Страница 55 из 90
Связи между этими людьми постепенно все больше ослабевали. Образовались три группы: Антифер - Замбуко, Омар - Саук, Жюэль - Трегомен. Жили они раздельно, виделись только в часы еды, избегали друг друга во время прогулок и при встречах старались не говорить о главном деле. Они ограничивались дуэтами, которые, казалось, никогда не перейдут в финальный секстет[172]. Впрочем, тогда получилась бы невыносимая какофония[173].
Первая группа Жюэль - Трегомен. Обычный предмет их разговоров всегда один и тот же: бесконечно затянувшееся путешествие; разлука жениха и невесты, отсрочка свадьбы; опасения, что все поиски и труды приведут к мистификации; душевное состояние дяди и друга, чрезмерная раздражительность которого увеличивалась с каждым днем и грозила ему безумием. Все это очень огорчало Трегомена и молодого капитана, твердо решивших как можно меньше раздражать дядюшку Антифера и ни в коем случае не покидать его.
Вторая группа Антифер - Замбуко. Какой любопытный материал для изучения дали бы знатоку нравов эти два будущих шурина! Один - человек с очень простыми вкусами, живший до сих пор тихой, спокойной жизнью в тихом провинциальном городе, рассудительно относившийся к жизни, как и подобает моряку в отставке, - теперь охвачен «священной жаждой» золота и потерял голову от ослепившего его золотого миража! Другой, уже давно составивший себе громадное состояние, но не познавший никаких других желаний, как только умножать и умножать свои богатства, готов подвергаться любым лишениям, даже опасностям, лишь бы его груда денег стала еще больше.
- Целую неделю плесневеть в этой дыре! - твердил дядюшка Антифер. - И кто знает, не опоздает ли этот проклятый пакетбот?..
- А кроме того, - отвечал банкир, - еще неизвестно, захочет ли он высадить нас в Лоанго. А ведь оттуда нужно еще пройти пятьдесят лье до бухты Маюмба!
- Э! Буду я еще думать о конце пути! - вспылив, закричал малуинец.
- Рано или поздно придется об этом подумать, - заметил Замбуко.
- Хорошо... позднее, черт возьми! Не бросают же якорь в глубину, пока не придут на место стоянки. Доберемся сначала до Лоанго, а там видно будет!
- Может быть, нам удастся уговорить капитана пакетбота зайти в порт Маюмба?.. Ведь эта остановка не очень отклонит его от курса?
- Сомневаюсь, чтобы он согласился, по той простой причине, что он не имеет на это права.
- А мы предложим ему приличное вознаграждение... за это отклонение, - настаивал банкир.
- Увидим, Замбуко... Вы всегда заботитесь о том, что меня совершенно не тревожит! Главное сейчас - попасть в Лоанго, а оттуда мы сумеем добраться до Маюмбы. Тысяча чертей! У нас есть ноги, и, если будет нужно, если не будет другого способа уйти из Дакара, я, не колеблясь, пойду по берегу.
- Пешком?
- Пешком.
Легко сказать, Пьер-Серван-Мало! А опасности, препятствия, трудности такого перехода! Восемьсот лье по землям Либерии, Берега Слоновой Кости, Ашанти, Дагомеи, Гран-Бассама!
Нет, для него было бы счастьем сделать этот переход на борту пакетбота и таким образом избежать опасностей пешего путешествия! Из подобной экспедиции, если бы нашлись желающие принять в ней участие, пожалуй, никто бы не вернулся! И мадемуазель Талисме Замбуко пришлось бы напрасно ожидать в своем доме на Мальте возвращения слишком смелого жениха!..
Итак, ничего не оставалось, как согласиться на переезд пакетботом, который должен был прибыть только через неделю. Но как долго тянулось время в Дакаре!
Третья группа, Саук - Омар, вела совсем иные беседы. Не потому, что сын Мурада с меньшим нетерпением стремился попасть на остров и завладеть сокровищами Камильк-паши, - нет! К великому ужасу Бен-Омара, он думал и говорил только об одном: каким способом лучше будет ограбить обоих сонаследников. Если раньше он думал навербовать шайку головорезов и произвести нападение на пути из Сохора в Маскат, то сейчас он решил сделать то же самое на пути из Маюмбы в Лоанго. На этот раз будет больше шансов на успех. Среди туземцев или контрабандистов с ближайших факторий он сможет навербовать людей, способных на все, даже на убийство, людей, которые за хорошее вознаграждение примут участие в любой преступной операции.
