Пришлые

— Скорость цели падает, он будто сам идёт к нам в руки, — наконец-то вышел на связь командир абордажной партии. — Со стороны противника никаких агрессивных действий, — добавил он, — хотя какие тут действия, когда под боком висит огромный боевой линкор.

— Откроет огонь — сжечь, — ещё раз продублировала приказ Кара, хотя прекрасно знала, что батареи линкора вцепились в кораблик системами наведения, и в случае сопротивления всё кончится быстро.

— Контакт.

Три точки на экране слились воедино. На мостике повисла гробовая тишина.

Долгожданный ответ пришел через час.

— Капитан, — голос бравого сержанта звучал на удивление растерянно, — мы обследовали корабль и обнаружили пассажиров. Это… это… люди.

— И что? Мы должны поверить в эти сказки?

Выслушав историю пленных, Кара переглянулась с недавно назначенным старпомом.

Мужчин, захваченных абордажной командой, допрашивали в корабельном изоляторе. Голые металлические стены гулко отражали сказанные слова. Для девяти человек помещение изолятора было великовато, но Кара намеренно ограничила число присутствующих, обойдясь старпомом и охраной. Четверо полностью экипированных пехотинцев, держа пальцы на спусковых крючках, неотрывно следили за стоящими у стены мужчинами.

— Всё было именно так, — подтвердил один из пленников, — верить или нет — ваше дело.

— А как вы объясните присутствие в шлюпке обнажённого женского трупа? В пути развлекались?

— По-моему, вам всё объяснили. И насчёт женщины тоже, — с нажимом в голосе сказал второй мужчина, сверля Кару пронзительным взглядом. — Почему не сработала система жизнеобеспечения её кресла, мы не знаем, а историю нашего с ней знакомства вы уже слышали.

Этого пленника, назвавшегося капитаном каких-то «российских» вооружённых сил, она выделила сразу. В глазах этого человека порой мелькало нечто непонятное, что заставило Кару взять для охраны четырёх вооружённых до зубов пехотинцев.

— Пленных развести по одиночным каютам. Изолятор взять под охрану, — распорядилась Кара, решив продолжить допрос завтра. — Этого, — она кивнула в сторону придерживающего разбитую руку Алексея, — сначала проводить в лазарет.

До боли чужая, незнакомая Лайлона, медленно вращаясь, заполнила обзорный экран правительственного транспорта. Семнадцать миллиардов жизней, в одночасье перемолотых в горниле безумной бойни, наполняли души болью. Скорбь по безвинно убитым немного притупляла личную трагедию. Глядя на планету, укрытую тучами пепла, президент прощался с самым дорогим и близким на свете человеком.

В очередной раз прокляв себя за преступную недальновидность, Гард Скове, оторвался от экрана и повернулся к сидящему за столом генералу.

— Дальше.

Ровный голос президента ничем не выдавал терзающую душу боль.

— Получив сообщение, мы немедленно прыгнули к столице, — поднялся с кресла Зира Масторд. — Остальное вы знаете.

— Выходит, атака Астроллы — лишь отвлекающий манёвр?

— Теперь в этом нет сомнений. Атаковав Астроллу, они целенаправленно выманили резервные флоты к окраинной системе.

— Поманили пальцем, и мы сорвались, — задумчиво, словно пробуя слова на вкус, произнёс президент. — Как слепые зверьки.

Приняв сказанное на свой счёт, генерал вытянулся в струнку:

— Господин президент, ответственность за последствия я целиком беру на себя. Если мои решения были ошибочны, отвечу за каждое.

— Успокойтесь, генерал. Вы действовали верно. Здесь виноваты многие. Возможно, в своё время кому-то придётся за это ответить, но не сейчас. — Глава республики сел, следом опустился Масторд. — Сейчас надо решить, что делать с этим.

Вспыхнувшая над столом проекция позволила рассмотреть гигантское сооружение чужаков во всех подробностях. В глаза бросалась измятая груда металла на месте одного из громадных двигателей. Сила взрыва деформировала километры металла, внеся в хаотичную конструкцию чужого строения отпечаток разрухи.

