Страница 16 из 66
- Я провел рядом с Нико более двух тысяч лет. Бывали времена, когда
нужно было сохранить тепло и защититься, и возникала необходимость делить
ложе. Но это не значит, что мы каждую ночь вместе ложимся спать. И у нас всегда
есть определенные общие дела.
- Найти надпись. Бороться с дионами.
- Что-то вроде того.
Патрисия подтянула к груди колени и обхватила их руками.
- С чего ты взял, что эта надпись особенная и поможет вам?
Глаза Андреаса помрачнели, словно он уже потерял всякую надежду.
- Потому что на ней изображены иероглифы, которые ссылаются на меня с
Нико. Я готов встретиться с египтологом, которого ты найдешь для перевода, и
узнать подробности.
- То есть ты хочешь сказать, это стоит того, чтобы попытаться.
Он ответил кивком, его белые с темными подпалинами волосы в
искусственном освещении замерцали.
- Однако это может ни к чему не привести. У нас и прежде бывали ложные
надежды.
Патрисия обняла себя посильней.
– Мне так жаль, что с вами произошло такое.
- Частично это случилось из-за нашей гребаной ошибки. Слишком уж
нравилось нам вкушать наслаждения. Впрочем, как и сейчас.
- Полагаешь, Нико слишком мной наслаждается?
- Не-а. Думаю, что я.
Патрисия замерла.
- Что это ты имеешь в виду?
- Мне нравится представлять, как я срываю с тебя эту простыню и любуюсь
твоим прекрасным телом.
Руки Патрисии машинально прижали покрывало покрепче.
- Это было бы несправедливо по отношению к Нико.
- Я же сказал «любуюсь», а не трогаю.
Тело Патрисии обдало жаром. Андреас же прожигал взглядом материю, словно мог увидеть что-то сквозь простыню, и девушка не понимала, почему это
так ее взволновало. Она любит Нико и хочет быть с ним, а не с Андреасом. Ей
нравится смех Нико, его горящие глаза, прикосновения, забота.
И внезапно Патрисии захотелось, чтобы Андреас продолжал так на нее
смотреть.
Медленно она отодвинула простыню, потом, откинувшись назад на локти, окончательно сняла ее с себя. Оголившись полностью, девушка вытянула ноги
так, чтобы Андреасу было все видно.
Его голубые глаза, стремительно меняясь, вспыхнули, но, когда
пристальный взгляд окинул ее с головы до пят, лицо уже ничего не выражало. Он
задержался на груди, и девушка почувствовала, как заострились соски, потом
взгляд опустился к увлажнившемуся холмику между бедер.
Патрисия развела ноги, позволяя смотреть, потом облизнула кончик пальца
и
коснулась
им
клитора.
На брюках обозначилась эрекция, но мужчина просто облокотился на столбик
кровати, и, скрестив руки, не сводил с нее глаз.
- Прекрасна, - заключил он, потом отодвинулся от кровати и провел языком
по губам.
- Оставайся в постели, - велел он мягко. - Я посплю наверху.
И кинув напоследок напряженный взгляд, повернулся и покинул
помещение.
Патрисия перевела дыхание и провела рукой по лицу. Это было невероятно
эротично. Она почти достигла оргазма, осязая его восхищение каждым дюймом
своего тела. Еще ни одному мужчине не дозволялось вот так на нее смотреть, а
сейчас она развлекалась с одним, спустя же час обнажилась перед его лучшим
другом.
Тут Патрисия поняла, что душ остановился… остановился какое-то время
назад. Она обеспокоенно посмотрела в сторону ванной комнаты. Там, прислонившись к дверному косяку, стоял Нико с повязанным вокруг талии
полотенцем, плечи мужчины были покрыты мелкими капельками воды.
- Нико, - едва слышно произнесла женщина.
Последнее, что ей хотелось – это причинить ему боль. Патрисия до сих пор
не могла взять в толк, с чего это она вдруг решила продемонстрировать Андреасу
свое тело; вообще не понимала этого.
