Отступник

— Подождите!

Он остановился. Повернулся. Грустное лицо. Большие, как у коровы, невинные глаза.

То, о чем он говорил, всегда интересовало меня. Мне всегда хотелось знать: есть ли еще люди, подобные мне? Формулы для изготовления амулетов я в большей части почерпнул из приложения к «Молоту ведьм», начав эксперименты от нечего делать, интуитивно отнимая или добавляя ингредиенты к средневековым колдовским рецептам. Но есть ли еще люди вроде меня, которые нашли свой Путь к сверхъестественному? Каково оно, Истинное Знание? К тому же я знал один рецепт — хотя сам, как любой мастер, боялся им воспользоваться. Страх был инстинктивным, и, видимо, именно он удерживал меня на грани, не давая с головой окунуться в волны Искусства.

— Знаете, молодой человек, я, быть может, смогу помочь. Нет, тот недуг, что мучает вас, я не смогу исцелить, раз вы не собираетесь говорить мне, в чем дело, но найти более могущественного… человека. Мы с вами заключим договор, — продолжал я, полностью завладев вниманием Павла. — Я изготовлю одну штучку, и если получится, и вы с ее помощью найдете того, кого ищете, то познакомите меня с этим человеком.

Тут я стал говорить и говорить. Я говорил сам себе, а не Павлу; расписывал прелести колдовства, но не произнося этого слова и говоря полунамеками. Для чего я говорил? Пытался убедить себя, что больше нет на свете никого, обладающего таким Даром, как мой. Да, именно Даром! Скорее всего. В те дни я еще считал себя уникальным, своего рода гением, которому открылись тайны средневековых алхимиков и ведьм.

Я решил изготовить Ведьмин компас — прибор, совершенно точно указывающий, в каком направлении находится ведьма (или ведьмак). Дальше все будет в руках Павла. «Если его и правда что-то так сильно гнетет, то он доведет дело до конца», — так я решил.

Мне понадобились две недели на то, чтобы добыть ингредиенты для состава, в котором необходимо было искупать компас — сложную узорчатую конструкцию из литого свинца. Не зная, какие детали важные, а какие — нет, я точно скопировал устройство со страниц приложения к Брокгаузу и Ефрону, повторив каждый завиток. Перенеся узор на фанеру, я взялся за лобзик и, наклеив выпиленные куски на цельный лист фанеры, получил одностороннюю форму для литья.

Пятьдесят рублей ушло на свинец. Я купил пару негодных аккумуляторов.

К тому времени, как мой знакомый из КГБ принес мне в обмен на пару кубиков удачи мешочек с необходимыми кусочками человеческой плоти, все было готово.

В полночь, поставив на газ тазик, который использовался только для таких целей, я начал варить колдовское варево. Нет, я не шептал заклятий, не делал магических жестов. Действо напоминало приготовление супа. К пяти утра булькающий отвар, источающий тошнотворный запах вареной человеческой плоти, был готов. Я осторожно окунул в него по очереди все детали Ведьминого компаса. Они стали жирными от налипшего человеческого жира. Оставив их сохнуть на столе, я избавился от самого зелья: выловил разваренные пальцы и глаза (их стоило похоронить отдельно, чтобы не было неприятностей), а остальное слил в унитаз и, наполнив таз кипятком из-под крана, оставил его отмокать в ванне.

А вечером зашел Павел. Я при нем собрал компас и объяснил, как тот действует.

Основание Ведьминого компаса — плоская и очень тяжелая свинцовая тарелка, сантиметров двадцать в диаметре. С трех сторон к ней через специальные прорези крепятся витиеватые свинцовые планочки, соединяющиеся на высоте тридцати сантиметров точно над центром тарелки. К месту их соединения особым колдовским узлом привязывается нитка с обычной металлической иголкой. Иголку желательно взять побольше. Если искупать компас в специальном отваре, как сделал я, а потом смазать иголку свежей человеческой кровью, то компас заработает, показав острием иглы на самого сильного колдуна или колдунью, что есть поблизости.

Естественно, я не знал радиуса действия столь неточного прибора (а надо сказать, что все колдовские штучки в этом похожи). Собирал прибор при Павле. Мне было интересно, как поведет себя компас в присутствии двух или трех колдунов. Как потом выяснилось, прибор просто выбирает сильнейшего и указывает именно на него.

