Страница 73 из 75
С этого момента я только наблюдал.
— Очень мило, — сказала Анна.
— Ты нашла для меня способ? — спросил он Анну.
Я уверен, что инстинктивно она хотела сказать, что не понимает, о чем идет речь. Но надо отдать ей должное — она этого не сделала.
— Я не хочу, Алан. Не хочу, чтобы ты это делал.
— Ты сказала — когда придет время, ты найдешь для меня способ. Время пришло.
— Прошу тебя, — сказала она.
— Это я тебя прошу.
— Давай сядем и поговорим.
Я почувствовал, как у меня упало сердце.
— Какой способ, Анна? — спросил он. — Как мне умереть?
Анна уселась на диван. Алан остался стоять.
— Ты нашла способ? — снова повторил он.
— Я нашла способ, — ответила она.
— Какой?
— Дай мне минуту, — попросила она. — Мне нужна всего одна минута.
— Хорошо.
— Сядь рядом со мной. Всего на одну минутку.
Алан сел. Она взяла его руку в свои. Его рука была сухой и прохладной, сказала она мне позже.
— Я не хочу, чтобы ты умирал, — произнесла она.
— Я хочу умереть, — сказал он.
— Я знаю, что хочешь. Я знаю.
— Какой способ ты нашла?
— Посиди здесь, — попросила она. — Подожди вместе с Рэем.
Она встала и пошла в спальню, где снова жил Алан. Вытащила из ящика комода, из-под носков, конверт с пилюлями, которые дал ей Высокий. Достала из конверта одну из двух пилюль и сунула конверт обратно в ящик, не стараясь его спрятать. Именно так я себе это представил.
Она вернулась обратно в кухню и налила в стакан воды из-под крана.
— Идем со мной, — сказала она Алану.
Он последовал за ней в спальню. Я пошел за ним.
— Ты нашла способ? — спросил он.
— Да, — ответила она.
— Я не знаю, как это делать, — объяснил он.
— Я все понимаю. Я тебе помогу. Ляг, пожалуйста.
— Лечь на кровать?
— Да.
— В одежде? — спросил он.
— Да.
— Это делают так?
— Это делают так, — кивнула она.
Он лег на кровать.
— Возьми это — сказала она.
Когда все было готово, я хотел одного: чтобы все уже кончилось. Она протянула Алану пилюлю, и он, не глядя, сунул ее в рот.
— Запей водой, — сказала она.
Алан приподнялся и стал пить.
— Это так делают? — спросил он.
— Да. — Она села рядом с ним. — Положи голову мне на колени.
— Ладно, — сказал он. — Закрыть глаза?
— Можешь закрыть глаза, — ответила она.
Он закрыл глаза.
— Спасибо, Анна.
Она положила руку ему на голову.
— Какой ты прекрасный мальчик. — Она погладила его по волосам. — Какой ты хороший человек.
Не знаю, слышал ли он ее слова.
Я оставил ее с ним и отправился спать.
Высокий будет здесь в полдень.
Мне должно хватить времени, чтобы закончить отчет.
Я не стал принимать лекарства и не уснул.
Раньше я никогда не видел, как умирают. Не говоря уж о том… Я не знаю, как закончить это предложение. Я не видел, как умер мой отец. Как умерла моя мать. Я уснул в кресле около кровати Сары, когда она умерла. Я оставался с ней потом. Я никогда не видел моего сына.
Мне было горько смотреть, как умирает Алан. Но еще я чувствовал облегчение. От того, что он не столкнется с тем, с чем должен был столкнуться. От того, что Анна не увидит, как его забирают. Для него все было кончено, и для нас тоже. Но в первую очередь, должен признаться, я счел смерть Алана, как она произошла, как он себя вел, поучительной и заманчивой.
Анна пришла в три часа утра. Я видел ее в тусклом свете лампы, которую она оставила в комнате Алана. Она села на другую кровать.
— Я не сплю, — сказал я. — Если хочешь поговорить.
— Спасибо, — ответила она. — Я хочу поговорить.
— Тогда прошу.
Она молчала.
— Прости, Анна. Ты в порядке?
— Не совсем, — отозвалась она. — А ты?
— Я в порядке, — сказал я.
— Я не плакала, — сказала она. — Ни слезинки не проронила.
— Если хочешь, то давай.