Исполинскую станцию, не успевшую уйти от уничтоженной планеты, патрулировали корабли республики. На проекции просматривались многочисленные метки, окружившие висящую в пространстве громаду.

— Потеряв ход, станция укрылась за силовым полем, по действию схожему на барьер вокруг Гарды. Пробить защиту мы не можем, но их положение легче от этого не стало. — Масторд переключил картинку. — Со станции дважды пытались уйти маленькие корабли. В первом случае это удалось.

Качество видео было плохим, но момент перехода всё же удалось запечатлеть.

— Приборы отметили отключение защитного поля в момент отхода корабля. Ко второй попытке мы оказались готовы.

Изображение, идущее с линкора, запечатлело момент бегства ещё одного кораблика. Сотни ракет, посланные к станции, успели прорваться до момента включения поля. Череда ярких вспышек осветила космический мрак, испарив часть обшивки.

— Они в ловушке. Теперь всё зависит от стараний наших учёных.

— Ты не думаешь, что ушедший корабль приведёт с собой подкрепление?

— Возможно. Хотя мне кажется, они притащили всё, чем располагали. Аналитики считают так же.

— Это мне известно.

Президент поднялся и, не глядя на вскочившего генерала, вновь подошёл к экрану.

— Наша первейшая задача, — продолжил он после продолжительной паузы, — отбить возможную контратаку и как можно скорее уничтожить эту проклятую кучу железа.

Генерал заметил, как при последних словах президент сжал кулаки.

— До возвращения в строй адмирала Двински назначаю вас исполняющим его обязанности. Можете быть свободны.

Взявшись за ручку двери, декорированной под старину, генерал, повинуясь желанию что-то добавить, обернулся и упёрся взглядом в сгорбленную спину президента. Тот смотрел на планету, ставшую могилой миллиардов людей. Генерал беззвучно вышел.

Прибыв на мостик, главный механик скромно встал на пороге. По его понурому взгляду и нервно теребящим штанину пальцам Кара поняла, что попытки разобраться с управлением чужого корабля не имели успеха.

— Капитан, — забасил медведеподобный механик, — это невозможно. Здесь впору учёный консилиум собирать, а не нам, неучам, ковыряться.

— А если не спешить?

Она заранее знала ответ, но сразу же распрощаться с надеждой не хватило духа.

— Какая разница? — сокрушённо выдохнул механик. — Спеши не спеши, здесь механика принципиально другая. В переборках мостика множество пустот, закрытых диафрагмами, все пустоты приспособлены под конечности чужих. Относительно управления пленные не врут, оно осуществляется описанным ими способом. Это, пожалуй, всё, что нам удалось установить. Можно поэкспериментировать, но…

Он развёл руками.

— Нет, — отрезала Кара, — никаких экспериментов. Потерять ещё и техников — непозволительная роскошь. Кто ещё знает о неудаче?

Механик обвёл взглядом мостик. Большинство управляющих систем перевели в режим экономии, поэтому на мостике было малолюдно. Однако присутствующие офицеры проявили к разговору повышенное внимание.

— Тогда оставим всё как есть, — задумчиво глядя сквозь механика, приняла решение капитан. — Ваша группа продолжает ежедневные полёты к кораблю. Пусть кто-нибудь из младших проболтается о наметившихся сдвигах, будем тянуть время.

— Боитесь бунта?

— Боюсь паники.

Механик, годившийся Каре в отцы, тепло посмотрел ей в глаза:

— Капитан, я признателен судьбе за то, что свела с таким человеком, как вы.

— Ну, — рассмеялась Кара, — давайте не будем себя хоронить. По крайней мере, пока.

— За это мы вас и любим. Вы наша опора.

— Опора, — еле слышно прошептала Кара, глядя в спину покидающего мостик механика. — Если бы ты знал, как страшно вашей опоре.

«Не везёт, так не везёт», — думала Кара.

Цепочка странных кровавых событий пополнилась новыми звеньями. Рассказ пленных о состоянии дел в Республике напрочь снёс робкие надежды на прояснение ситуации. Где-то додуманная и притянутая за уши мозаика событий после допроса вновь распалась на не связанные друг с другом осколки.