Хронопилот

День прошел совершенно спокойно. Бартон трижды обыграл Карпентера в шахматы, пролистал свежие парижские газеты, плотно поужинал, а на ночь выпил бокал хорошего красного вина и уснул в «комнате ощущений». Всю ночь его преследовали пышнотелые красотки, во сне генерал видел себя молодым и счастливым.

Каким разочарованием стало для него пасмурное утро следующего дня!

Хроноразведка. 22 сентября 2141 года

Генерал открыл глаза. У роскошной кровати из натурального дуба, покачиваясь на носках, стоял Карпентер. В его руках была зажата мятая, свернутая в трубку газета.

— Полюбуйтесь! — коротко предложил он проснувшемуся патрону. — Свежий номер «Франс Матэн». Сообщение о дерзком покушении в Гизе.

— Что? — рявкнул генерал и сел в кровати. — Дайте!

На первой странице газеты была помещена фотография доктора Хорна и сообщалось о том, что ранним утром 21 сентября неизвестный преступник, вооруженный двумя автоматами «Кербер», ворвался в отель «Фараон» в Гизе. Ему удалось вывести из строя охрану отеля и личных телохранителей доктора Хорна — всего девять биробов. Затем преступник расстрелял весь боезапас в безоружного ученого, но, по счастливой случайности, ни одна пуля профессора не задела. Сам ученый считает, что его просто хотели запугать, и что покушение скорее связано с большой политикой, нежели с его научными исследованиями. Доктор Хорн сообщил для прессы приметы преступника. На вид 25–30 лет, высок ростом, силен, грузен, но двигается легко. Лицо круглое, неподвижное. Глаза большие, навыкате. Короткая стрижка. Одет неряшливо.

Доктор Хорн, переживший сильнейший психологический шок, сейчас чувствует себя нормально. Он считает, что нападавший был роботом.

— Ну вот, Фил, — сказал Бартон. — Теперь ты знаешь, от кого я просил у тебя защиты. Это на самом деле робот, какая-то новая модель.

— Меня мало интересует робот. Я бы очень хотел знать, генерал, кто за этим стоит? Неплохо бы знать наши шансы на победу.

— Боишься зубы сломать?

— Знаете, генерал, когда я прочитал эту статью, я подумал, что продешевил. Если вы в дальнейшем будете нуждаться в моей помощи, то мои услуги обойдутся вам втрое дороже. Я должен был с самого начала знать, насколько это серьезно.

— Хорошо, Фил, я заплачу, сколько вы скажете, только остановите этого негодяя.

— Другой разговор. Я, по-прежнему, ваш — и душой, и телом. А теперь, раз уж я при вас вроде камердинера, позвольте узнать, что вы намерены съесть за завтраком?

— Сначала портите настроение, а потом хотите, чтобы у меня был аппетит! — проворчал Бартон. — Пусть принесут каких-нибудь фруктов.

— Что будете пить?

— Только кофе. Очень крепкий… А вы опять идете в ресторан?

— Да, аппетит у меня всегда отменный, — рассмеялся Карпентер и вышел.

Бартон встал, размялся, стал неторопливо одеваться, как вдруг в дверь тихо постучали. Робот-привратник взглянул на Бартона, ожидая указаний. Генерал знаком приказал открыть. Он думал, что это служанка с фруктами, но оказалось, что за дверью стоит миловидная смуглая итальянка, которая стращала генерала еще в Гизе.

— Вот это сюрприз, — промямлил Бартон. Сейчас он был настроен по отношению к девушке более дружелюбно, чем при первой встрече. — Проходите. У меня к вам масса вопросов.

— Генерал, прогоните ваших истуканов! — недовольно сказала Линда, видя направленный на нее пистолет бироба. — Они несносны и к тому же бесполезны, просто груда металлолома. Я принесла вам оружие будущего! Вы сами сможете постоять за себя, — Линда показала генералу странно вытянутый пистолет с утолщенным стволом. — Это гравиружье, оно создает направленное гравитационное поле, в фокусе которого все предметы перетираются в порошок. Настройка фокусного расстояния автоматическая. Одной плутониевой батарейки хватает на двадцать пять выстрелов. Корпус экранированный, неразборный. Пусковая кнопка вот здесь. Но это не радикальное средство против мнеморгов.

