Нижний Мир

Это не имело значения. Именно в тот момент я знала, что мой папа прав. Я оказалась совершенно поражена Джеком Капуто. Этого не вернуть назад.

Я взяла его руку и положила на свою талию, чтобы я смогла свернуться и услышать биение его сердца, которое, несмотря на его спокойное поведение, стучало очень быстро. Он крепко притянул меня к себе, как будто пряча футбольный мяч.

Он прижался губами к моим волосам.

- Я люблю тебя, Бекс. Я никогда не чувствовал ничего подобного.

Я кивнула, все еще не уверенная, могу ли я ему верить. Я думала о Лейси и о том, как она стояла рядом с ним.

- Ты никогда не влюблялся?

Он тихо вздохнул, и я почувствовала, что он покачал головой.

- Легко говорить. Сложнее чувствовать.

Он провел пальцами по моим волосам и заправил несколько прядей за ухо. Легким голосом он сказал:

- Только из любопытства, что бы ты сказала, если бы я хотел...

- Я бы сказала "нет".

- Правда?

Я кивнула.

- Я рада, что ты не сделал этого, потому что иначе было бы неловко.

Его грудь содрогнулась от смеха.

Глава 8

Сейчас

Столовая.

Четыре месяца до возвращения.

Мои дни во Внешнем мире бежали друг за другом, поэтому я не была уверена сколько воскресений прошло, прежде чем снова увидела Мэри в столовой. Я следила за ней в то время, как наливала чили в тарелки, потому что я хотела спросить ее о дочери Патриции, девочке о которой мне рассказывали.

Моя необходимость помочь ей была сильнее, чем я могла объяснить. И не из-за того, что она первый престарелый человек, с которым я познакомилась, но с тех пор, как она сказала мне, что у меня разбитое сердце, я чувствовала что-то вроде связи с ней, словно ее сумасшествие давало ей уникальную возможность заглянуть в души людей.

Я знала, что это невозможно.

Когда я опустошила около половины кастрюли супа, я увидела ее в очереди. В то время как она брала поднос, ее серебряный браслет скользнул по руке и остановился на запястье. Это единственное украшение, которое она надевала, и оно смотрелось тяжелым на ее хрупком запястье. Может, это досталось ей по наследству или что-то вроде.

- Привет, Никки, - сказала она, когда достигла моего места.

Я не помнила, чтобы я говорила ей свое имя.

- Привет Мэри. Как ты сегодня?

- Ты можешь поесть со мной?

- Эмм... - я глянула на Кристофера справа от меня, и он кивнул.

- Конечно.

Может он тоже считал это аспектом обслуживания вместе с разливанием супа. Я взяла себе миску и последовала за Мэри к одному из длинных прямоугольных столов в зале. Мы взяли два стула в конце столовой, и поставили их лицом друг к другу.

- Я извиняюсь за тот день - сказала она. - За ту маленькую сцену, которую я устроила.

- Ничего страшного.

- Я просто... иногда я путаюсь.

Она поломала хлеб на крошечные кусочки и бросила их в суп.

- Я понимаю.

Она посмотрела на меня с необыкновенным выражением надежды.

- Действительно?

- Конечно, Мэри.

Я подумала о том, чтобы рассказать, что у моей двоюродной бабушки была болезнь Альцгеймера, но решила, что не надо. Может быть, она бы обиделась, если бы я сравнила их.

Она ждала, чтобы я сказала что-нибудь еще, поэтому я почувствовала, что это самое удачное время для вопроса.

- Мэри, одна из девочек сказала мне, что ты искала чью-то дочь?

Ее глаза метнулись туда и обратно, как если бы она боялась быть подслушанной. Я удивилась, это был её секрет.

Я понизила голос.

- Это правда?

Она не ответила, так что я поднажала.

- Я могла бы попробовать найти то, что ты ищешь. Это была дочь Пенелопы?

Мэри переходила от испуганного взгляда к попыткам подавить смех.

Я догадывалась, что это звучало немного нелепо. Как только она восстановила самообладание, она сказала.

- Я не помню ничего об этом.

Она снова затихла. В любом случае, если она и знала что-нибудь об этом, то не собиралась рассказывать. Я поменяла тему разговора.