Именно эти планы Саука и пугали малодушного Бен-Омара, если не из благородных побуждений, то, по крайней мере, из боязни быть замешанным в скверную историю. Чувство страха не покидало его ни на минуту.
Он решился даже робко возражать Сауку. Он утверждал, что дядюшка Антифер и его спутники - люди, которые дорого продадут свою жизнь. Он уверял, что сколько бы Саук ни заплатил наемным негодяям, все равно на них нельзя положиться. Рано или поздно они все разболтают, слух о преступлении разнесется по всей стране, и в конце концов правда выплывет наружу. Никогда нельзя быть уверенным в сохранении тайны, даже в этих диких краях, поскольку дело будет касаться исследователей, убитых в наиболее отсталых областях Африки... Отсюда видно, что доводы нотариуса отнюдь не вытекали из преступности предполагаемого действия, а взывали прежде всего к чувству страха: так или иначе, преступление откроется. Впрочем, это был единственный довод, который мог бы подействовать на такого человека, как Саук.
Но в действительности его это нисколько не трогало. То ли он видел на своем веку, то ли еще совершал! И, бросив на нотариуса один из тех взглядов, от которых тот цепенел до мозга костей, Саук ответил:
- Я знаю лишь одного дурака, способного предать меня!
- Кто же это, ваша светлость?
- Ты, Бен-Омар.
- Я?
- Да. И берегись! У меня есть верное средство заставить людей молчать!
Бен-Омар, задрожав всем телом, опустил голову. Он слишком хорошо понимал, что лишний труп на дороге между Маюмбой и Лоанго не остановит Саука.
Ожидаемый пакетбот стал на якорь в Дакаре утром 12 мая.
Это было португальское судно «Цинтра», служившее для перевозки пассажиров и товаров в Сен-Поль-де-Луандо - главный порт значительной лузитанской колонии в тропической Африке[174]. Пакетбот всегда делал остановку в Лоанго, и, так как он отправлялся на рассвете следующего дня, наши путешественники поспешили занять на нем места. Переход должен был продолжаться неделю, со средней скоростью от девяти до десяти миль. Бен-Омар заранее приготовился ко всем ужасам морской болезни.
На следующий день, в прекрасную погоду, при слабом береговом ветре, «Цинтра» вышла из порта, высадив в Дакаре нескольких пассажиров.
Дядюшка Антифер и банкир испустили такой глубокий вздох облегчения, словно их легкие не дышали всю неделю. Это был последний переход. Недалек тот час, когда они ступят на землю второго острова и наложат руки на сокровища, которые остров верно хранил в своих недрах.
Сила притяжения, которым обладал этот остров, все возрастала по мере приближения к нему, в соответствии с законами природы и в обратном отношении к квадрату расстояния. И при каждом повороте винта «Цинтры» это расстояние уменьшалось... уменьшалось...
Увы! Для Жюэля оно, наоборот, увеличивалось. Он все больше и больше удалялся от Франции, от Бретани, где его ждала печальная Эногат. Он написал ей по прибытии в Дакар, потом - накануне отъезда, и бедная девушка скоро узнает, что ее жених уехал от нее еще дальше. И он даже не мог назвать примерную дату своего возвращения!
Саук первым делом постарался узнать, нет ли на «Цинтре» пассажиров, отправляющихся в Лоанго. Не найдется ли среди авантюристов, совесть которых не подвержена ни сомнениям, ни укорам, среди людей, едущих за удачей в эти отдаленные области, таких, которые, зная страну, согласятся стать его сообщниками? Но в этом деле его светлость потерпел неудачу. В таком случае, он будет искать мошенников в самом Лоанго! К несчастью, ни он, ни Бен-Омар не говорили по-португальски - довольно затруднительное обстоятельство, когда надо вести переговоры о щекотливых делах и объясняться с полной ясностью. Впрочем, дядюшка Антифер, Замбуко, Жильдас Трегомен и Жюэль тоже должны были ограничиться разговорами друг с другом, так как на борту никто другой не знал французского языка.