Дерзкая невинность

— Вы считаете, что я собирался жениться? — наконец заговорил Макс.

Ее окатила волна жара.

— Нет, конечно. — Кусая губы, Оливия посмотрела на него и призналась: — Нет, не сегодня… но вы вели себя так… я не знаю. Но если у вас было это в мыслях… я просто хочу, чтобы вы знали, что я не стремлюсь к браку в будущем. Поэтому нет смысла за мной ухаживать или… мне принимать ухаживания какого-либо поклонника. — Поколебавшись, Оливия добавила: — Мне жаль.

Макс накрыл ее руку своей тяжелой ладонью, и их руки без перчаток впервые соприкоснулись, от чего Оливии стало трудно дышать.

— Я не собирался просить вашей руки.

Унижение едва не лишило ее самообладания.

— Боже мой, мне очень жаль, что я… — Макс замолчал и наклонился над ней. — Послушайте, Оливия. Спасибо, что были со мной откровенны. Вы особенная, вы не похожи ни на одну из женщин, которых я когда-либо встречал, и вы заслуживаете честность с моей стороны. Правда в том, что я вообще не намерен жениться.

— Вот как? «Разве герцогам не нужны жены и наследники?» — мелькнуло у нее в голове.

— Да, так.

— Почему?

Макс вздрогнул и немного отодвинулся.

— Это очень сложно. Думаю, что это потому, что я всегда знал, что из меня получится очень плохой муж. Мне не хотелось бы сделать несчастной какую-либо женщину, так что я уже давно решил, что брак не для меня.

— О! — смутилась Оливия. — Тогда что… почему вы… Почему мне казалось, что вы хотите…

Она запнулась, когда вдруг осознала правду. Оливия была уверена, что ее лицо уже просто пылает от смущения, и она отвернулась, а потом отдернула руку.

— О Боже!

Макс наклонился над ней и озабоченно спросил:

— Что-то не так?

Оливия подняла руку, предупреждая, чтобы он замолчал. Потом закрыла глаза и со стоном хлопнула себя ладонью по лбу.

— Какая же я глупая.

— Оливия…

— Мне следовало догадаться, чего вы хотите от меня. Извините меня, Макс. Я не… Я думала, вы поняли… я просто не из тех женщин, которые одаривают мужчин своей благосклонностью.

Последние слова почти застряли у нее в горле, и Оливия закашлялась. Но ее тело восставало против ее собственных слов: когда Макс прикасался к ней, желание становилось сильнее.

— Я это знаю.

— Вот как? Вы уверены? Потому что… Я вся в сомнении. Я не знаю, что это такое… — Оливия вновь взмахнула рукой в его сторону. — Но я с полной уверенностью могу сказать, что наша дружба становится странной.

— Я очень увлечен вами, Оливия.

Она отпрянула.

— Что?

Ну вот, опять она выглядит полной дурочкой.

— Я увлечен вами, — повторил Макс. — И я уверен, что и вы увлечены мною.

У нее пересохло во рту. Оливия не могла сказать, что не увлечена им. Это было бы ложью.

— Как бы то ни было, это не… я не могу… Я уже сказала, что хочу остаться старой девой. Под этим я не имею в виду опороченную старую деву.

— Вы считаете, что я хочу именно этого? Опорочить вас?

Нет, Макс прикоснется к ней своими большими руками. Доставит ей удовольствие…

О Господи. Ее мысли о Максе становятся все более греховными и неприличными. Она не должна думать о том, что он может с ней сделать. Оливию бросало то в жар, то в холод, а дыхание все время сбивалось.

— Я не знаю, — покачала она головой. — Этот разговор совершенно… неприличен.

Макс пожал плечами, но на его губах играла улыбка.

— Вы сами его завели.

— Потому что я почувствовала, что надо об этом поговорить прежде, чем дело зайдет слишком далеко. Я почувствовала… — Оливия никакие могла найти подходящего слова.

— …влечение, — подсказал он.

Она зажмурилась.

— Да.

— Но оно не должно быть таким, — высказал Макс.

— Каким?

— Таким потрясением.

— А каким оно должно быть?

Он снова взял Оливию за руку. Поняв, что она не отдергивает ее, он повернул ее ладонью вверх и поцеловал.

Оливия нашла это легкое прикосновение таким эротичным, что ей пришлось сосредоточиться на своем прерывающемся дыхании, потому что внезапно мир поплыл у нее перед глазами.

