Право на жизнь

— Зачем я здесь? — Тихо спросил Северьян.

Девушка подошла ближе.

— Я последняя в этом лесу. Если у меня не будет потомства, мой род вымрет. Ты единственный, кто достоин…

Северьян прервал ее, вскакивая с кровати, только сейчас заметив свою наготу. Ведунья звонко рассмеялась.

— У тебя сильное тело, странник. Совсем не похожее на истощенных сморщенных калик. Ведь ты выдавал себя за одного из них, верно?

— Отпусти меня, — тихо простонал Северьян, — уйди, ведьма!

— Перестань ты, право слово, — звонко засмеялась Ведунья, — не съем же я тебя!

Убийца чувствовал, как ноги предательски затряслись. Он никогда не боялся, но отчего-то связь с этой девицей вызывала в нем лишь ужас и отвращение. Меч! Где же меч? Северьян знал немало приемов, отнимающих жизнь, и для многих из них достаточно было иметь пару крепких рук, но почему-то его пугали даже прикосновения к ведьме.

— Иди же сюда! — Ведунья уже не просила. Она требовала. И в голосе ее, доселе приятном и нежном заскользили визгливые нотки. — Иди! Мне нужен мужчина!

— Перебьешься! — С отвращением проговорил Северьян. Руки быстро задвигались, сплетая заклятие ползущего огня. Это то немногое, что он умел творить собственными руками, не раз выручало его в трудную минуту. Правда повторить его дважды не мог. Сила для восстановления набиралась несколько лет, ведь Северьян не был магом. С пальцев сорвалась огненная струя. Змеей она пробежалась по полу, охватывая жадными язычками все, что попадалось на пути. Белоснежные простыни, ковры, обитые гобеленами стены — она жрала все, без разбора. Ведунья закричала. Это был не вопль отчаяния молодой девушки. Звериный рык вырвался из ее глотки. И сама она стала преображаться. Красивые руки вытянулись, стали сухими и жилистыми. Лицо преобразилось, появились уродливые, точно шрамы, морщины, нос вытянулся, стал похож на орлиный клюв.

— Как ты посмел! Как ты мог осквернить мое жилище, глупец! — В голосе ее уже не осталось ничего человеческого.

— Как посмел, так и посмел, — пробурчал Северьян. — В следующий раз не будешь чары наводить, ведьма проклятая!

Преобразившаяся Ведунья кинулась на него, жадно клацая челюстями, взгромоздилась на небольшой стол и прыгнула на Северьяна. Он даже не пытался отбежать, хотя мог сделать это без труда. Северьян сбил ее ударом руки в солнечное сплетение. Цепкие пальцы разорвали кожу, раздробили кость. В ладони осталось трепыхаться ведьмино сердце. Ведунья кулем свалилась наземь, захрипела. Изо рта ее хлынула кровь.

— Ты безумец! Ты убил меня! — Прошипела она. — Убил последнюю хранительницу ведьминой поляны!

Северьян вытер руку о кусок белой простыни, которую не успело сожрать жадное пламя.

— Убил — тем лучше. Такие поляны надо выжигать. Под корень!

В комнате бушевал пожар. Огонь добрался и до верхатур, теперь пожирая обитые коврами стены и потолок. Едкий синий дым прокрался в ноздри. Северьян закашлялся, выплевывая вместе со слюной сгустки копоти. Он еще раз оглядел комнату. Здесь не было ни его одежды, ни оружия. Значит, надо искать где-то еще. Дым уже вкрадывался в глаза. Смахнул слезы, убийца побежал к другому концу комнаты, куда еще не успело добраться пламя, и где в смутных всполохах пламени виднелся дверной проем.

Два желтых уголька виднелись там. Северьян побежал, но тут же попятился, различая тень. Из темноты неизвестности к нему приближался волк. Шел он медленно, неторопливо, ибо являлся абсолютным хозяином положения. Убийца же наг, безоружен, и был вполне легкой добычей для зверя. Северьян медленно отступал назад, но вскоре отступать было некуда. Огонь, пожравший полкомнаты, теперь переползал все ближе к выходу. Северьян чувствовал голой спиной надвигающийся жар. Еще немного, и на спине появятся волдыри. А волк подходил все ближе.

— Уголь? — Неуверенно спросил Северьян. — Уголь, так ведь тебя зовут?

