда бы не ушла, если бы не ты.

— Я не просил тебя делать это, — сказал он. — И что ты имеешь в виду, что ты никогда не ушла бы? Тебе было хорошо с ними? Быть пленницей?

— Да. Это было лучше, чем моя человеческая жизнь.

— Но они заставляли тебя убивать людей.

— Мне… — Я обернула руки вокруг талии и остановила себя. Я не могла сказать ему это.

— Тебе все равно? — догадался он. — Ты не чувствуешь вины? Жалости?

— Нет, — сказала я, смотря в землю. — Я чувствовала это сначала. Но теперь…нет.

Я украдкой взглянула на него, чтобы увидеть душераздирающий подавленный взгляд на его лице.

— Я не знаю, почему ты продолжаешь говорить это, — сказал он.

— Потому что это правда.

— Нет, это не так. Я видел твое лицо, когда они забрали этих детей. Ты чувствуешь все, как и остальные из нас. — Он замолчал, рассматривая меня, пока озорной огонек не сверкнул в его глазах. — И ты полностью на меня запала.

Удивленный смех вырвался из моего рта.

— Что? Это правда.

Я не могла с этим спорить, поэтому просто улыбнулась. Он схватил меня за руку и притянул к себе, оставляя нежный поцелуй на моих губах.

— Лэб хотел, чтобы мы выбрались, — сказал он. — Мы не сможем спасти его дочь, если будем мертвы. Должно быть, он думал, что это лучший способ.

— Да, — призналась я, пряча карту в карман. — Я просто предпочла бы, чтобы наши головы не взорвались.

— Давай тогда просто побежим быстрее. — Он поднял брови, смотря на меня в ожидании одобрения.

Я кивнула.

— Начнем бежать зигзагом, когда они заметят нас. Это должно затруднить им задачу попасть в нас.

— Понял.

Я еще раз огляделась вокруг, прежде чем вынырнуть из-за дерева и направиться в открытое поле.

Мы сделали всего несколько шагов, когда прозвучала сирена. Она была громкой, пронзительно визжа из одной вышки. Я почувствовала пули прежде, чем услышала их.

Они врезались мне в плечи и отскочили от шлема. Мои ноги летели над грязью. Каллум бежал рядом со мной, когда я набрала скорость и начала петлять кривыми линиями.

Мир внезапно стал белым, земля загремела, когда я упала на нее. Второй взрыв был ближе, он отбросил меня через грязь и послал жгучую боль по ноге.

Я не могла слышать. Не могла видеть. Я встала на ноги только для того, чтобы мир снова сотрясся. Взрыв был настолько сильным, что я приземлилась на расстоянии нескольких футов.

Пуля задела мое ухо, когда я вскочила. Они пролетали мимо, падая в грязь, как тяжелые капли.

Каллум. Я не видела его.

— Каллум!

Я побежала в дым и врезалась в твердую грудь.

Я не смогла разглядеть его лица, но он поднял пистолет к моей голове. Я пригнулась, врезая кулаком в живот и выбивая почву у него из-под ног. Я вырвала пистолет из его руки и ударила стволом по голове.

— Рэн.

Я услышала тихий голос Каллума, но когда подняла глаза, то увидела, что он находится рядом со мной и кричит. Его шлем наполовину съехал, открывая левую сторону головы. Я взяла его за руку, и мы кинулись к забору.

Его глаза расширились от страха, когда он обернулся и увидел, что происходит позади нас. Я повертела головой вокруг, чтобы увидеть целую группу офицеров КРРЧ, идущих по горячему следу.

Я опустила подбородок к груди, когда они открыли огонь, отпуская руку Каллума, чтобы бежать быстрее.

Забор был так близко, что я могла ясно разглядеть его. Он был не очень высоким — пятнадцать футов или около того.

Но он был наэлектризован.

Я услышала жужжание, как только мы подошли. Нам нужно было держаться на нем несколько секунд, чтобы подняться и перепрыгнуть, но сила удара могла сразу же отбросить нас.

Каллум бросился на забор за секунду до того, как я это сделала. Я увидела, как по всему его телу пробежала дрожь, когда его пальцы обернулись вокруг проволоки, но он держался, и его лицо было полно решимости.

Я схватила проволоку и ахнула, когда мои внутренности полыхнули в огне. Удар был таким сильным, что я почти закричала, чуть не нарушив свое собственное правило.

Я дотащила задницу до вершины забора так быстро, как только могла. Мои руки были черными после того, как я дотянулась до вершины и перекинула себя через забор.

Подергивания были настолько интенсивными, что трудно было не только стоять, но и бежать. Но я услышала, как жужжание прекратилось, когда они отключили электричество для офицеров КРРЧ. Они бы поймали нас, если бы мы не двигались. Тело Каллума дергалось так же сильно, как и мое, поэтому я схватила его за талию и повела в сторону деревьев.

Мы должны были идти на север, и паника промелькнула в моем мозгу, пока я старалась вспомнить, в каком он направлении. Остин был на юге, но я не хотела, чтобы КРРЧ увидели, что мы направляемся туда. Если они узнают, куда мы идем, то будут ждать нас там.

Шаттл загремел в небе, сыпля свежей чередой пуль. Я услышала треск, а потом почувствовала взрыв перед моей головой.

Остатки моего шлема упали на землю.

Точно. Север был справа.

Разум не хотел бежать, но ноги все равно несли меня, проносясь по грязи и траве быстрее, чем мог бы угнаться человек.

Мы были в деревьях, красивых деревьях, их ветки хлопали по нам, когда наши ноги ударялись об грязь. Мои внутренности тряслись, дрожали, но я продолжала бежать до тех пор, пока голоса офицеров не стали приглушенными.

Я резко остановилась, подняв взгляд вверх и увидев, как мимо пролетел шаттл. Я жестом приказала Каллуму последовать за мной и побежала вглубь деревьев, чтобы спрятаться за толстый ствол. Я больше не могла их видеть, но могла слышать, как офицеры бегут и кричат из нескольких направлений.

Я взглянула на Каллума и увидела, что его тело перестало подергиваться, а пальцы обернулись вокруг ствола дерева, в то время как глаза сканировали окрестность. То, что осталось от его шлема, тоже исчезло, видимо, потерялось и разбилось где-то, как и у меня.

— Ты в порядке? — спросила я, тяжело дыша.

— Да. Я могу продолжать идти.

Я глянула на небо, когда другой шаттл пролетел над головой, и решительно шагнула из-за дерева. Где-то недалеко чьи-то сапоги хрустели листьями, и я прищурилась, разглядывая темноту. Они не использовали фонарики, что было умно. Легче было подкрасться к нам таким образом.

Я кивнула Каллуму, прикладывая палец к губам и делая осторожный шаг на запад. Он последовал моему примеру, и мне захотелось обнять его за тихие шаги. Я осторожно прошла мимо упавшей ветки и бросила взгляд через плечо.

Мы крались сквозь деревья, пока я не смогла больше слышать наших преследователей. Было тихо; лишь звуки ветерка, шелестевшего листвой, и отдаленный гул двигателя шаттла.

— Бежим? — прошептала я Каллуму, поворачиваясь лицом на юг.

Он кивнул в знак согласия, его серьезные глаза встретились с моими, но на его губах начал образовываться намек на улыбку.

Я позволила себе улыбнуться лишь на мгновение. Потом мы побежали.

23 глава.