Собрав компас, я уколол палец. Игла указала на меня, но перед этим дернулась в сторону Павла. Он не заметил этого, а я заметил и внимательнее взглянул на своего странного заказчика. Какое отношение он имел к колдовству? Что он умел? Если он тоже волшебник, то почему обратился за помощью ко мне? Хотя на последний вопрос ответ был очевиден. Раз игла указывала на меня, то я более могущественный колдун, чем он. А я-то знал, какое я ничтожество.

Павел ушел, унеся компас.

Как потом я узнал, он на следующий день взял на работе отгул и отправился на поиски.

Павел понимал, что Светлана видеть компас не должна. Вообще она ничего не должна знать ни о Жажде, ни о мухах, ни о скальпеле, призывно взывающем с полки инструментов, куда он не так давно вернулся.

Покинув меня, Павел в первую очередь отправился в магазин и купил огромную спортивную сумку. Отдавая ему компас, я тщательно завернул его в плотную бумагу, потому что воняло от него, надо сказать, премерзко. Павел тоже понимал, что такая вещь, если он станет пользоваться ею в открытую, привлечет слишком много внимания — а он не хотел, чтобы кто-то обратил внимание на его странные манипуляции. Поэтому, купив сумку, Павел в первую очередь завернул в близлежащий садик и, распаковав мой дар, приклеил блюдце Ведьминого компаса обратной стороной ко дну сумки. Игла раскачивалась внутри свинцовой клетки из трех прутьев-пластин. Стенки сумки не мешали. После Павел спрятал сумку в автоматическую камеру хранения на Витебском вокзале.

Утром он зашел за ней и отправился по городу в поисках колдунов.

Не зная, на какое расстояние действует компас, он решил прочесать вначале центральные, а потом спальные районы окраин. Он шел, часто останавливаясь, словно сумка была для него непосильной ношей, останавливался как бы передохнуть, выжидал определенное время, и когда поблизости никого не было, открывал молнию, заглядывая внутрь.

Несколько раз ему казалось, что он уже напал на след, но всякий раз след терялся. Видимо, колдуны не стояли на месте в ожидании Павла. А может, ему просто казалось, что он наткнулся на чей-то след. Ведь игла реагировала и на него самого.

Первый день не принес результата.

Но Павел не отступил. Не привык он отступать. На следующий день он решил повторить все заново, и ноги сами принесли его к Смоленскому кладбищу, а потом компас привел его к склепу, под которым скрывалось убежище Викториана. Компас совершенно четко указывал на угрюмое обшарпанное кирпичное строение, где, как свидетельствовала полуосыпавшаяся надпись, был похоронен какой-то граф. Внутри никого не было, да и спрятаться в крошечной комнатушке со сводчатыми потолками было негде. Но компас показывал именно на этот склеп посреди заброшенного кладбища. В каком-то фантастическом романе Павел читал про места силы, места, где колдовство обладает особой властью. Но существуют ли такие места на самом деле? Реагирует ли на них Ведьмин компас?

Несколько раз Павел порывался уйти. «Нет здесь никого!» — твердил он сам себе, но что-то удерживало его. «Может, этот Ведьмин компас указывает не на живых колдунов, а на мертвых?» На всякий случай Павел отодрал зубами заусеницу на одном из пальцев, капнул на иглу свежей крови. Вдруг сила прежней капли крови исчерпала себя и компас барахлит? Однако результат оказался тот же. В какую бы сторону он ни шел, игла неизменно указывала на склеп, а стоило внести ее внутрь, начинала безумно вращаться, то закручивая, то раскручивая нить, не находя цели.

Павел уже собрался уходить, так и не разобравшись, почему компас так себя ведет, когда из склепа неожиданно вышел человек. Но Павел же был внутри минуту назад! Там никого не было. Окна-щели выглядели слишком узкими, чтобы через них мог протиснуться человек. Да и зачем кому-то проделывать такой фокус? И тем не менее из склепа вышел незнакомец и направился к выходу с кладбища такой уверенной походкой, словно всю жизнь только и делал, что ходил этой дорогой. Павел собрался было пойти за ним, но передумал. Выждав, пока человек отойдет достаточно далеко, он обратился к компасу. Тот указывал теперь не на склеп, а в ту сторону, куда ушел незнакомец. Значит, компас работал! Решив, что он наконец нашел того, кого искал, Павел бросился следом.