Страница 42 из 80
— Ничего, мы его декоративной пленкой покроем, — успокоил его Львович. — Ну послушай… ну соберись же ты! Ты же в детстве хотел дыру к центру Земли провертеть, а тут какие-то несчастные санатории…
— Так их строить надо… — Петрович вздохнул, взял чашку кофе, выхлебал одним глотком. Сосредоточился.
Андроиды встали. Некоторые даже взялись за инструменты. Но через несколько секунд лопаты и ломы снова попадали из их рук.
— Не могу… — простонал Петрович. — Надоело…
— Вовремя надо было заканчивать! — рявкнул Львович. — Генерал уже насторожился, понимаешь? Если через неделю не сдадим — плакали наши денежки!
— Твои денежки, — пробормотал Петрович. — Что там мне приходится? Двадцать процентов?
— Сорок, — быстро сказал Львович.
Петрович задумался.
— Давай… закончим, получим остаток… — продолжал уговаривать его директор.
— А может, ну его? — спросил прораб. — Мы и так уже наварили изрядно. Сколько нам уже выплатили? Миллиард и сто миллионов?
— И ты готов бросить еще двести? — поразился Львович. — А про местные деловые манеры забыл? Хочешь остаток дней на серебряном руднике провести?
— Я вот что думаю, — печально сказал Петрович. — Почему генерал обратился именно к нам? «Откосы и отвесы» — фирма маленькая, репутация у нас… сам знаешь.
— Должно же было нам однажды повезти? — Львович всплеснул руками. — Всякая корпорация начинается с того, что маленькой фирме привалила удача, большой заказ. Вот и наше время пришло! Петрович! Соберись, родной!
— А сам не хочешь андроидами покомандовать? — язвительно спросил Петрович.
— У меня отпуск, — быстро сказал Львович. — Ты же знаешь, после отпуска надо неделю-другую в рабочий ритм входить. Петрович, только ты можешь стройку закончить. Напрягись!
— Может, я у них вялости нахватался, — глядя на меланхоличных андроидов, предположил Петрович. — Обратная связь…
— И ты позволишь безмозглым зомби командовать тобой? — вскричал Львович.
Петрович посуровел. Он встал и окинул взглядом уходящие к горизонту корпуса.
Андроиды вздрогнули.
— Ну, вашу механическую мать… — пробормотал Петрович.
Андроиды похватали инструменты и принялись за работу.
— Что бы я без тебя делал, Петрович… — умиротворенно сказал директор.
Генерал в сопровождении свиты шел по объекту. Стройплощадку вымыли час назад, и все вокруг должно было бы сверкать чистотой и свежестью… вот только компаньоны не учли местный климат. На морозе вода схватилась ледком, и вся территория превратилась в один большой каток.
Но генерал не протестовал. Твердо ставил ногу, озирался, временами попинывал стены зданий. Петрович болезненно морщился, но стены пока держали.
— Неплохо… — пробормотал генерал. О божественная музыка этих слов из уст заказчика! — А там что?
— Подстанция, как просили, — влез с пояснениями Львович. — Пройдемте…
Генерал полюбовался толстыми серебряными шинами, уходящими в стену от трансформатора. Потом даже зашел с другой стороны и убедился, что наружу выходят такие же толстые серебряные жгуты.
Петрович подмигнул Львовичу.
— Достойно, — сказал генерал. — Проверим внутреннюю отделку…
Честно говоря, внутренняя отделка оставляла желать лучшего. Даже спартанские пожелания генерала не были соблюдены в полной мере. Но генерал вроде как остался доволен.
— Остальные девяносто девять корпусов совершенно идентичны, — сказал Львович. — Будем смотреть?
Генерал махнул рукой. Пробормотал:
— Заждались уже… отдыхающие. Господа, вечером начнется заселение. Через неделю я жду вас у себя для окончательного расчета. А пока — отдыхайте. Номера в гостинице остаются за вами.
Лицо Львовича вытянулось, но Петрович прошептал:
— Выстоят, не сомневайся…
На том сдача-приемка объекта и была закончена.
Отель на берегу ласкового тропического моря пустовал. На завтраке, в огромном красивом зале ресторана, Петрович и Львович сидели в гордом одиночестве — лишь в углу жалась кучка молчаливых, мрачных отдыхающих. Чтобы развеселить их, Львович даже попытался рассказать о завершении строительства северных пансионатов — но выражение тоски на лицах лишь усугубилось.
