Темноты

Один стражник, напрягшись, кивнул.

— Сэр, — сказал он. Другой склонился над телом жрицы и всхлипнул. — Мы останемся здесь на страже, как Вы и распорядились.

Кален отсалютовал в ответ, затем протиснулся мимо и вышел на балкон. Шлем так и остался в руках. Файне открыла рот, собираясь что-то сказать, но холодный взгляд Калена заставил её молчать. Она схватила одежду, лежавшую рядом с ванной — та была мокрой из-за всей суматохи.

Целлика последовала за Каленом на балкон, и Файне крепче сжала её руку. Другой рукой полуэльфийка обернулась полотенцем, изображая некоторую долю скромности.

— Ты показал им своё лицо! — прошипела полурослица.

— У меня не было выбора, — ответил Кален. — Нам нужно было убраться оттуда до прихода Рэйз, — он многозначительно посмотрел на Файне.

 Файне вытаращила глаза. Открывать лицо было глупо, разве что Кален сделал это для неё? С чего бы ему поступать подобным образом? Неужели мир сошёл с ума, или это происходит только с ней?

Ты теряешь рассудок, подметил внутренний голос. Опять.

Во дворе храма Красоты царил хаос. Бандиты появились буквально из воздуха и начали драку, которая превратила бал в бойню. Было видно, как благородные дамы кричали и бегали от опрометчивых дуэлянтов. Половину комнаты окутывал туман, сбивавший с толку сражавшихся — те путались и рубили направо и налево.

— Мирин, — одновременно выдохнули Кален с Целликой.

Одно лишь упоминание этого имени было для Файне ударом ножа в сердце. Какое им было дело до этой ланеглазой малявки? Разве Кален только что не скомпрометировал себя, чтобы спасти Файне? Разве она ему не нравится?

О боги, неужелинравится? Файне не была уверена, рада она этому или напугана.

Голова полуэльфийки раскалывалась и ей становилось страшно. Так всегда происходило с ней в затруднительных ситуациях. Кален действовал согласно инстинктам и эмоциям, а не холодному расчёту, поэтому он был непредсказуем.

— Где она? — спросила Целлика.

Кален мотнул головой и поморщился — чёлка попала ему в глаза.

— Подожди… — начала Файне. — Подожди немного — скажи мне…

Но Кален подхватил её, голую, на руки и толкнул к стенке, прижавшись к ней вплотную. Девушка кашляла и бормотала что-то, но затем он поцеловал её и Файне прекратила сопротивляться. Она определённо сошла с ума.

Наконец, он разорвал поцелуй, отодвинувшись на ширину пальца.

— Я тоже рада встрече, — выдохнула полуэльфийка.

— Я сделал это, чтобы заткнуть тебя, — глаза Калена оставались холодными. — Что ты там делала?

— Я… — сказала она. — Ты не понимаешь…

Кален бросил на неё сердитый взгляд.

— Неважно, — сказал он. — Ты всё равно соврёшь. Просто… Просто заткнись.

«Ты можешь поцеловать меня ещё раз», — хотела сказать она, но её остановила дрожь. Лицо Калена выглядело суровым, и его глаза были глазами воина. Глазами убийцы.

Не было смысла пытаться соблазнить его или показаться заманчивой. Она решила просто помолчать некоторое время.

Мимо пробежала женщина в доспехах, и, услышав приглушённые голоса в комнате Лориэн, они узнали голос Арэйзры Хондил.   

— О боги, — сказала валабрар. — Что случилось?

— Убийство…благие боги!.. — раздался голос гвардейца. — Леди Наталан… О боги, её ближайшая подруга!

— Ты видел? Ты видел убийцу?

— Нет, но… Вигилант Дрен. Он был здесь, вы можете…

— Дрен? — удивлённо переспросила валабрар. — Кален Дрен, мой помощник?

— Пора идти, — прошептала Целлика. Она пропихнулась между бортиком и бедром Калена и выскочила наружу.

Кален, грубо толкнув Файне вперёд, последовал за ней вокруг балкона, чтобы взглянуть вниз, на царивший во дворе хаос. Полуэльфийка поняла, что Целлика искала Мирин. Кален был просто зол.

— А это твои? — требовательно спросил Кален, указав на нападавших.