— Оно должно быть приятным, — бормотал Макс, не поднимая головы. — Возбуждающим.

— Да, — почти простонала Оливия.

Он зажал ее руку между своими ладонями.

— Не бойтесь меня, Оливия. Я ничего не сделаю против вашей воли. И я никогда, слышите, никогда не допущу, чтобы вас опорочили.

Да поможет ей Бог, искушение было велико. Каждая клеточка ее тела требовала подчиниться. Сказать: «Да, Макс, возьми меня. Сделай со мной все, что хочешь».

Но разве она могла? Ей надо защитить себя, свою семью, свое будущее.

— Этого не может… мы не можем. Я хочу быть вашим другом, но думаю, мы должны какое-то время держаться подальше друг от друга, пока…

Оливия запнулась. Ее тело требовало этого, а ее разум кричал, что все это неправильно. Ведь столько лет Оливия внушала себе мысль, что мужчина никогда не займет место в ее жизни.

Макс отпустил ее руку с серьезным выражением лица.

— Я человек терпеливый, Оливия. Я дам вам время, в котором вы нуждаетесь. Но вы должны понять, что я никуда не денусь. Когда вы будете готовы, я буду здесь. И буду ждать.

Она не могла ни дышать, ни говорить, поэтому лишь кивнула и встала.

Макс взял плащ, и они отправились домой.

Глава 4

Оливия сидела у окна гостиной, занимаясь рукоделием, и старалась не мешать Джессике, составляющей за письменным столом меню обеда, который она и леди Фенвик решили устроить вечером.

Но Оливии никак не удавалось сосредоточиться ни на рукоделии, ни на чем-либо другом.

Она не понимала, что с ней происходит. Всю неделю Макс почти не общался с ней. Но они все еще играли в теннис, вместе смеялись. В общем — были просто друзьями.

Однако все было как-то по-другому. Если бы Оливия была честна с собой, она призналась бы, что скучает по его прикосновениям, по его взглядам — таким многозначительным… таким жарким…

Ей недоставало Макса.

Оторвавшись от рукоделия, Оливия посмотрела в окно. Солнце уже скрылось за верхушками деревьев. Мужчины отправились на охоту довольно рано, но все еще не вернулись.

— Пойду прогуляюсь, — сообщила она Джессике.

Джессика подняла голову от разбросанных на столе бумаг.

— Хорошо. — Взглянув на часы на камине, она нахмурилась. — Беатрис уже опаздывает на десять минут.

— Она сейчас придет, — успокоила ее Оливия.

— Я знаю. Просто… — Джессика покачала головой. — Надо было попросить ее прийти пораньше. Тогда бы нам не пришлось так торопиться.

— У тебя все прекрасно получится, Джесс. Я в этом уверена.

Оливия сунула рукоделие в корзинку, потом встала и расправила юбку.

— Ты присоединишься к Фебе и Мег? — спросила Джессика.

Сестры сразу после завтрака отправились навестить арендаторов.

— Возможно, — неопределенно ответила Оливия. — Во всяком случае, увидимся во время обеда. Я уверена, он будет великолепен! Не надо так беспокоиться.

С этими словами Оливия зашла в свою спальню за шляпкой и перчатками и вышла из дома.

Она вдруг поняла, что уже несколько дней не ходила в лес одна из-за участия в разных домашних делах.

«Как же приятно снова быть одной!» — подумала она. Подальше от общества, от людей. Вдохнув свежего осеннего воздуха, Оливия посмотрела на небо. Для этого времени дня облака были слишком темными и почти заслоняли горизонт.

Она уже собралась повернуть обратно к дому, решив, что может пойти дождь, когда услышала конское ржание и стук копыт. Гуляя, Оливия обычно не обращала внимания на дорогу, но сейчас она заметила отчетливые отпечатки подков в грязи. Джентльмены еще раньше проскакали в этом направлении, теперь они возвращались домой.

Сначала она увидела коня Джонатана — прекрасного черного жеребца, которого тот обожал. Заметив ее, он натянул поводья.

— Оливия!

— Добрый день, Джонатан. Охота была удачной? — Оливия улыбнулась, а потом поздоровалась с капитаном Лэнгли и Максом, ехавшими позади.

Конец ознакомительного фрагмента.