Рождение Зверя

«Запомни: жизнь кончается только тогда, когда кончается — и ни мгновением раньше…» — словно в насмешку вспомнилось Ральфу сказанное им же самим в качестве назидания Тэну.

Пока что счет, правда, шел на минуты. Разведчик еще раз прокрутил в голове все аргументы «за» и «против». Нет, другого выхода не существовало… Вот уж никогда не думал, что придется сделать это самому. Сколько Ральф себя помнил, кому-то всегда требовалась его жизнь. Но вот чтобы его смерть…

Первым ощущением — стоило принять окончательное решение — был азарт. Затем Ральф почувствовал странную отчужденность. Прямо перед ним, потрескивая, горел костер, напротив сидел Тэн, но и он, и костер, и спящий поодаль Риу словно бы находились за какой-то прозрачной, невидимой простым глазом стеной. Ральф еще был здесь, хотя, по сути, его уже здесь не было. А те несколько минут, что ему остались… — Разведчик упрямо оттолкнул в очередной раз возникшее в памяти лицо Амалии: ему осталось всего несколько минут…

Однако больше всего поражало другое — мозг, выбиравший способ самоумерщвления; мозг, который хладнокровно вычислял, что ни нож, ни яд не подходят. Яд мог сработать слишком быстро, что же касалось ножа, то, если передачу Ральфа засекут сразу, а заодно прочтут о его намерении самоустраниться, можно просто не успеть. Значит…

Заставив Тэна сосредоточиться на левой, разведчик правой, свободной рукой незаметно вытащил пистолет, бесшумно снял с предохранителя… Ральф лучше владел левой, но стрелять надо было прямо в сердце, и правой это удобнее — всего лишь нажать на спуск… Отлично: Тэн, который все еще, словно завороженный, наблюдал за тем, как разведчик ворошил угли в костре, ничего не заметил. Теперь выждать для верности еще пару минут, и вперед…

Кажется, прошло около четверти часа. Хотя это могло произойти и час, и всего лишь несколько минут назад — после того, как неведомая сила словно вышвырнула С'каро из сознания С'тэна, Великий Магистр потерял счет времени.

Он видел, как Ральф осторожно вытащил из кобуры пистолет, как потом спрятал его под курткой. Зачем? Карлос мог только догадываться, однако решил на всякий случай не рисковать: жизнь этого разведчика из «Sunrise» стоила слишком дорого, на что существовали две причины…

Если Великого Магистра что-нибудь еще и интересовало в жизни, так это был человеческий мозг: вновь открывавшиеся возможности не переставали восхищать, а бесконечные его тайны только подстегивали и вдохновляли С'каро.

И все же имелась одна проблема, приводившая его в полное отчаяние. Конечно, среди адептов Тьмы всегда находилось немало таких, кто мог ему помочь, — и когда С'каро еще только вступил в братство Нечистого, и даже сейчас, — но просить именно их-то и было категорически нельзя.

Да и разведчики из «Sunrise» вряд ли разрешили бы сомнения главы Серебряного Круга: во-первых, они не имели специальной подготовки, во-вторых, в те времена, когда они — один за другим — угодили в плен, брата С'каро еще никто не величал Великим Магистром, и переговорить с ними с глазу на глаз он не мог. И вот, наконец, Ральф… Михаэль. Неизвестно, учил ли его кто работать с памятью, но, если он без особого труда распознал фальшивку в сознании С'тэна, появилась надежда, что Ральф как раз тот человек, который ему нужен.

Правда, сначала известие о том, что в Канду прибыл очередной санрайзовец, никаких особых эмоций у Карлоса не вызвало. Подманить его поближе к Дому Серебряного Круга, а потом взять в плен и заложить в его голову нужную информацию взамен уже имевшейся — все, что требовалось. Однако не заладилось с самого начала: то полез не в свое дело этот болван С'тэн, то сам Карлос по неосторожности вспугнул разведчика, а тот взял да и напрямую связался с Центром. С огромным трудом Великому Магистру удалось наконец добраться до сознания агента; и вот, когда оставался всего один шаг до того, чтобы взять контроль над ситуацией в свои руки, неожиданно всплыли сразу две причины, благодаря которым жизнь Ральфа в глазах С'каро резко возросла в цене.