— Неладно что-то… — со вздохом сказал Львович. — Что-то не так.
Петрович согласно кивнул, ковыряя вилкой бифштекс.
— Знаешь… — Львович вздохнул. — Вот тебе сотня, сходи в магазин.
— Выпивка же бесплатно! — удивился Петрович. — Полный бар в номере…
— Да я не о том, — поморщился Львович. — Купи «Планеты и народы». Лицензионную версию. Надо побольше узнать об их нравах.
— Она сто пятьдесят кредиток стоит, — затосковал Петрович.
— Добавишь полтинник, — отрезал Львович. — Что ты мелочишься, мы с тобой уже в миллионах купаемся!
Петрович закряхтел, но смолчал.
Через час, удобно устроившись перед компьютерным терминалом, компаньоны запустили энциклопедию.
— Глянь-ка сразу обновления, — попросил Львович.
Петрович неумело полез в меню. Наморщил лоб. И охнул.
У Львовича отвисла челюсть.
«После того, как полгода назад к власти на Проционе-2 пришла военная хунта генерала Хуана, на планете установился режим жесточайшей тирании. Первым же решением кровавого режима было строительство на планете концентрационных лагерей для инакомыслящих. По предварительным оценкам в лагерях будет содержаться не менее десяти процентов населения планеты. Большинство строительных корпораций отказалось от участия в этом проекте, он осуществляется силами малоизвестной и беспринципной строительной фирмы. О судьбе свергнутого президента Леонардо нет никаких данных…»
— Приплыли, — сказал Петрович. — Сейчас нам на Земле… за сотрудничество с тираном…
— Или тиран — нам. За плохую работу, — Львович вгрызся в ноготь. — Петрович…
— А?
— Твоя колымага на ходу?
— До Земли долетит. Если малым ходом… на прямой прыжок горючки нет, да и движок…
— Петрович, время не ждет.
— Мы еще не все деньги получили… — глядя на Львовича стеклянными глазами, произнес Петрович.
— Нам бы ноги унести! — рявкнул Львович. — Хорошо еще андроидов успели товарным рейсом отправить. Давай собирайся!
Первым делом он упаковал гостиничные банные халаты и полотенца.
Боевой крейсер Проциона-2 догнал корабль Петровича через три дня — три дня, заполненные руганью, пьянством и взаимными упреками.
— Крандец! — сказал Петрович, глядя на экран. Крейсер был большой, блестящий и красивый. Такие могут планету в пыль смолоть, а не маленькую старую яхту.
— Давай сдадимся… — предложил Львович. — Или на Землю сигнал бедствия дадим…
— На Земле нас… за сотрудничество с тираническим режимом генерала Хуана… — Петрович всхлипнул. За последние дни они многое узнали о «можно так сказать» генерале.
Боевой крейсер распахнул огромный шлюз и стал наплывать на улепетывающую яхту.
— Вон уже и конвой на причальной палубе выстроился… — скорбно сказал Львович.
Петрович насторожился:
— Что-то на конвой непохоже… флажками машут…
Он постучал по кнопкам пульта — и на экране возникло радостное розовощекое лицо. Человек возбужденно говорил в микрофон.
— Итак — вот он, торжественный миг! Наш корабль готовится принять на борт спасителей демократии Проциона-2! Позволю себе напомнить хронику событий…
На экране появились фотографии Петровича — в шезлонге и с пледом, и Львовича — тоже в шезлонге, но с бокалом коктейля.
— Пять месяцев население нашей планеты проклинало этих людей. Пять месяцев мы наблюдали за тем, как они воздвигают в диких северных краях концлагеря — оборудованные электрическими стульями, пыточными камерами, карцерами, душегубками…
— Какими еще душегубками? — простонал Петрович, но вспомнил «камеры санобработки» и смолк.
— И никто не знал, что все это время два непритязательных с виду человечка готовили удар в спину диктатуры! — продолжал заливаться соловьем журналист. — Когда трое суток назад несломленный президент Леонардо был посажен на электрический стул и на всю планету началась трансляция церемонии его казни, герои спешно покинули нас. Не станем винить героев — ведь верные диктатору войска первым делом бросились на их поиски… Итак, после того, как при включении рубильника перегорела вся проводка во всех бараках — по плану серебряная, по сути, как выяснилось, алюминиевая…