Файне могла лишь в растерянности покачать головой. Кто бы ни послал этих людей в храм, это была не она.

Неподалёку от входа Кален увидел группу гвардейцев и стражников, собравшихся вокруг Борса Джерти. Коммандер, который на самом деле был не так пьян, как хотел казаться, треснул одного из мужчин своей трубкой с флягой и вынул на удивление длинный клинок из-под развевающейся рубашки. Клиандур был неподалёку — коммандер отправлял людей перекрыть входы-выходы, чтобы изолировать царящий в помещении хаос.

— Я не вижу её! — крикнула Целлика.

Чем больше стражников прибывало на место, тем меньше оставалось бандитов. Но знать начала драться друг с другом, что усугубило неразбериху. Леди Дикое Пламя, окружённая дюжиной дворян, сражающихся за право защищать её, устав от суматохи, ударила одного из них своей сумочкой с драгоценными камнями и принялась убегать. Талантресс Роринхорн здесь вообще не было, а в зале слышны были дюжины криков — аристократы пытались найти друг друга.

Кален увидел чёрные фигуры, ускользающие со двора, которые тащили на руках скрытых капюшонами дам. Они двигались на юг, в сторону храмовой площади.

 Целлика проследила его взгляд и указала на похитителей.

— Что ты намерен делать?

Кален грубо оттолкнул Файне к полурослице и, взяв в руки шлем, надел его.

— Кален, у тебя нет меча, — сказала Целлика. — Ты не можешь…

Он достал с пояса кинжалы. Дрен оглядел двор, будто оценивая расстояние до одного из высоких окон.

— Подожди, Кален! — Файне схватила его за руку и он посмотрел на неё. Глаза воина горели. Девушка поборола внезапный приступ страха. — Ты…спас мне жизнь, — сказала она.

— Глупая девка! — Кален сжал кулак и ударил кинжалом в стену над её головой. Лезвие звонко врезалось в камень, оглушая девушку. — Какого дьявола ты творишь?

 Файне была ошеломлена.

— Кален, я…

— Заткнись. Я устал от этого, — сказал он. — Ты испорченный ребёнок, привыкший так развлекаться. Просто тупая дура, которая думает, что у её проделок не бывает последствий — что люди не умирают.

— Кален, — сказала Целлика, опустив глаза. Её щёки покраснели от стыда.

Файне дрожала.

— Прошу, не надо, — сказала она. — Пожалуйста, Кален… Прости меня!

Но взгляд Калена оставался холодным.

— Убирайся, — сказал он. — Я не хочу иметь с тобой ничего общего. А теперь, простите, — сказал он, надев шлем, — но у меня есть кое-кто, более достойный спасения.

Воин побежал на другую сторону двора, перескакивая с одного стола на другой и избегая сражений — зачарованные ботинки помогали ему в этом. Во дворе раздались крики юных дворян, и несколько настороженных стражников выстрелили в него из арбалетов. Болты продырявили плащ, один из них даже поранил левую руку, но Кален не дрогнул. Когда Дрен достиг дальнего окна, он замешкался и обернулся — его бесстрастный взгляд был направлен на Файне. Затем он отвернулся, и полуэльфийка увидела только развевающийся плащ, исчезнувший в окне.

Удивлённая Файне отшатнулась от Целлики. Она достала палочку — палочку, которую она могла использовать, чтобы спрятаться от целого мира, что она, собственно, и делала — взгляд загорелся яростью.

— Прости, — сказала Целлика, нервно потирая руки. — Кален… он — подожди!

Полурослица пошатнулась, когда Файне перевела на неё взгляд и прошептала слова тёмной магии.

Целлика растерянно дотронулась до собственных глаз — казалось, как не пыталась она посмотреть на Файне, её взгляд автоматически перескакивал в сторону. А та уже сбежала вниз по лестнице — даже попытайся Целлика догнать Файне, у неё бы ничего не вышло: ноги полуэльфийки были гораздо длиннее ног полурослицы.

— Ты не предупреждал меня об этом, отец, — прорычала Файне.

Пробежав два квартала, Авэрин остановилась посмотреть, сколько с ней было людей. Особого значения это не имело — самый дорогой приз был у неё в руках — но каждая захваченная в плен девушка благородного происхождения принесла бы Незрячим доход.