Испугавшись, что Михаэль выстрелит в себя, Карлос, который теперь не отпускал разведчика ни на шаг (разве что не мог заглянуть в его мысли: во-первых, самостоятельно он все равно бы с этим не справился, во-вторых, ломать ментальную защиту Михаэля он не хотел), активизировал в голове Риу центр страха — парень закричал. Оглушительно грохнул выстрел. Михаэль, от неожиданности нажавший на курок, ругнулся, спрятал в кобуру пистолет, бросился к Риу, но потом…

Что произошло потом, Карлос так и не понял. Сначала у него перехватило дыхание, и все закружилось перед глазами: он точно глядел с огромной высоты и вдруг, не удержавшись, полетел вниз… Наверное, Великий Магистр даже закричал… И вот теперь он лежал у себя на кровати, низенькой, всего в ярде от пола, и не мог отделаться от ощущения, что, стоит пошевелиться — и он упадет.

Спустя какое-то время Карлос все-таки взял себя в руки и осторожно повернул голову. Да, это была его комната: полки с книгами, заваленный бумагами грубый деревянный стол, камин; сейчас, в свете догорающих углей не так бросалась в глаза убогость обстановки. Ободренный знакомой картиной, С'каро наконец осмелился пошевелиться — и раздавшийся в ответ жалобный скрип кровати успокоил уже окончательно. Великий Магистр несколько раз глубоко вздохнул, затем снова опустил веки…

Нет, в сознание юноши с черными волосами попасть было невозможно: голова опять закружилась — небо, земля, кроны деревьев…

«Черт…» — С'каро открыл глаза. Тем, кто все это делал, провести его во второй раз не удалось: перед ним оказалась многослойная ментальная защита. Оставалось лишь понять, по какому принципу она устроена… Немного поерзав, Великий Магистр, наконец, нашел удобное для него положение и, мысленно приблизившись к диковинному сознанию, начал осторожно наблюдать.

— …Подержи ему руки.

Пока Тэн, навалившись всем телом, с трудом сдерживал Риу, Ральф вытащил из кармашка на поясе шприц и воткнул в напрягшуюся мышцу распростертого на земле молодого человека.

— Что это? — почувствовав, как сопротивление со стороны Риу постепенно сходит на нет, непривычно осипшим голосом спросил Тэн.

В первую минуту Ральф подумал, что молодой человек спрашивает о лекарстве, однако Тэн явно прислушивался к звукам ночного леса. Разведчик тоже замер, и очень скоро понял, что как раз лес-то здесь был и ни при чем: и его,_и Тэна, и безвольно раскинувшегося возле них Риу окружало неясного происхождения силовое поле…

…М-да. Что там ни говори, а мощь ментального барьера, который разделял сейчас Великого Магистра и тех, за кем он следил, впечатляла, и генерировал его, похоже, не один организм: несколько десятков, если не сотен, сознаний одновременно преграждали дорогу, стоило лишь попытаться приблизиться. Действовали они следующим образом: проявившего к ним внимание заставляли мысленно описать круг, затем второй, третий… постепенно скорость нарастала, и через минуту-другую выдержать эту все быстрее и быстрее раскручивающуюся карусель становилось практически невозможно. Система работала настолько слаженно, что не оставалось ни малейшего сомнения: где-то существовал некий координационный центр. Правда, пока нечего было даже думать о том, чтобы до него добраться, а без этого, кроме головной боли, другого результата добиться было невозможно. И тем не менее, Карлос, который еще совсем недавно испытал настоящее потрясение, увлекшись интересным для себя делом, уже начал обретать присущее ему равновесие…

Вот это мощь!.. Ральф почувствовал, как нечто непроницаемое, где его мысли вязли, словно в болоте, заметно придвинулось, угрожая раздавить, сплющить.

Видимо, так же ощутивший возрастающую активность неведомого поля Тэн открыл было рот, собираясь что-то сказать Ральфу, но тот сделал останавливающий жест. К разведчику явно кто-то обращался. Кто-то, без сомнения, обладавший разумом, но диапазон, в котором находились его мысли, настолько не совпадал с человеческим, что пока, несмотря на все усилия, ничего не получалось. Лишь после нескольких отчаянных попыток неизвестному наконец удалось нащупать частоту — некую пограничную зону, где почти заканчивались возможности одной из сторон и только начинался диапазон второй. По существу, это не устраивало ни того, ни другого «собеседника», и все же теперь хотя бы можно было попытаться. (О том, чтобы устраниться, речь даже не шла, ибо разведчик и его друзья полностью находились во власти чужого разума.)