Страница 46 из 63
Мне не улыбалось беспомощно ждать, пока вступит в свои права нечто, над чем я не властна.
Джоэл, кажется, понял, что я чувствую.
— Моя мать права, Дженни. Ждать непросто, и тебе необходимо немного расслабиться. Все равно здесь ты ничем не сможешь помочь.
Чего мы все ждем, и почему я так тревожусь? Никто не собирается хватать Элис и сбегать с ней. Фарли просто пережидает болезнь миссис Ариес, а Пиони, естественно, делает, как он хочет.
Я посмотрела на пожилую женщину, лежащую на кровати, но если она и слышала что-то из нашего разговора, то никак не реагировала. Ее глаза оставались закрытыми, и лицо снова было безжизненным, как до появления Элис.
Я встала.
— Спасибо, Лита. Я с радостью посмотрю на "Императрицу".
— Я еще кое-что хотела вам показать, — ответила та. — Возможно, это вам поможет. И раз вы согласны, давайте прямо сейчас и поедем.
— Я поеду с вами, — решил Джоэл. — Я помогу маме устроиться в номере, а потом, с вашего разрешения, выпью вместе с вами чашечку чая.
Лита просияла, но потом глянула в сторону кровати.
— А ничего, что ты уйдешь?
— Все под контролем, мама. Крамптон у нее подежурит, и я не думаю, что в ближайшее время ее состояние изменится.
Сиделка встала.
— Конечно, я останусь с ней, доктор Радбурн.
Мы подошли к двери, но я оглянулась и увидела, что Коринтея Ариес лежит с открытыми глазами, и их выражение заставило меня остановиться. Она смотрела на Крамптон таким яростным и злобным взглядом, что я внезапно засомневалась, что стоит оставлять ее одну.
В коридоре я обратилась к Джоэлу:
— Что ты знаешь о Крамптон? Ей действительно можно доверять?
Он, кажется, удивился моему вопросу.
— Она столько лет работает у Коринтеи, что я едва ли могу в ней сомневаться.
— Но миссис Ариес только что так сердито на нее посмотрела. Ты видел?
Диллоу, должно быть, все это время стоял в темноте у лестничного пролета. Он ступил в полосу неровного света, что просачивался через витражные окна.
— Должен сказать, доктор Радбурн, что миссис Торн совершенно права. Крамптон в последнее время ведет себя очень странно.
Джоэл отнесся к заявлению Диллоу со своим обычным спокойствием.
— Я уверен, что она позаботится о миссис Ариес и сделает лучшее, что в ее силах. Все пациенты периодически обижаются на тех, кто за ними ухаживает.
— Мне все-таки лучше за ними присмотреть, — сказал Диллоу.
— Почему бы и нет? — согласился Джоэл.
Казалось, Диллоу хочет сказать еще что-то, но однако он передумал и обиженно пошел обратно к библиотеке.
— Крамптон и Диллоу никогда друг другу не нравились, — пояснил Джоэл.
Лита посмотрела на меня пристальным взглядом.
— Не думайте об этом, Дженни. Отпустите ситуацию.
Мы вышли на улицу и обнаружили, что вечернее небо заволокло тучами и начинается дождь. Но прежде, чем мы успели дойти до машины, нас снова остановили — на сей раз Фарли Корвин, сбежавший вслед за нами по ступенькам.
— Миссис Торн! — позвал он меня.
Я обернулась.
— Вы ведь уже нашли Пиони?
— Да! Она в доме, орет, как резанная. И не хочет объяснить, почему — только говорит, что вы ее расстроили. Что вы сделали, миссис Торн?
Я постаралась ответить как можно спокойнее.
— Мне жаль, если она расстроилась. Я говорила с ней об Элис, но она не захотела слушать.
— По-моему, вы какая-то ненормальная, — грубо заявил Корвин и вернулся обратно в дом.
— Он начинает терять самообладание, — высказалась я.
— Ну так пусть теряет дальше. Флаг ему в руки, — Джоэл потянул меня за руку, но Лита покачала головой.
— Флаг — это не то. У меня есть идея получше. Ты поведешь, Джоэл? Едем прямо в "Императрицу". Садитесь на переднее сидение, Дженни, и постарайтесь отрешиться от всего неприятного.
