Страница 21 из 90
- А ты что скажешь, Нанон?..
- Да, братец, это хорошие деньги...
- «Хорошие деньги»!.. Стоит лишь захотеть - и в течение целого года вы можете тратить каждый день по триста тысяч франков на еду!.. А ты, Эногат, ты тоже считаешь, что это хорошие деньги?
- Боже мой, дядя! - ответила молодая девушка. - К чему такое богатство?..
- О, я знаю. Я хорошо знаю этот припев: «Не в деньгах счастье!» И вы такого же мнения, господин капитан дальнего плавания, и вы так думаете? - в упор спросил племянника дядюшка Антифер.
- По-моему, - ответил Жюэль, - этот египтянин должен был заодно оставить вам в наследство и титул паши, потому что столько денег и никакого титула...
- Хе-хе... Антифер-паша... - произнес, улыбаясь, Трегомен.
- А ты помалкивай, лодочник! - прикрикнул на него Антифер таким тоном, словно приказывал брать рифы[84] на парусах. - Не вздумаешь ли еще ты меня высмеивать, бывший капитан «Прекрасной Амелии»?
- Я - тебя, моего достойного друга? Упаси меня боже! - ответил Трегомен. - И, если тебя так радуют твои сто миллионов франков, я приношу тебе сто миллионов поздравлений...
Действительно, почему вся семья так холодно отнеслась к событию, вызвавшему у хозяина дома ликование? Может быть, он теперь уже и не мечтал о блестящих партиях для племянницы и племянника?.. Может быть, он уже отказался от мысли запретить или отсрочить свадьбу Жюэля и Эногат, хоть он и получил долгожданную долготу раньше 5 апреля? По правде говоря, все это очень тревожило Эногат и Жюэля, Нанон и Жильдаса Трегомена.
Трегомен решил вызвать своего друга на объяснение... Лучше узнать сразу, каковы его намерения. По крайней мере, можно будет поспорить с этим ужасным человеком и заставить его прислушаться к здравому смыслу. Нельзя же позволить ему вариться в собственном соку!
- Послушай, старина, - мягко сказал Трегомен, - предположим, что эти миллионы уже у тебя...
- Предположим?.. А зачем мне предполагать?..
- Хорошо, будем считать, что они уже у тебя... И вот ты, такой простой человек, привыкший к скромной жизни, скажи, пожалуйста, что ты намерен с ними делать?
- Все, что мне заблагорассудится, - сухо ответил дядюшка Антифер.
- Ведь я надеюсь, ты не собираешься купить Сен-Мало?..
- И Сен-Мало, и Сен-Серван, и Динар, а если захочу, то в придачу еще и этот дурацкий ручей Ранс, в который вода заходит только во время прилива!
Дядюшка Антифер отлично знал, что, отозвавшись так пренебрежительно о Рансе, он заденет за живое человека, который в продолжение двадцати лет поднимался и спускался по этой прекрасной реке.
- Пусть так! - стиснув зубы, ответил Трегомен. - Но ведь ты при всем желании не сможешь съесть лишний кусок или выпить лишнюю рюмку. Разве что ты себе купишь второй желудок...
- Я куплю все, что мне вздумается, запомни это, моряк пресных вод! И, если мне противоречат, если я встречаю отпор даже в моей семье... - Это было сказано в сторону обрученных. - Я проем мои сто миллионов, я промотаю их, обращу их в дым, в пыль!.. И Жюэль и Эногат не получат ни франка из пятидесяти миллионов, которые я хотел завещать и ему и ей...
- Проще сказать - сто миллионов им обоим.
- Почему?
- Потому что они будут мужем и женой!..
Жгучий вопрос наконец всплыл на поверхность.
- Эй, лодочник! - зычным голосом закричал дядюшка Антифер. - Взберись-ка ты лучше на бом-брамсель[85] и погляди на горизонт!
Это было всегдашней манерой дядюшки Антифера отправлять Трегомена «проветриваться»; он выражался, конечно, фигурально, потому что водрузить такую громадину на верхнюю площадку какой-либо мачты было бы невозможно без помощи судового ворота.
Ни Нанон, ни Жюэль, ни Эногат не посмели вмешаться в разговор. По бледному лицу молодого капитана можно было заметить, что он с трудом сдерживает гнев.
