Кровавый закон

   Незнакомец мелким шагом направился куда-то в сторону, по хорошо натоптанной тропинке. Олиф в нерешительности осталась на месте. Мужчина обернулся и недоуменно поинтересовался:

   - Ну, ты идешь?

   Олиф ничего не оставалось, как идти за ним следом. Мужчина семенил мелким шагом, шаркая своими стертыми сапогами. Такие девушка видела только у дружинников.

   Если бы ей удалось описать это место одним словом, она бы сказала: зеленое. Несмотря на темную, практически черную землю, с небольшими камнями, вся природа, окружающая их, была зеленой. Девушка подняла голову и посмотрела на высокие деревья, листья которых были такими широкими, что закрывали собою небо. Стволы были ребристыми, жесткими, и наверняка шершавыми. Взбираться по ним, должно быть, трудно - как минимум заработаешь себе ссадины на руках. Прямо у подножия деревьев росла высокая трава. Цветов здесь не было, только ненавистные Олиф сорняки. Она заприметила несколько насекомых, то тут, то там выглядывающих из своего зеленого укрытия.

   Все это настолько напоминало родной дом, что девушка изумленно спросила:

   - Что это за место?!

   Но вместо ответа, мужчина поинтересовался:

   - Ты давно здесь?

   Олиф покачала головой.

   - День, может больше.

   - У-у-у, - протянул он. - Тогда все ясно. Это оазис. Единственное место, где можно укрыться от пустыни.

   - И... много таких оазисов? - удивленно спросила Олиф.

   Незнакомец пожал плечами.

   Но если существуют такие оазисы, то почему Изгнанники не возвращаются из пустыни? Олиф озадаченно сдвинула брови. Ведь могли же преступники отсидеться здесь, а затем вернуться домой. Тогда почему до сих пор вернулись лишь трое? Олиф так глубоко задумалась, что отчаянный крик мужчины: "Стой!!!", показался ей лишь тихим предупреждением. Девушка послушно остановилась.

   - Не двигайся!!!

   Олиф испуганно посмотрела на незнакомца, не понимая, почему в его голосе слышатся панические нотки. Мужчина быстро шарил руками в траве, пытаясь что-то найти. Наконец, он торжественно извлёк большую, толстую ветку и подошел к девушке, пояснив:

   - Ты наступила на ловушку.

   Олиф опустила глаза - ее босая нога находилась прямо в середине небольшой петли. Она знала такие ловушки - их ставят для дичи. Стоит ей сделать шаг, и её кувыркнет вверх, причем благо, если только кувыркнет.

   Мужчина аккуратно приподнял ногу девушки, медленно принялся подсовывать под нее палку. Рывок, и Олиф, не устояв на одной ноге, завалилась назад и плюхнулась на спину, больно приложившись головой об землю. Да уж, это не песок.

   - Эй, ты как? - Перед глазами замаячил силуэт незнакомца.

   Он вежливо протянул девушке руку, но Олиф поднялась самостоятельно. Привыкла уже обходиться без помощи. Она посмотрела на то место, где должна была качаться палка, зажатая в узле, но ничего не увидела. Озадаченно помотала головой. Она должна быть здесь! И тут девушка заметила нужный предмет, прямо возле ствола дерева, из которого торчало длинное, ладоней в пять, острие. Если бы на месте этой палки была Олиф, шансов, что ей удалось бы выжить, не было.

   В это время мужчина быстро подошел к наваленной куче листьев; принялся усердно их разгребать. Когда девушка медленно приблизилась к нему, то увидела, что из-под них выглядывает чья-то нога. Затем заметила руку, но чуть повыше, и еще одну. Труп.

   - Кто это?! - в ужасе спросила Олиф.

   - Мой друг, хы-хы, - пожал плечами незнакомец.

   Он полностью выгреб ноги мертвеца из-под листьев и принялся стягивать с них сапоги. Олиф зажмурилась, чтобы не видеть, во что превратились конечности некогда человека. Как только копошение прекратилось, девушка приоткрыла глаза и увидела, что незнакомец вежливо протягивает ей обувь.

   - Я их не надену! - воскликнула девушка.

   - Ну и ладно, хы-хы, - обрадовался мужчина.

   Он развернулся и медленно пошел в обратном направлении. Олиф последовала за ним.

