Пионер Советского Союза

Откуда я знаю всё это? Хе, так они сами рассказали. Тимофей Дмитриевич вонючий больше всего и рассказывал. «Вонючий» — это не метафора никакая, это прилагательное. Не знаю, что уж там Мюллер прошептал ему на ухо, я не слышал, но в собственные штаны Дмитриевич кучу навалил моментально. Вонючую кучу, между прочим, это сразу всем в комнате ясно стало.

Нда. Мюллер. То начальник Гестапо немецкого. В смысле, раньше начальником был, а теперь уже место самого Гиммлера занял и вообще чуть ли не вторым лицом в Рейхе считается. А Гитлера и вовсе убили. Обалдеть! Мне Ленка про всё это вкратце рассказала, пока Мюллер с Лотаром мотоцикл уничтожали, а Киселёв обиженно и виновато переминался с ноги на ногу и осторожно трогал пальцами руки свежий фингал под глазом чуть в стороне.

А я вначале Мюллера с Лотаром (не узнал того сразу с усами приклеенными) за клоунов принял, да. Ну, а как иначе? Въезжает во двор мотоцикл, а в нём два гитлеровца сидят, будто ёлки новогодние увешанные медалями, орденами и нашивками. Это полный идиот какой-то им костюмы проектировал, в реальной жизни и не бывает такого. Лотар, блин, вообще, судя по нашивкам, одновременно был зенитчиком, кавалеристом и сапёром. Мюллер не сильно лучше. У обоих пистолет-пулемёты в каком-то нелепом положении на шее болтаются, Лотар за пулемёт держится, Мюллер рулит. А дополняет картину ящик баварского пива, привязанный к багажнику мотоцикла. Нет, точно, это картина была «Клоуны на прогулке».

Смех смехом, но оружие-то у них настоящее было, боевое. И пользоваться им они (особенно Мюллер) вполне себе умели, так что кроме меня никто особо над «клоунами» и не смеялся. Жан вообще в обморок упал (или сделал вид, он как раз опять в платье был). Охранник у ворот пытался (небезуспешно) притвориться столбиком, Тимофей Дмитриевич… ну, с ним, с вонючкой, понятно всё. Патрик только что-то такое изобразить пробовал из себя героическое, но Лотар ткнул его в накачанный живот пистолетом и тот моментально сдулся.

Вообще, конечно, перебор получился. Ленка сказала, что они ведь не знали, какая тут охрана есть и на почти настоящий бой рассчитывали. В мотоцикле у них и гранаты были запасены, только они не потребовались. А Мюллер стрелял всего лишь дважды — когда ворота выносил и… потом. Он, кстати, очень огорчился (сразу видно было), узнав, что это за типы — Патрик и Жан. Кричал, что на таких уродов он в тридцатом в Мюнхене уже насмотрелся, больше не хочет такой мразью любоваться. А потом…

Лотар, качественно расстреляв из автомата компьютер в будке охранника, заводил мотоцикл во дворе, я торопливо, одной рукой, надевал верхнюю одежду (первая половина мая, довольно прохладно на улице), и в это время со второго этажа донеслись три одиночных выстрела и дикий вой на три голоса. Что там было — я не знаю, Мюллер не говорил. Он спустился вниз и сказал лишь, что уроды наказаны, они больше не будут. Как именно наказаны — рейхсфюрер не уточнил.

Ну, потом мы в лес вышли. Немцы переоделись в гражданскую одежду (в коляске сумка лежала), Лотар выстрелами из пистолета изуродовал оба пистолет-пулемёта и сам пулемёт, облил бензином мотоцикл (предварительно сняв с него Ленкин навигатор), и всё это поджог, вместе с клоунской одеждой.

Разумеется, можно было Мюллеру и Лотару придурков не изображать из себя, а нормально ехать, на поезде, как Ленка и Киселёв сделали. Но на поезде (да и в метро) пулемёт провести достаточно сложно, а у них ведь ещё и пистолет-пулелёты были у обоих, и гранаты, и патронов на хороший бой. В руках тащить всё это — мама не горюй! Вот и поехали немцы на мотоцикле, рискнули. Ну, и доехали, никто фашистов не тормознул.

Опять дверь в вагон открывается и входит кто-то, тоже из соседнего вагона, как и в прошлый раз. Женщина средних лет, на руках ребёнок у неё. Ребёнок в какое-то одеяло замотан, сразу не разберёшь, но, кажется, ему года три-четыре. Мальчик или девочка — тоже непонятно.