Но Жильдас Трегомен был не такой человек, чтобы покинуть своих друзей в открытом море на произвол судьбы. И, вместо того чтобы удалиться, он еще ближе подступил к дядюшке Антиферу:
- Но ты же дал слово...
- Какое слово?
- Разрешить им обвенчаться.
- Да, если я не получу долготы. А так как долгота получена...
- ...то тем больше оснований обеспечить им счастливую жизнь.
- Превосходно, лодочник, превосходно! Вот потому-то Эногат и выйдет замуж за принца...
- Если таковой найдется!
- А Жюэль женится на принцессе...
- Свободных давно уже нет! - возразил Жильдас Трегомен, исчерпав все свои доводы.
- Всегда найдутся, если дашь в приданое пятьдесят миллионов!
- Ищи, ищи...
- И поищу. И найду... хотя бы в Готонском альманахе!
Он хотел сказать - в «Готском альманахе»[86], этот твердолобый упрямец, одержимый вздорной мыслью смешать кровь властительных особ с кровью Антиферов.
И потому, не желая продолжать разговор, который мог кончиться не в его пользу, и решив не сдавать своих позиций в вопросе о браке, он намекнул - разумеется, более чем прозрачно! - что хочет остаться один в своей комнате и запрещает тревожить его до обеда.
Жильдас Трегомен благоразумно рассудил, что сейчас не время возражать ему, и все спустились вниз.
Сказать по правде, вся маленькая семья была в большом горе. Из прекрасных глаз молодой девушки градом лились слезы, и это привело в полное отчаяние Жильдаса Трегомена.
- Малютка моя, я не выношу, когда плачут, - сказал он, - право... даже от горя!
- Но, дорогой мой друг, - сказала Эногат, - ведь все потеряно! Дядюшка не уступит! Это колоссальное богатство совсем его сбило с толку.
- Да, да, - поддержала ее Нанон, - уж если моему брату взбредет что-нибудь в голову...
Жюэль молча ходил взад и вперед по комнате, скрестив на груди руки и сжав кулаки.
- В конце концов, - воскликнул он, - дядя мне не хозяин! Я могу жениться и без его разрешения... Я совершеннолетний!
- Но Эногат не совершеннолетняя, - напомнил Жильдас Трегомен. - И, как опекун, он может ей запретить...
- Да... и все мы от него зависим! - прибавила Нанон, опустив голову.
- Вот мое мнение, - сказал Жильдас Трегомен, - лучше всего ему не противоречить. Не исключена возможность, что эта мания пройдет у него сама по себе, особенно если мы сделаем вид, что готовы ему во всем потакать.
- Кажется, вы правы, господин Трегомен, - сказала Эногат. - Я тоже думаю, что большего мы добьемся мягкостью, нежели сопротивлением.
- И самое главное, - добавил Жильдас Трегомен, - пока что у него их нет, этих ста миллионов!..
- Да, - согласился Жюэль. - Правда, ему уже известно, на какой они находятся широте и долготе, но не так-то легко их получить. Понадобится еще много времени.
- Много... - прошептала молодая девушка.
- Увы! Да, дорогая моя Эногат. И это все задержит... Ах, несносный дядя!
- И проклятые бестии, которые явились от этого проклятого паши, - ворчала Нанон. - Мне бы сразу им дать метлой...
- Все равно они с ним договорятся! - сказал Жюэль. - Уж он-то не отстанет, этот Бен-Омар, - ведь ему причитаются комиссионные!
- Значит, дядя уедет? - спросила Эногат.
- Вполне возможно, - ответил Жильдас Трегомен, - потому что теперь ему известны координаты острова!
- Я поеду с ним, - решительно заявил Жюэль.
- Ты, Жюэль?.. - вскричала молодая девушка.
- Да. Это необходимо. Я хочу быть с ним, чтобы помешать ему сделать какую-нибудь глупость... Наконец, чтобы поторопить его, если он задержится в дальних краях.
- Ты прав, ты прав, мой мальчик, - одобрил Трегомен.
- Кто знает, куда он попадет, гоняясь за этими сокровищами, и какие опасности ждут его на пути!
Эногат хотя и опечалилась, но хорошо понимала, что Жюэль принял разумное решение. И, может быть, благодаря Жюэлю путешествие дядюшки будет менее длительным?
Молодой капитан всячески старался ее утешить. Он будет ей часто писать... Она будет в курсе всех дел... Рядом с ней остаются Нанон и Трегомен, который будет ежедневно ее навещать... учить покорности и терпению...