- Прости, - сказала она, раскаяние обрушилось на нее. – У меня такое
чувство, что я не в силах была остановиться.
- Знаю. - Нико выключил в ванной свет и пересек темную комнату. Потом
сел на кровать и провел рукой по ее голому бедру. Его завернутое в полотенце тело
было невероятным, и собственное тело снова стало пульсировать.
- Именно так все обычно и происходит, - проговорил он. – Сначала ты
хочешь меня, потом привлечешь Андреаса и он к тебе привяжется. Мы оба станем
тебе принадлежать, и в конце концов, так запутаемся, что освободиться без боли
будет невозможно. А потом все окончится. Ты уходишь - мы пытаемся излечить
разбитые сердца.
Она напряженно слушала.
- Не будет всего этого.
- Таков ход вещей.
- Я найду способ освободить вас, Нико. Чтобы у нас появилась возможность
понять, реально ли все это.
- Возможно.
Патрисия присела.
- Все так и будет; клянусь. А сейчас мне пора. У меня имеются кошки, которых нужно покормить, а через несколько часов открыть магазин…
Рука на ее бедре напряглась.
- Останься. - Его глаза потемнели. – Поспи сегодня ночью со мной. Я знаю
великолепнейшее место с лучшими рогаликами в Манхэттене, где можно
позавтракать.
Патрисия, вообразив, как сын Диониса и нимфы рыщет в поисках «лучших
рогаликов», невольно расхохоталась.
- Ну хорошо, - согласилась она. – Я остаюсь. Хотя мои кошки никогда мне
этого не простят.
- Я оправлю Андреаса позаботиться о них. Он обожает кошек.
Она вновь было улыбнулась, но тут Нико развязал полотенце, и девушка
при виде его тела замерла от восхищения.
- Надеюсь, что в его обожание домашних животных входит их кормежка.
- Естественно. – Выключив ночник, Нико пробрался к ней под простыню. –
Как уже я говорил, в глубине души он настоящая киска.
- Верю, - проговорила Патрисия, дрожа как осиновый лист. - Я верю тебе.
Возможность прижаться к Нико в теплой кровати, и, поцеловав, пожелать
ему спокойной ночи, стоила парочки возмущенных, обиженных кошек.
ВЕЛИКОЛЕПНОЕ место для завтрака, которое так нахваливал Нико, и в
самом деле оказалось прекрасным. Заведение, потчующее клиентов вкуснейшей
домашней выпечкой и расположенное в небольшом помещении, не светилось
модными нынче неоновыми вывесками, и, по-видимому, совершенно не пыталось
конкурировать с модными ресторанами. Нико уминал полный завтрак, Патрисия
же доедала рогалик, и оба чувствовали себя друг с другом так комфортно, как
будто вместе уже целую вечность. Патрисия все размышляла, что конкретно
почувствовала, обнажившись перед Андреасом, а так же пыталась обдумать
утверждение Нико, что она захомутает их обоих, а потом бросит.
Патрисия, может, и совершала в жизни ошибки, но сиреной уж точно
никогда не была. Разрывать с кем-то отношения, потому что они отдалились друг
от друга или перестали быть совместимыми в быту – это одно; а вот использовать
и потом отвергнуть – это уже совсем другое.
Вдобавок Патрисия, несмотря на заверения Нико, сомневалась, что из
Андреаса вышел хороший кошачий нянь. Однако когда она до завтрака без
предупреждения под ручку с Нико заглянула в магазин, то увидела миски, наполненные водой, сытых и довольных кошек, Рыжую Китти, лежавшую
свернувшись клубочком, возле любимой игрушки. Исида же, словно сфинкс, восседала на нижней ступеньке и охраняла дом.
- Любит он мурлеток, - еще раз повторил Нико уже после того, как они
вышли из квартиры Патрисии. – Кошки похожи на него.
- Знаешь, никогда прежде не встречала таких странных субъектов, как вы
оба, - заметила она, когда они уже сидели визави в кабинке. – Даже когда
встречалась с прочими экстрасенсами.
Нико потягивал свой кофе.
- Приятно слышать, что я уникален.