Бартон долго молчал, вглядываясь в добрые черные глаза Линды, потом запоздало скомандовал биробу:

— Поди прочь, Пятый, нам с девушкой нужно переговорить.

— Извините, сэр, но программа запрещает мне повиноваться кому бы то ни было, кроме своего командира, — отчеканил бироб.

— Ладно, — махнула рукой Линда. — Оставим его, он все равно не тронется с места.

— Я хотел вас спросить: почему, собственно, вы помогаете мне? — спросил Бартон и пояснил. — Ведь я был груб, непростительно груб с вами!

— Ерунда! Я никогда не обижаюсь. Понятно, что вам сразу трудно переварить происходящее. Вы читали газеты?

— Да, только что. Моего заместителя здорово напугали, и это странно, ведь он ничего не решает.

— Запугивая доктора Хорна, Лекок рассчитывал, что это подействует, в первую очередь, на вас, генерал. Ведь от вас зависит, быть или не быть Хроноразведке. Лекок хотел произвести на вас впечатление.

— Это ему почти удалось. Но почему мнеморг пощадил Хорна?

— Элементарно… Кто в случае вашей смерти станет вашим преемником?

— Хорн… Так значит, меня уберут, а его принудят стать марионеткой?

— Именно это и случится, если вы будете по-прежнему упрямы. Сегодня Лекок планирует повторить вчерашнюю акцию уже в отношении вас. Биробы не защитят вас, как не смогли защитить Хорна. И запутать след вам не удалось. Вас обнаружили практически сразу по прибытии в Париж. Мне точно известно, что через полчаса, максимум через час, мнемоорганический робот будет здесь, в вашем номере. Но есть еще шанс спастись. Я предлагаю исчезнуть, на время затеряться среди людей, успеть выступить в печати и по ТВ. Это должен быть разгромный репортаж, интервью или просто короткое заявление. Я прошу вас публично отказаться от дальнейших исследований Хроноразведки. Со своей стороны обещаю, что мы с Майклом позаботимся о вашей безопасности, сделаем все, что в наших силах. Вспомните Галилея. В свое время он отрекся от учения о гелиоцентризме и только потому не был казнен как еретик. Неужели в ваше время ради идеи нужно идти на костер?

Генерал помолчал, раздумывая, что сказать в ответ на этот взволнованный монолог. Потом тяжело вздохнул:

— Мне кажется, я готов переменить свою позицию. Меня убедили не вы и не Майкл. Ваш мнеморг. Вы правы, я не готов пойти на костер, я охотно пожил бы еще лет тридцать в свое удовольствие. Поэтому я готов покаяться и даже уйти в отставку. Сенатора из меня все равно не получится.

— Вот и хорошо. В таком случае немедленно едем на телестудию, а потом вы исчезаете столь надолго и надежно, что даже Лекоку придется попотеть, чтобы найти вас. Мы с Майклом попробуем организовать вашу переброску в прошлое. Представьте, Канарские острова, 1975-й год. Или Тибет, 1590-й. Даже Служба Безопасности собьется с ног, разыскивая вас.

— Звучит убедительно. И долго мне так скрываться?

— До тех пор, пока не будет аннулирована программа вашего уничтожения. Пока мнеморг не вернется в будущее.

В это время в углу, у портьеры, возник прямоугольник «серого окна». Линда ахнула:

— А вот и он! Легок на помине!

Бартон ничего не успел понять, но бироб, только что неподвижно стоявший у двери, прыгнул вперед и своей широкой грудью заслонил генерала. Из «серого окна» в комнату проник грузный, почти квадратный мужчина с двумя «керберами» в руках. Голова его нелепо дернулась, но в следующую секунду уверенно повернулась в сторону генерала. Мнеморг открыл огонь. Задребезжали стекла, комната наполнилась пороховой гарью, все звуки потонули в грохоте двух «керберов». Бироб Пятый, заслонявший генерала, принимал пули на себя и отвечал одиночными выстрелами из мощного «монарха». Из соседних комнат появились другие телохранители и открыли беспорядочную стрельбу по мнеморгу. Но тому все было нипочем. Пули, не задерживаясь в теле мнеморга, проходили насквозь и ударялись о стены. Биробы же долго выдержать огонь «керберов» не могли. И тут Линда решилась. Она вскинула гравиружье на уровень груди мнеморга и нажала пусковую кнопку.