- Так ты откуда?

- Отсюда. Из Парк Сити.

- У тебя есть семья?

- Только моя мама.

Я старалась не выглядеть скептически. Ей должно по меньшей мере восемьдесят лет. Может быть, она имела ввиду, что ее мама до сих пор была здесь как дух. Или, что она выращена только матерью. Я поменяла тему снова, потому что я не хотела быть той, которая сообщит о том, что ее мать, вероятно, мертва.

- Милый браслет - сказала я, указывая на ее запястье. - Где ты взяла его?

Она ловко спрятала свои руки под столом, рефлекторное движение.

- Он передавался в моей семье из поколения в поколение. Она взяла ложку супа и наклонила. - Только женщинам - добавила она.- Но ты не сможешь получить его.

- Он красивый, - сказала я.

Очередь за обедом начала редеть. Мэри сглотнула, выпила воду, поставила чашку, и наклонилась вперед. Ее руки затряслись.

- Помоги мне, Никки.

Это заявление вышло из ниоткуда.

- Эм, хорошо. Что я могу сделать?

- Я сбита с толку. Я была готова уйти. А сейчас я не знаю, что мне делать.

Она говорила о смерти?

- Что ждет меня? - спросила она.

Я медленно покачала головой.

- Честно, я не знаю.

- Но во что ты веришь?

Год назад, по наставлениям христианства, я бы ответила: рай. Когда я спрашивала у отца, где, как он думал, находилась мама, он отвечал, что она была выше, смотря на нас сверху вниз. Но теперь это кажется очередной ложью, которую люди говорят друг другу, чтобы чувствовать себя лучше. Я ничего не знала о небесах.

- Я не знаю, что ждет вас - сказала я. Ее лицо омрачилось. - Но там, вероятно, лучше, чем здесь.

Я добавила:

- Там обязательно будет лучше.

Ее плечи расслабились, и я поняла, насколько она была напряжена.

- Спасибо тебе.

Когда мы мыли посуду после обеденной спешки, девочка с косичками подошла ко мне.

- Прости, ты застряла с Мэри сегодня.

Я нагнулась с совком, чтобы собрать крошки.

- Все хорошо. Я сочувствую ей. Я пыталась спросить ее о дочери Пенелопы, но она не поняла о чем я.

- Персефоны, - сказала девочка с косичками.

Я вскочила.

- Что ты сказала?

Девочка сунула кусок оставшихся роллов себе в рот.

- Это была дочь Персефоны, - сказала она с набитым ртом. - Я вспомнила. Только она сказала это как-то формально, как Дочери Персефоны.

Она завязала мешок для мусора и вынесла его, а я осталась посередине пола, держа совок в руках.

Дочери Персефоны?

Так странно.

Следующую неделю я не могла выбросить Мэри и Дочерей Персефоны из головы. Когда я вошла в столовую в воскресенье, Мэри уже прошла очередь и сидела за столом с женщиной, которую я не узнала. Ее возраст был близок к возрасту моего папы, может чуть-чуть постарше. Ее одежда было той, которую я ожидала бы увидеть в творческой галерее, но не в столовой для бедных.

Я помахала Мэри. Она посмотрела на меня, но не помахала в ответ. Ее голова была опущена, и плечи опустились, в то время как женщина, сидевшая напротив нее по большей части говорила.

Я проскользнула на мое место рядом с Кристофером.

- Извини, я опоздала.

- Нет проблем. Я вычту это из твоей зарплаты, - сказал Кристофер, подмигивая.

Я подала пару мисок, хотя могла бы сказать, что опоздала на пол обеда.

- Кто эта женщина, которая сидит с Мэри? - спросила я Кристофера.

Он посмотрел выше хлебной корзины.

- Не знаю. Не видел здесь ее раньше.

- Однако, она выглядит знакомо, не так ли?

Он прищурился.

- Может быть немного. Что-то в ней, но я не думаю, что она когда-то была здесь. Смотри, - он показал на нее куском хлеба. - Она не ест. Может быть, она здесь чтобы просто навестить Мэри. Многие из наших клиентов имеют семьи, ты знаешь.