— Я сидела, не шевелясь, — заговорила она. — Его голова у меня на коленях. Я смотрела на него. Его глаза были закрыты. Я была этому рада. Я не двигалась. Боялась шевельнуться. Словно могла его разбудить. Я не спала, может, задремала на минутку. Не знаю. Через несколько часов он застыл и похолодел. Не знаю, сколько времени это заняло, могу ошибаться. Я думала о том, чтобы принять вторую пилюлю самой. Это было бы мелодраматично. Неправильно. Я хочу снова увидеть своих детей. Стыдно говорить об этом, но я почувствовала некоторое облегчение.
— Конечно, почувствовала, — подбодрил я. — Как могло быть иначе?
— Да. И мне стало легче при мысли — об этом мне тоже стыдно говорить, — что я люблю своих сыновей и дочь, своих внуков гораздо больше, чем любила Алана. Если я его вообще любила. Я говорила себе, что теперь свободна и могу вернуться к ним.
— Да, — сказал я. — Ты вернешься.
— Я не свободна, — возразила она.
Она встала и начала раздеваться. Сняла рубашку.
— Что я делаю? — воскликнула она. — Прости меня. Я не знаю, что делаю.
— Все в порядке, — ответил я. — Не беспокойся. Это не имеет значения.
— Почему не имеет значения? — спросила она. — Потому что я — старуха?
— Потому что я — старик, — сказал я. — И мы закончили свое дело.
— Да, — согласилась она. — Мы его закончили. Мы сделали все возможное. Разве нет?
— Ты — да, — сказал я. — Ты — потрясающая.
— Спасибо. Я бы не справилась сама. Это расхожая фраза. Но я действительно сама не справилась бы.
— Справилась бы, — заверил ее я. — Ты все делала прекрасно.
— Может быть. Но ты мне очень помог. Ты храбрый. И спокойный.
— Я устал, — сказал я. — Совсем без сил.
Она закончила раздеваться.
— Рэй, он был красивым, чудесным мальчиком.
— Он был хорошим парнем, — согласился я.
Потом она сказала:
— Я лягу с тобой. Мне надо, чтобы меня кто-нибудь обнял. Очень надо побыть с кем-то рядом.
Прежде чем я возразил — я собирался возразить, — она легла ко мне в постель.
— Не просто с кем-то, — добавила она. — Мне нужно побыть рядом с тобой. Ты не против?
— Нет. Все хорошо, — сказал я.
Я уже сорок лет не спал ни с кем в одной постели. Я совершенно от этого отвык.
— Я просто хочу побыть рядом, — сказала она.
— Все в порядке, — ответил я.
— Тогда расслабься.
— Боюсь, что от меня не очень хорошо пахнет.
— От тебя хорошо пахнет, — ответила она. — Ты пахнешь, как старик.
— Спасибо.
— Я тоже не гардения, — добавила она.
— А если я буду храпеть?
— Я отодвинусь.
— А если ты захрапишь? — спросил я.
— Значит, тебе не повезло.
Мы немного помолчали, потом она рассмеялась (ее голос при этом дрогнул) и произнесла:
— Я девушка, которая ни перед чем не остановится.
Больше она ничего не говорила. Она заплакала, стараясь не шуметь. Я закрыл глаза и слушал ее рыдания. Я обнимал ее. Она обнимала меня. Мы походили на двух… Не знаю, на кого. На двух много переживших людей, разделивших одну судьбу. На неудачливых заговорщиков. На фронтовых друзей. Но не на любовников. И не на супругов. Два старых друга, обнявшиеся в последний раз.
Она уснула в моих объятиях. Утром, в шесть часов, когда я ее разбудил — я не спал, не мог уснуть, — она лежала на другой половине кровати.
— Что случилось? — спросила Анна.
Она еще не совсем проснулась.
— Прости, что разбудил тебя, — ответил я, — но мне надо с тобой поговорить. Ты можешь встать?
— Что-нибудь с Аланом?
— Уже ничего.
— Мне кажется, я должна к нему заглянуть, — сказала она.
— Я так не думаю, Анна. Не думаю, что тебе надо его видеть.
— Что случилось, Рэй? Который час?
— Шесть.
— Боже мой.
— Прости.
— Нет, — сказала она.
— Я так не могу разговаривать, — сказал я. — Я хочу сделать вот что. Я хочу, чтобы ты встала и собрала свои вещи. Ты можешь это сделать?