Волк не торопился нападать, но подходил все ближе, вынуждая убийцу напасть первым или попытаться прорваться. Северьян съежился. Никогда еще его так не пугало приближение скорой смерти. Раньше он считал ее просто избавлением, но когда припекло… Все оказалось не так красиво и романтично. Одно дело — погибнуть в честной схватке. Другое — сгореть заживо… с разорванной глоткой…

— Уходи! — Прошипел убийца. — Уходи отсюда, черная тварь!

И прыгнул вперед.

Его спасла лишь случайность. Зверь ожидал прыжка, и сиганул сам, раскрыв клыкастую пасть, но человек поступил иначе. Северьян сделал прыжок с подкатом, пролетев прямо под волчьими когтями. Огромный черный силуэт волка вмиг стал золотым. То впивались в звериную плоть неугомонные языки пламени. Раздался разрывающий душу вопль. Вопль отчаяния. Сразу запахло паленым, то сгорала шерсть преданного зверя.

Северьян, не останавливаясь, выскочил в дверной проем и бросился вверх по ступеням. Сзади раскатилось умирающее рычание. Прямо за спиной вылетел визжащий огненный ком, в котором с трудом угадывался тот мощный черный зверь. Теперь это был обгоревший, все еще пышущий пламенем кусок мяса, каким-то загадочным образом передвигающийся. Через минуту все было кончено. Череп зверя не выдержал и лопнул от перегрева. Стены обрызгали мутные серо-красные комья мозга.

— Собаке собачья смерть, — плюнул убийца вниз, и побежал по ступеням. Огонь быстро выбирался из комнаты. Клубья дыма уже забрались и сюда. Северьян, бежал вверх, постоянно кашляя и отплевываясь. Не дышать он не мог, а дышать было уже не чем.

Выше располагалась еще одна крохотная комнатушка. Здесь Северьян нашел свою одежду и оружие. Только выхода не обнаружил. Облачившись в балахон и перехватив поудобнее посох-меч, он вытащил из-за пояса кинжал, и провел им по невысокому потолку. Вниз посыпалась земля. Северьян намотал на конец посоха кусок тряпки, поджег щелчком пальцев. Пламя высветило вверху сплошной слой свежей земли. Так вот откуда этот кладбищенский запах! Значит ведьма затащила его под землю! Хорошенькое дельце!

Чтобы выбраться из западни, Северьян сначала попробовал раскопать чернозем над головой, но безуспешно. Земля постоянно сыпалась ему на голову, но отчего-то вдруг вновь принимала прежний облик. Вырытые места затягивались, будто шрамы на паршивой собаке. А огонь снизу поднимался все выше, охватывая пламенем ступени. Вскоре земляной потолок стал виден и без факела. Тут Северьян разглядел в сторонке невзначай примостившееся бронзные кольцо. Подбежал, потянул за него. В ту же секунду пласт земли рядом с ним провалился, образовав небольшую удобную лесенку. Северьян бросился по ней сломя голову, уже чуя свежий воздух. Вырвался, безумный, тяжело дышащий. Глаза слезились от едкого дыма, сердце стучало, как молот кузнеца, болезненно и резко. Он все еще не верил в очевидное, неужели ушел, неужели смог!?

На землю змеей сползла ночь. Полная луна злобно ухмылялась, разглядывая статную темную фигуру с посохом в руке, которая быстро убегала от огромной норы, выкопанной прямо на холмике. Из дыры столбом валил сизый дым.

Глава 8.

Повозки змеей растянулись вдоль утоптанной колеи. Далеко уйти не удалось. Тропинка закончилась, дальше лес взрылся непроходимыми буреломами. Пройти можно было только пешком, да и то не всяк мог прорваться сквозь плотно сцепленные, сросшиеся ветви. Повсюду чавкало, хлюпало, земля была взмокшая и неустойчивая, кони недовольно ржали, норовя скинуть неугомонных седоков и перевернуть телеги. Паника поглотила всех и вся.

— Мы все здесь умрем! — простонала женщина.

Тотчас ее вопль подхватили остальные. Старики не могли унять впавших в отчаяние женщин. Дети удивленно таращились на матерей. Они все еще считали поездку увеселительной прогулкой.

— Что будем делать? — К Северьяну подошел Зубр, подозрительно прищурился.

Северьян скривился, отвернулся. Он с трудом переносил Зубра. Он был всего на три весны старше Северьяна, а вел себя, будто взрослый, задавался, смотрел на других свысока.

— Дальше идти нельзя, — рассудил Северьян. — За чащей начинаются болота, а там голодные упыри…