Большая Сплетня

Из курилки выплыла мадам Губасова под ручку с Тамарой. Не заметив моей колеблющейся тени в темном просвете двери, дамы прошелестели мимо.

Подслушанный разговор порадовал. Надо же, как в последнее время разрослась Большая Сплетня! А если вспомнить, какой она была поначалу, — чахлой, болезненной, скудной... Никак не хотела дышать без ежедневной заботы и диетической подкормки! А теперь встала на кривенькие ножки, потопала, побежала... Зажила собственной жизнью, вышла в люди, стала обрастать биографией, подробностями, дополнительными сюжетными линиями...

Хорошо бы, если б подслушанный разговор дошел до особы, о которой я непрестанно думаю... Для начинающего казановы лучшей рекламы и не придумать! Вот только дойдет ли сплетня до Даны?

Донесут!

— Когда мы поедем покупать свадебное платье?.. А когда ты познакомишь меня со своими родителями?.. А когда представишь своим друзьям?.. А почему ты не хочешь идти в гости к моим предкам, я им все про нас рассказала... Я считаю, тебе не нужно покупать костюм для свадьбы, у тебя их и так три штуки... Нам лучше поехать в свадебное путешествие на Азовское море, у меня в Ейске родная тетка...

Рот у Лены не закрывался ни на минуту! Она болтала обо всем на свете, создавая монотонный звуковой фон, давивший на нервы. Странно, что еще каких-нибудь два дня назад я совсем не замечал ее назойливой, докучливой болтовни, но теперь...

— В субботу в магазинах полно народу, а мне нужно отдохнуть, — обрубил я все подкаты насчет свадебного платья.

— Ну-у-у! — обиженно скуксилась моя «суженая».

— Может быть, в понедельник удастся выкроить пару свободных часов... — произнес я, надеясь, что до понедельника она передумает.

— Но ты прекрасно знаешь, что в понедельник я не могу!

— Ну, нет так нет... — отрубил я, прикрывшись футбольной газетой.

— Конечно, я могу взять отгул... — протянула она. — Но ведь у меня столько работы! Все точно помешались на акциях «Стандард Ойл»! Знаешь, сколько у меня писанины?.. К тому же у нас недавно база накрылась, приходится все документы восстанавливать по бумажным копиям... Мороки — выше крыши! А директор конечно же не собирается оплачивать сверхурочные...

— Интересно, кого это нынче интересует «Стандард Ойл»? — максимально безучастным тоном спросил я.

— Да кого попало! И «физиков», и «юриков»; (физические и юридические лица)... Недавно девушка заходила из одной конторы... Ни рожи ни кожи, конечно, но симпатичная... Увидела твое фото — у меня твой снимок на столе стоит, — прямо побелела: какой красивый у вас жених, говорит! Это про тебя-то... Потрясно, говорит. Повезло, говорит, вам, то есть мне. Конечно, с такой-то физиономией и таким маникюром у нее шансов — ноль в квадрате!

— Что за девица? — унимая сердцебиение, спросил я.

— Откуда мне знать! Знаешь, сколько у нас народу ходит? Наверное, какая-то курьерша...

— Из какой компании?

— Не помню... Такое длинное слово... Что-то вроде «Интернэшнл» и как-то там еще... Мудрено!

Я заволновался. Всеобщий интерес к «Стандард Ойл» беспокоил меня.

Лена (а это была именно Лена) все трещала насчет того, какую она хочет фату, а потом резко переключилась на туфли, дальше поведала, что уже не собирается к тетке в Ейск, и если не делать свадьбу в ресторане, а сразу из ЗАГСа отправиться в свадебное турне в Эмираты (для молодоженов пять процентов скидка), то можно привезти дешевой электроники и тогда поездка полностью окупится.

Хозяйка чертова!

— Кстати, я могу взять работу на выходные, — заметила она вдруг безо всякой связи с Эмиратами, с техникой, с теткой и рестораном. — Ничего, посижу над бумагами в воскресенье, а зато в понедельник мы с тобой отправимся в свадебный салон... Мы поедем на твоей машине, да, пупсик? Потрясно!