Я заняла переднее сидение и попыталась отключиться от треволнений. Мне не хотелось думать о том, с чем я не могла справиться. Я хотела отвлечься и придумать план действий, который бы позволил мне дотянуться до Элис.
13
Отель "Императрица" впервые распахнул свои двери в 1908 году, и с тех самых пор стабильно был главной достопримечательностью Виктории. Внешне он выглядел как огромный французский замок, высокие потолки придавали ему величественности, хотя сам отель был не очень высоким, в шесть или семь этажей. Он смотрелся с достоинством даже в сравнении со зданиями Парламента, что находились в противоположном углу гавани и явно были спроектированы тем же архитектором.
Зайдя внутрь, мы все втроем прошли через большой холл к лифтам. Любимый номер Литы находился под самым карнизом, от которого уже начиналась отвесная шиферная крыша. Дверь лифта открылась на верхнем этаже, и перед нами раскинулся длинный коридор, чем-то напоминающий туннель. Мы зашагали по красному ковру, словно не имевшему ни конца, ни края.
На потолке, рассеивая тени, висели люстры с изогнутыми бронзовыми рожками и большими хрустальными плафонами. В дальнем конце коридора виднелся слабый свет, видимо, там было окно. Здесь было совершенно пусто, и тишина казалась жутковатой.
— Призраки, — тихо произнесла я, пока мы шли по манящей рубиновой полосе, именуемой ковром.
Лита улыбнулась.
— Конечно. Вдовы богатых колониальных чиновников обитали здесь до самой Великой Депрессии. У них были постоянные номера и свои столики в столовой. Холл становился их парадной гостиной, и в нем происходили традиционные английские чаепития. Уверена, что духи этих салонных леди до сих пор обитают в "Императрице". Собственно, в последний свой визит я даже видела одну из них — на ее привычном месте в холле. В этом отеле до сих пор витает аура изысканности, и в нем никогда не бывает много народу.
Мы подошли к номеру Литы, Джоэл вытащил ключ и отпер дверь. В окна просачивался вечерний свет, я подошла и выглянула на улицу из-под фронтона. Напротив тоже виднелась крыша, с нее поднимался такой же выступающий фронтон, явно скопированный с нашего.
С неба начали падать тяжелые капли, по шиферу потекли дождевые ручьи, которые с плеском собирались в водостоки и выливались на землю. Трава перед отелем потемнела в серебре дождя. Далеко внизу на дамбе-шоссе виднелась ровная лента машин, в которой выделялись высокие красные автобусы; маленькие яхточки в гавани покачивались от ветра и казались зыбью на водной глади.
Я так и стояла у окна, не желая ни думать, ни действовать — мне хотелось только стоять в неподвижности и внимать.
За моей спиной тихо заговорила Лита.
— Дженни, нам надо поговорить.
Я повернулась — передо мной была комфортабельная и достаточно старомодная комната. Со времен вдов здесь так и не появилось никакого телевизора, что явно было анахронизмом. Здесь нашлись кресла для всех нас, и когда мы в них уютно устроились, Лита стала рассказывать, что у нее на уме.
— Дженни, ваша единственная надежда состоит в том, чтобы вытащить из Пиони признание о похищении. Это ваш шанс — заставить ее признаться, что она в этом участвовала.
— Вы знаете, что она дочь Диллоу? — спросила я. — Ее настоящее имя — Нелли.
Джоэл и Лита удивленно посмотрели друг на друга, и я передала им рассказ Пиони о том, как миссис Ариес отказалась признавать, что жена Эдварда — дочь дворецкого.
Я рассказала им, что совсем недавно произошло в квартире Кирка: как я наткнулась на Пиони, как она рвала в клочья дневник Эдварда и что сказала о фотографии, которую Кирк повесил на стенку.
— Наверное, это Фарли довел ее до уничтожения дневника, — сказал Джоэл.
— Она еще сделала очень странное заявление, — продолжила я. — Она сказала, что Кирк убил Эдварда Ариеса.
Такое потрясло даже Литу.
— Какой интересный поворот! А она объяснила, как и что?
— У нее не было времени. Вернулся Кирк и увидел, что она натворила. Пиони ужасно его испугалась. Она закричала, что все записи в дневнике — это ложь, и сбежала, как испуганный кролик.