Наследница трона

Время взаймы

Утро было прохладным. Альварез переступил через лужу блевотины, стараясь не смотреть на нее. Обвел взглядом двери маленьких магазинов по обе стороны переулка. Пьяных нигде не было видно. Ночная стража поработала хорошо! Воронья Башня по-прежнему остается портовой крепостью, а не гигантским борделем, хотя иногда и бывает на него похожа.

Плохая идея посетила Оноре, когда он запретил тысячам солдат и моряков покидать остров. Скука может точно так же повредить морали армии, как и проигранный бой. Это следует изменить! Нужно начинать большие маневры. Заставить людей потеть. Снова поставить перед ними задачу.

Мастер флота вошел в складской переулок. Словно стена, поднимались узкие многоэтажные здания. За их фронтонами далекая заря окрашивала небо в серый. Задние фасады выходили к гавани, чтобы грузовые суда могли причалить под системами подъемных блоков и разгрузиться. Таким образом получалось, что не нужно содержать целые толпы портовых рабочих, которые бы таскали на своих спинах грузы из трюмов в складские помещения.

«Вся гавань тщательно спланирована», — с гордостью подумал Альварез. То был единый, четкий проект, созданный исключительно на основе границ и законов логики. Не так, как другие гавани, разраставшиеся на протяжении столетий. Здесь на положение зданий не влияли жадность, старые обязательства, нехватка места или денег. Здесь все было построено так, чтобы наилучшим образом служить поставленной цели. За свою жизнь Альварез повидал больше сотни гаваней. От Искендрии, возрожденной из руин, Марчиллы, где у него хотели украсть корабль, и до Паульсбурга или Вилуссы, крупных опорных пунктов флота в завоеванной Друсне.

Не считая старой крепостной башни, в которой некогда нес одинокую вахту Друстан, всем красным кирпичным зданиям было не более восьми лет. Гавань этой крепости убедительно показывала, что бывает, когда вся сила Нового Рыцарства направлена на одну-единственную задачу.

— Эй, парень! Хватит считать ворон, нечего торчать тут! — пророкотал чей-то бас в переулке.

Из тени складских помещений показался низкорослый человек. Костыль и деревянная нога в такт стучали по мостовой. Брат Жюстин! Они знали друг друга очень давно, хотя сегодня ни за что бы этого не показали. Некогда Жюстин был с ним в одном звене в Валлонкуре. Ничто в нем больше не напоминало того жилистого парня, лучшего пловца набора. Тролль-берсеркер сделал Жюстина калекой. Теперь он принадлежал к числу Крестов ордена. Он был главным смотрителем складов Вороньей Башни.

Семь лет совместного воспитания в Валлонкуре сделали их братьями. Жюстин не задавал вопросов, когда Альварез поведал ему, что в это утро затешется в ряды портовых рабочих, которые будут загружать «Эренгар». Не хотел он знать и того, почему не кто иной, как Альварез, понесет на маленький камбуз оба бочонка с солониной.

— Ты ждешь, чтобы тебя пригласили потанцевать, дорогая моя?

Из тени складов послышался смех.

Альварез ускорил шаг. Он не должен бросаться в глаза. Никто не должен приглядываться к нему. Никто, конечно, не заподозрит присутствия мастера флота в группе портовых рабочих, однако все же следует быть осмотрительнее.

Остальные мужчины ждали возле окрашенных в красный и белый ворот. Они ухмыльнулись ему.

Альварез опустил голову и пробормотал, что еще слишком рано для богоугодной работы.

Жюстин отпер ворота и зажег фонарь. Света было как раз достаточно, чтобы выхватить из темноты склада гору мешков, бочонков и ящиков, лежавшую сразу за воротами.

— Вот это и это нужно отнести на камбуз. — Балансируя на одной ноге и взмахнув костылем, Жюстин указал на несколько мешков, два бочонка и большой серо-голубой керамический кувшин. — Можешь взять оба бочонка, девица.