   - В пустыне большинство животных - ядовитые, хы-хы. Они приспособлены к жизни в пустыне, но на оазисах обитают гораздо чаще. Ближе к вечеру на охоту в основном выбираются змеи. А с утра, в сапогах нередко можно встретить скорпиона. Но если днем ходить без обуви, можно случайно наступить на кого-нибудь та-а-акого, что потом смерть будет долгой и мучительной. В основном большинство ядов здешних животных действуют на нервную систему, вызывая паралич. - Что такое "паралич", Олиф не знала, но по телу все равно пробежали мурашки. - Ты, конечно, можешь и дальше расхаживать в своих онучах, или вообще босиком, но было бы здорово, если бы ты пожила подольше, хы-хы. Не хочу терять вновь приобретенного друга.

   Мужчина остановился и протянул девушке сапоги. Красивые. С длинными носами, коричневого цвета, явно из натуральной кожи. Жаль только, что мужские. Олиф насупилась, но обувь приняла.

   - Лучше сейчас надень, хы-хы, - посоветовал незнакомец.

   Олиф посмотрела на свое оборванное платье. Опасливо покосилась на мужчину, но он словно не замечал ее оголенных ног. Странно. Даже "лапочки" не позволяли себе такого разврата. Может, во всем виновата пустыня? Насколько сильно она меняет людей?

   Девушка с горем пополам натянула обувь. Ножка Олиф оказалась слишком маленькой для таких сапог, поэтому при каждом шаге обновка так и норовила слететь.

   Теперь они с незнакомцем шаркали вместе.

   ***

   Ее новоиспеченного друга звали Хэнк. Он не помнил сколько времени прошло с того дня, как его отправили за Песчаную Завесу. Но его ожог на руке еще не зажил, а значит, и срок наказания не истек. Хэнк был хорошим, добрым другом. Он очень любил расставлять ловушки. Множество разных приспособлений для заманивания дичи были раскиданы практически по всему оазису. До появления Олиф у Хэнка было три друга. Первого убили разбойники, которые тоже наткнулись на этот оазис. Именно поэтому Хэнк не любит чужаков. Возможно, его ловушки предназначались не только для дичи.

   Второй друг умер недавно, от укуса скорпиона. Их тела покоятся в неглубокой яме, присыпанной листьями.

   О третьем друге Хэнк ничего не знал. Сказал лишь, что он - воин, храбрый и сильный. Мужчина называл его Спасителем.

   Время неумолимо шло вперед. Один день сменял другой, а за ним приходил следующий. Олиф потеряла счет времени. Дни шли и шли, но девушка их не считала, знала лишь одно: их прошло уже мучительно много. Живя вместе с Хэнком, Олиф на жизнь не жаловалась. У нее была еда и вода, ей было, где спать, и где мыться. Солнце больше не обжигало кожу, но, к сожалению, она все равно потемнела, да и к тому же начала облезать. Хэнк убеждал девушку в том, что это нормально, но девушке это совсем не нравилось. Масла в огонь подливала задержка тех самых женских дней. Но об этом Олиф, естественно, молчала.

   Сейчас стояла ночь. В этот раз она была даже слишком темной, с тысячью звезд на небе.

   Хэнк устроился возле костра. Как он его разводит, Олиф так и не сообразила. Вернее, у нее это никогда не получалось.

   - Я пожарил мясо, - весело сказал ее друг.

   Олиф благодарно улыбнулась и устроилась рядом. В последнее время у нее было какое-то грустное настроение, она сама не понимала, в чем дело. Вот и сейчас, слова сами сорвались с губ.

   - А ведь там, среди этих звезд, мои мама с папой.

   Девушка закинула голову вверх и попыталась из маленьких светящихся крупинок сложить лицо мамы. Но не смогла. Олиф было восемь, когда она умерла. Лицо мамы она помнила смутно, и чувствовала за это ужасную вину. Нельзя забывать родных тебе людей, но с годами очертания маминой улыбки неумолимо стирались из памяти.

   Хэнк лучезарно улыбнулся, - на его толстых щечках образовались забавные ямочки, - и начал махать рукой.

   - Привет, хы-хы!

   - Что ты делаешь? - опешила девушка.

   - Здороваюсь с твоими родителями!