Женщина прошла четверть вагона, остановилась, и начала: «Я была на вокзале с ребёнком, у меня украли сумку с деньгами и документами…». Наученный опытом с прошлой попрошайкой, я особенно не торопился помочь и этой, вдруг тоже обманывает? Да и люди вокруг меня реагируют на эту женщину точно так же, как и в прошлый раз. То есть, не замечают, игнорируют её.

А женщина что-то сделала правой рукой и ребёнок, которого она несла, жалобно хныкнул. Тоже вагон — ноль внимания. Весь вагон, кроме… кроме того мужчины, что сидел прямо напротив меня. Тот как-то напрягся и, будто, окаменел.

Женщина опять что-то сделала, и её ребёнок снова хныкнул, на этот раз — два раза. И вот после этого…

Мужчина резко вскочил, бросился к женщине и, ни слова не говоря, откинул одеяло с лица ребёнка. А потом…

Мужчины не бьют женщин. Никогда, это закон природы. Но… Ребёнок женщины моментально оказался на руках неизвестного мне мужчины, а сама она от мощного удара кулаком в лицо отлетела в угол вагона, со стуком ударившись затылком о стену.

А мужчина бережно усадил ребёнка на то место, где только что сидел сам, размотал одеяло и стал осторожно гладить его по щекам, приговаривая: «Тёмка. Тёмочка. Тимошка. Ты что, Тимошка? Я ведь тут, Тимошка. Тимошка!».

Но мальчишка никак на это не реагировал, мутными глазами смотря куда-то в сторону. Без одеяла он был совершенно голый, если не считать довольно замызганного памперса явно не первой свежести. Мальчишка молча смотрел в сторону, совсем не замечая мужчины, покрывавшего его лицо поцелуями. А вот тот…

Вы видели взрослого самца homo sapiens в ярости? Я — видел. Зрелище не для слабонервных. Отчаявшись хоть как-то привлечь к себе внимание мальчишки, мужчина выпрямился и с диким рёвом бросился в сторону женщины, которая только что принесла того.

Мужчины не бьют женщин. Но тут… Женщина упала на пол буквально после пары ударов, и мужчина продолжил избивать её уже ногами. По голове, по лицу, по животу, со всей силы, не сдерживаясь и не обращая внимания на кровь.

Остановить его? Но кто его остановит? В вагоне два десятка пассажиров и никто из них и близко не дотягивает по весу до избивавшего женщину ногами мужчины. Единственным, кто хоть как-то мог бы бороться с безумцем, был Генрих Мюллер, ведь он тоже был взрослым самцом. Правда, и Мюллер и Лотар, как я знал, были вооружены, у них пистолеты имелись с собой. Но стрелять в вагоне электрического поезда будущего…

Тем временем, мужчина прекратил избивать ногами женщину и вновь бросился к ребёнку: «Тёма! Тёмочка! Ну? Агусик, ну?!».

И вот после последнего слова ребёнок дёрнулся, зашевелился и внезапно заорал: «Мама! Мамочка!».

Мужчина подхватил ребёнка на руки, поднял, прижал к себе, но тот никак не успокаивался и всё орал на весь вагон: «Мама! Мама! Агусик ищет маму! Мама!!».

Что было потом? Ну, как вам сказать? Мужчина буквально разрывался, метясь между мелким мальчишкой и принёсшей его женщиной. Мальчишку он целовал, обнимал, гладил, а вот женщину… Нда. Один глаз он у неё точно выбил (возможно, и два). Зубы если и уцелели, то только задние, передние все наверняка выбиты после таких ударов ногой, да и челюсть сломана, скорее всего. Пальцы на руках тоже под неестественными углами повёрнуты и расплющены, на полу вагона крови лужа уже. Но мужчину никто не останавливает, даже и Мюллер, хоть тот бы и мог пристрелить его.

А почему?

Да потому что Мюллер, как и я, кстати, считал, что этот бешеный мужчина, безжалостно избивавший женщину, прав.

Да, прав.

Имеет право.

Из его несвязных возгласов мне относительно полную картину происшествия установить удалось. Четырёхлетнего мальчишку Тимофея украли с детской площадки, прямо с горки, где тот катался пока мама в магазин ходила. Мама дура, конечно, кто бы спорил, но мальчишку украли. И произошло это даже и не в Москве, а в городе Липецк, во как! Туда Тимофей с родителями приезжал в марте по какой-то надобности.

Опять остановка поезда. Люди входят в вагон, видят лежащую на полу окровавленную женщину, и тотчас выходят обратно на платформу. Двери закрываются, поезд трогается с места. В окно я вижу, как пожилой мужчина на платформе звонит кому-то по мобильнику. Вызывает милицию?