Влюбленная мстительница

Они совсем ей не свойственны, эти сексуальные фантазии и мечты. Как раз наоборот. Марта однажды даже сказала ей, что она ужасно старомодная и такая сдержанная, будто дала обет безбрачия, готовясь принять постриг.

— Если ты в ближайшее время не озаботишься своей сексуальной жизнью, — добавила подруга, — то скоро превратишься в сморщенную, вечно раздраженную старую деву.

Возможно, именно это чудовищное предостережение и заставило ее принять приглашение Чарли и начать с ним встречаться. Но ничего, увы, из этого не вышло. Чем больше он тянулся к ней, тем больше она отстранялась. Чарли постоянно обвинял ее в невнимании, в холодности и жесткости, в том, что она не любит его... что вообще не способна на чувства.

Белинда прилагала все мыслимые усилия, чтобы расслабиться и вести себя, как положено влюбленной девушке, но даже помолвка и подаренное Чарли кольцо не помогли, хотя она и пошла ему навстречу в отношении секса. Но без всякого удовольствия...

И вот теперь, пожалуйста, занята эротическими фантазиями в отношении Освальда Фергюссона!

Мисс Стэджерфорд попыталась затолкать ненавистные ей мысли подальше в закоулки сознания и обрести привычное хладнокровие, пока мелкими глотками пила кофе и смотрела по сторонам и в окна. Там, в саду, будто было разлито целое озеро роз самых разных форм и оттенков — розовых, белых, желтых, красных, темно-бордовых, черных, даже синих...

Повернувшись наконец к столу и к Фергюссону, Белинда поставила чашку и сказала:

— Я никогда раньше не встречала ничего подобного.

— И как, вам нравится то, что вы видите? — спросил Освальд, глядя на нее в упор.

— Я в восхищении. Просто изумительно! Знаете, с таким садом это немного напоминает мне кукольный дом.

Фергюссон тепло улыбнулся.

— Я знаю, что вы имеете в виду.

— Это, должно быть, уникальный дом.

С удовлетворением хозяин обвел взглядом кухню, посмотрел на розы за окном и подтвердил:

— Да, это так.

— А вы знаете его историю?

— О, конечно. Розовый дворец был построен сто с лишним лет назад известным американским архитектором Гринуэем для своей любовницы Розалинд Меррит. Она была танцовщицей, выступала на Бродвее. Их роман был в высшей степени бурным и страстным. Гринуэй женился бы на Роз, но, увы, у него уже была жена и двое детей — маленьких мальчиков трех и четырех лет.

Пытаясь как-то разрешить неразрешимую проблему и избежать общественного скандала, Гринуэй решил перебраться в Австралию и попросил возлюбленную последовать за ним. Розалинд согласилась, но с условием, что он оставит жену и детей в Штатах.

Гринуэй не мог так поступить. Вместо этого он пообещал построить для возлюбленной собственный дом. И выполнил обещание. Розалинд обожала розы — цветы, в честь которых ее назвали. Поэтому он задумал и выстроил этот дом в таком стиле. Поэтому так и назвал его.

Белинда вздохнула.

— Какая романтичная история... Они были счастливы здесь?

— Сначала да, первый год. Потом Розалинд начала тяготиться одиночеством, встречами украдкой. Устала от того, что должна делить любимого мужчину с другой женщиной, которая имела намного больше прав на его привязанность и внимание.

И когда Гринуэй в очередной раз отказался развестись с женой, Розалинд ушла. Поначалу он не беспокоился, ибо знал, насколько сильна их взаимная любовь. Считал это просто жестом и надеялся, что его возлюбленная вернется. Но она не вернулась. Гринуэй нанял детективов. Однако их поиски и здесь, в Сиднее, и в Нью-Йорке не увенчались успехом. Розалинд будто исчезла с лица земли.

Вскоре супруга архитектора умерла, так и не вынеся смену климата, и тогда Гринуэй оставил сыновей на попечении преданных гувернанток и перебрался жить сюда, в Розовый дворец. Вопреки всему, он продолжал надеяться, что придет день, когда Розалинд вернется к нему.

— Она вернулась? — замирающим от волнения голосом спросила Белинда.

— Нет. Гринуэй прожил здесь двадцать лет и умер в одиночестве от разбитого сердца. Но перед смертью, увидев, с какой скоростью растет город и как все вокруг меняется, позаботился о том, чтобы никто не жил в доме его возлюбленной. Он завещал его Сиднейскому обществу охраны памятников архитектуры, которое сам основал много лет назад... Я купил этот дом три года назад.

— Правда? Отчего же его вдруг решили продать?

Фергюссон удивленно приподнял бровь.

— А почему бы и нет? Разве я не заслуживаю доверия?

Она встретила устремленный на нее пронзительный синий взгляд и ощутила полную силу его магнетизма. Снова по спине пополз холодок странного беспокойства. И тут Белинда разозлилась на себя за такую реакцию и заявила:

— У вас репутация жесткого бизнесмена.

— Да, и если бы они знали обо мне только это, то вряд ли бы согласились на мое предложение.

Белинда вспомнила упоминания в прессе о многочисленных благотворительных акциях Освальда Фергюссона и насмешливо спросила:

— Наверное, вы проявили небывалую щедрость в отношении Общества?

— Можно, конечно, сказать и так, — ровным тоном ответил он. — За последние двадцать лет они приобрели несколько памятников, достойных их внимания, и находились в крайне тяжелом финансовом положении...

— И тут появились вы, в сверкающих доспехах на белом коне, и спасли их?

— Я предложил купить Розовый дворец на их условиях.

— Правильно говорят, что деньги могут все.

— Я бы сказал: многое, но не все. В случае с Розовым дворцом одни деньги не решили бы вопрос продажи.

— Значит, вам пришлось использовать ваше природное обаяние? — чуть иронично поинтересовалась Белинда.

Фергюссон сверкнул глазами, но сдержался и спокойно ответил:

— Слава Богу, мне не пришлось полагаться на столь ненадежного помощника. Нет, мне помогло то, что Розовый дворец был построен моим прадедом.

— Так Гринуэй был вашим родственником?

— Да. Его младший сын женился, и у него было четверо детей — трое сыновей и дочь, которая вышла за моего отца. Но, может, вы и сейчас еще продолжаете думать, что в Обществе были не правы, решив продать мне этот дом? — допытывался Освальд.

— Нет, мистер Фергюссон, конечно нет, — ответила Белинда и мысленно отругала себя.

Даже если он и не обращается с ней как со служащей, это не означает, что она должна себя вести с ним как с приятелем, постоянно подпуская шпильки. Она не должна забывать, что он пока что ее босс и к тому же гостеприимный хозяин.