Альварез присел на корточки и как следует пристроил мешок на плече. Когда один из мужчин помог ему поднять бочонок на плечо, мастер флота негромко застонал. С тех пор как он получил должность, он гораздо больше времени проводил за карточным столом, чем в фехтовальном зале, и теперь ему об этом болезненно напомнили. Он здорово заскоруз и растерял большую часть своей силы. Об этом он не подумал, когда составлял план. «Мы очень охотно забываем о плате, которую взимает жизнь», — подумал он.

Грубое дерево бочонка царапало щеку. Он тяжело поднялся и тронулся в путь. Было бы приятнее тащить один из мешков с чечевицей или сушеным горохом. Пусть даже они тяжелее, зато повторяют форму спины, на которой их несут. В отличие от бочонка.

Альварез сжал зубы. Молча считал шаги, следуя за остальными грузчиками. До места стоянки «Эренгара» был двести двадцать один шаг.

На мостках слонялась команда парусника. Навигатор, которого назначили капитаном, беспокойно расхаживал взад-вперед по палубе: худощавый молодой человек с длинными черными волосами. На нем был новый коричневый кожаный камзол с подплечниками. Он держал руку на эфесе шпаги, чтобы та не била по ногам, когда он беспокойно мерит шагами палубу. Альварез совершенно точно знал, о чем думает капитан. Он непременно хотел вывести свой корабль в море с начинающимся отливом, чтобы не бороться с течением на узком выходе из гавани. А время работало против него.

Альварез осторожно балансировал на шатких мостках, ведущих на палубу парусника. Поставил бочонок на землю перед низкой дверью камбуза и осторожно спустился на три ступеньки вниз, в крошечную комнатку. Здесь находился каменный очаг для приготовления горячей пищи. Для такого маленького корабля это было необычайной роскошью. Поэтому Альварез и выбрал «Эренгар». Ребята на борту не должны испытывать нехватки ни в чем. А ему необходимо место, где можно будет разжечь огонь.

Семнадцать человек команды — вдвое больше, чем нужно на небольшом суденышке. Это будет легкое путешествие в Вилуссу.

Альварез вспомнил лето почти девять лет назад. Тогда он плыл в противоположном направлении вместе с Лилианной на старом рыбацком судне, а грузом у них была упрямая маленькая принцесса, которая теперь командует войсками язычников и Других. Как же сильно все-таки изменился мир с тех дней на рыбацком судне! И сколь немногие его мечты исполнились с тех пор.

Он занял гораздо более высокую должность, чем когда-либо рассчитывал. Быть мастером флота Нового Рыцарства означало принадлежать к числу тридцати самых могущественных людей на земле божьей. Но счастья этот успех не принес. Командовать хорошим кораблем — большего он не хотел никогда. Альварез вздохнул и отправился за вторым бочонком.

На этот раз груз показался ему еще более тяжелым. Он тащился к кораблю, согнувшись низко-низко. Неужели пьянка и шлюха отняли у него все силы? Или это нечистая совесть, из-за которой бочонок казался все тяжелее с каждым шагом?

— Эй, девица! Ты сопишь, словно моя бабушка на смертном одре. Ступай на камбуз и сложи припасы, чтобы нам больше не пришлось слышать тебя.

Альварез послушался. Оказавшись на камбузе, он зажег фонарь. Все свободное пространство было заставлено мешками, корзинами и прочими емкостями.

Мастер флота огляделся по сторонам. Повсюду на стенах были железные крюки, чтобы крепить припасы. Маленькая полка неподалеку от печки и несколько досок, прямо под низким потолком, были заставлены горшками и сковородами. Альварез мельком оглядел бумажные наклейки на сосудах, содержавших различные масла и приправы. Их выбор был настолько велик, что можно было подумать, что это кухня князя. Оноре не пожалел ничего. Наоборот, он настолько перестарался с оснащением «Эренгара», что кто-то мог заподозрить неладное. Парусник был перегружен предметами роскоши, словно гробница языческого короля.

Рядом с каменным очагом висела украшенная маленькими линялыми цветами занавеска, отделявшая кухню от каюты. Альварез отодвинул ее. За ней было достаточно места для обоих бочонков и для большинства остальных припасов. Мастер флота огляделся в поисках емкости с солью.

— Прости меня, господи, — пробормотал он, вынимая толстую корковую пробку.