Из этого я сделал вывод, что она все-таки мечтает о свадьбе, о платье, о кукле на капоте, о брызгах шампанского и пяти литрах моей великолепной красной крови, богатой гемоглобином и неудовлетворенными амбициями... Впрочем, ничего этого не будет!

Но я не стал ей об этом сообщать. Зачем?

Ведь всего через день, когда она принесет домой документы, я завладею реестром акционеров.

О, это куда приятнее, чем владеть женщиной. И намного перспективнее!

Дальше дело техники: мне останется лишь расплеваться с этой узколобой курицей. Можно обидеть ее случайной (на самом деле намеренной) фразой, колким замечанием, ехидным намеком. В крайнем случае устроить безобразный скандал. Она обидится и уйдет.

Она уйдет, непременно уйдет!

— Скоро добуду реестр титульных акционеров, — намекнул я моей вожделенной богине. — Через пару дней.

— Как это? — встрепенулась она. — Нашему юристу в регистраторе отказали в выдаче реестра, сославшись на устав компании, запрещающий его выдачу акционерам, владеющим менее чем пятью процентами акций. И хотя это положение противоречит федеральному закону, но пока мы подадим жалобу, пока состоится суд...

— Не нужно беспокоиться, — тускло обронил я. — Я все сделаю сам. В понедельник реестр будет на твоем столе.

Дана удивленно промолчала.

— Заполучив реестр, мы сначала пробуем договориться с теми акционерами, которые владеют наибольшим количеством акций, потом созываем внеочередное собрание, переизбираем совет директоров и... Короче, все как обычно. Но сначала конечно же кампания в СМИ? — спросил я.

— Да, сначала кампания в СМИ, — кивнула она.

А когда, попрощавшись, я уже стоял в дверях, произнесла почти нежно:

— До завтра, Игорь?

Я обернулся. Что-то в ее бархатном голосе звало меня остаться, однако я не собирался поддаваться ее ласковому зову. Рано еще...

Целый день мы мотались по свадебным салонам, выслушивали идиотские замечания продавцов и их восхищенные, лживые до последней буквы референции насчет своего лежалого товара. Лена (а ведь ее звали Леной!) металась от одного пенного вороха материи к другому, не менее пенному. Будь ее воля, она скупила бы все платья в городе, чтобы вечерами разгуливать в них по квартире, и только строгий денежный лимит, которым я ограничил ее, помешал ей развернуться.

На самом деле, поскольку я не собирался жениться (точнее, не собирался жениться на ней), мне не хотелось тратиться попусту.

Между тем продавщицы восхищенно трещали, как радио на коротких частотах: «Вашей прелестной невесте так идут кружева! А вот еще ваш размерчик!» — а потом, искупав руки в пенном тюле, ныряли в подсобку, чтобы через минуту явиться оттуда с очередной линялой тряпкой на прогибающихся плечиках.

— Европейское качество! — уверяли они, восторженно закатывая глаза. — Как вам идет этот фасон!

— Кажется, то кремовое тоже ничего! — терзалась Лена, потная не то от напряжения, не то от моего холодного, оценивающего взгляда, более охотно цеплявшегося за прелести автомобиля, припаркованного у тротуара, чем за прелести той, что прочила мне себя в невесты.

В итоге мы так ничего и не купили. Впрочем, я не настаивал.

Вернувшись домой, Лена сначала разрыдалась от усталости, а потом опять стала бредить про Эмираты и бытовую технику, после чего плавно переключилась на свою ейскую тетку, которая, конечно, будет безумно счастлива познакомиться со мной...

В это время я думал про двадцать процентов государственных акций, пятнадцать процентов акций у Лернера, двенадцать у инвестиционного фонда «Ярвекс», руководимого неким Михайловым, а также о прочих мелких и не очень держателях того драгоценного богатства, которое я старался завоевать для своей возлюбленной.

А моя «невеста» тем временем вслух бредила насчет какого-то пансионата в Подмосковье, где очень здорово отмечать свадьбы, одни ее знакомые так и сделали, и на самом деле там оказалось потрясно...

Чтобы приглушить назойливый звуковой фон, я, включив телевизор, сонно уставился на оплывавший фиолетовыми тенями экран.

Дикторша в новостях, сдержанно светясь пионерской радостью, произнесла, глядя мне в глаза: