Страница 76 из 90
- Да еще с миллионами, которых мы не нашли! - ответил Жильдас Трегомен. - И все же... ведь они есть... они где-то там... Если б можно было дочитать последний документ до конца!..
Однажды он сказал Жюэлю:
- Знаешь ли, о чем я думаю, мой мальчик?
- О чем, господин Трегомен?
- Пожалуй, твой дядя был бы не так расстроен, если бы знал, где зарыты сокровища, хотя бы и не мог их никогда достать.
- Может быть, вы и правы, господин Трегомен. Дядюшку доводит до бешенства одно только сознание, что у него на руках документ с координатами четвертого острова, а прочесть его до конца невозможно.
- Да, на этот раз все было бы кончено! - ответил Трегомен. - В документе об этом ясно сказано...
- Дядя с ним не расстается, вечно держит его перед глазами, только и делает, что читает и перечитывает его...
- Пустая трата времени, мой мальчик, и, к несчастью, это отражается на нас. Сокровища Камильк-паши никогда не будут найдены, никогда!
По-видимому, Трегомен был прав.
Кстати сказать, через несколько дней после свадьбы стало известно, что произошло с подлым Сауком... Этому негодяю не удалось побывать на Шпицбергене раньше дядюшки Антифера и его спутников, так как он был схвачен в Глазго в ту самую минуту, когда садился на судно, направлявшееся в арктические воды. Читатель помнит, сколько шуму наделало преступное нападение на преподобного Тиркомеля, едва не стоившее ему жизни, и при каких обстоятельствах была обнаружена на плече проповедника татуировка с цифрами знаменитой широты. Не мудрено, что вся эдинбургская полиция была поставлена на ноги и сделала все возможное для поимки бандита, точные приметы которого сообщил преподобный Тиркомель.
Совершив покушение, Саук, даже не заходя в «Королевский отель», бросился в поезд на Глазго. Там он рассчитывал найти корабль, идущий в Берген или Тронхейм. Вместо того чтобы отправиться с восточного берега Шотландии, как это сделал дядюшка Антифер, он хотел двинуться в путь с западной стороны. Расстояние было почти одинаково, и он надеялся достичь цели раньше законных наследников Камильк-паши.
Но, на его беду, в Глазго ему пришлось дожидаться целую неделю попутного парохода, и, к счастью для человеческого правосудия, он был опознан в ту минуту, когда садился на судно. Его тотчас же арестовали и приговорили к нескольким годам тюрьмы, так что ему даже и не пришлось тратиться на путешествие. Впрочем, поездка на Шпицберген в любом случае не принесла бы ему никакой выгоды.
Весь этот комплекс событий, от первых исследований в Оманском заливе до последних поисков в Северном Ледовитом океане, приводил к простому заключению: сокровища до скончания века будут покоиться на неизвестном островке, которому Камильк-паша так опрометчиво решил их доверить. Был, правда, один человек, который не только не пожалел бы об этом, но даже поблагодарил бы небо, радуясь такому стечению обстоятельств. Мы говорим о преподобном Тиркомеле. Сколько миллионов грехов прибавилось бы на этом свете, считая по франку на каждое прегрешение, если бы богатства паши стали достоянием малодушного человечества!
Дни проходили за днями. Жюэль и Эногат наслаждались бы полным счастьем, если бы их не тревожило плачевное состояние дядюшки. Кроме того, молодой капитан не мог без грусти думать о приближении часа разлуки с любимой женой, семьей и друзьями. Постройка трехмачтового судна для торгового дома «Байиф и К о» быстро подвигалась вперед, а читатель знает, что место помощника капитана на этом корабле было оставлено за Жюэлем. Прекрасная карьера в его возрасте! Еще каких-нибудь шесть месяцев - и он отправится в Индию.
Жюэль часто говорил об этом с Эногат. Молодая женщина чувствовала себя несчастной, сознавая, что ей придется скоро расстаться с мужем. Но таков уж удел жены моряка, а в семьях моряков и не бывает иначе! Эногат не хотела выдавать подлинную причину своего горя и уверяла, что ее мучает мысль о дядюшке Антифере... Жюэлю трудно покинуть дядюшку в таком состоянии... Кто знает, застанет ли он его в живых?
Между тем Жюэль постоянно возвращался мыслью к не прочитанному до конца документу, к последним неразборчивым строкам пергамента. Да! Эти строки безусловно были началом какой-то фразы, и она не давала ему покоя...
Фраза начиналась так: «Достаточно провести...»
Провести... Что провести?
Затем слова: «островок... расположен... закон... геометрический... полюс...»
О каком геометрическом законе могла идти речь?.. Не было ли какой-то определенной связи между островками? Разве паша выбирал их с особым умыслом, а не по воле случая? Неужели не только чистая фантазия увлекала его последовательно то в Оманский залив, то в бухту Маюмба, то на Шпицберген? А что, если богатый египтянин, обладавший, как известно, математическим складом ума, поставил перед ними какую-то задачу для разрешения?
И можно ли предположить, что под словом «полюс» он имел в виду географический полюс земли? Нет, сто раз нет!.. Но что же тогда он хотел сказать?
Как Жюэль ни бился над решением этой загадки, все было напрасно.
«Полюс... полюс... вот где таится разгадка...» - повторял он про себя.
Он часто заговаривал об этом с Трегоменом, который весьма одобрительно относился к попыткам решить китайскую головоломку, поскольку у него теперь не было ни малейших сомнений в существовании миллионов.
- Однако, мой мальчик, - говорил он, - не стоит терять здоровье из-за этого ребуса...
- Ах, господин Трегомен, ведь я не для себя стараюсь. Вы же знаете мое отношение к этим сокровищам, для меня они ничто! Я делаю это для дяди...
- Да, для твоего дяди, Жюэль! Я понимаю, как ему тяжело... держать в руках... видеть... этот документ... и не быть в состоянии. Ну и как, ты еще не напал на след?
- Нет, господин Трегомен. Но там есть слово «геометрический», и, конечно, в документе не зря говорится о существовании какой-то геометрической связи... И потом: «достаточно провести...» Что провести?
- Вот именно... что?.. - повторял Трегомен.
- А особенно это слово «полюс» - я никак не могу понять, в каком смысле оно тут употребляется.
- Как жаль, мой мальчик, что я ничего в этом не понимаю!.. А то бы я направил тебя на верный путь!
Прошло два месяца. Угнетенное состояние дядюшки Антифера нисколько не изменилось, не подвинулось ни на шаг и решение задачи.
Однажды, 15 октября Эногат и Жюэль в ожидании завтрака сидели в своей комнате. Было уже прохладно; в камине пылал яркий огонь.
Держась за руки, они молча смотрели друг на друга.
Чувствуя, что Жюэль чем-то озабочен, молодая женщина решила отвлечь его от дум.
- Жюэль, - сказала она, - я часто получала твои письма и без конца их перечитывала... Сколько мучений нам доставило это злополучное путешествие!.. Я бережно храню все твои письма.
- Они напоминают об очень грустных днях, моя дорогая.
- Да... И все же я всегда буду их хранить!.. Но в них мало подробностей о вашем путешествии, а мне бы так хотелось побольше обо всем узнать! Расскажи мне, пожалуйста, Жюэль, расскажи сегодня же, как все происходило!
- К чему?
- Это доставит мне удовольствие! Мне будет казаться, что я вместе с тобой на пароходе, на железной дороге, в караване!..
- Милочка, для этого нужна карта. Тогда я смогу показать тебе наш маршрут шаг за шагом.
- Постой! Вот глобус. Разве этого не достаточно?..
- Вполне достаточно.
Эногат сняла со стола Жюэля глобус, на металлической ножке и поставила его на стол перед камином.
Жюэль, видя, какое это доставляет удовольствие Эногат, сел подле нее и, найдя на глобусе Сен-Мало, сказал:
- Итак, в дорогу!
Их склоненные головы касались друг друга, и нет ничего удивительного, если, следя за маршрутом, молодожены иногда обменивались поцелуем.
Жюэль одним махом перескочил из Франции в Египет и задержался в Суэце, где дядюшка Антифер останавливался со своими спутниками. Потом он провел пальцем вдоль Красного моря, по Аравийскому морю, вошел в Оманский залив и остановился в Маскате.