Две воительницы

После четырех дней ухода и лечения раны почти зажили, и Дубэ решила прогуляться по деревне. Она так долго пробыла взаперти, что теперь ей был нужен свежий воздух, и, кроме того, она хотела, чтобы ее мысли прояснились.

Для нее нашли деревянную трость — явно слишком короткую, но позволявшую ей передвигаться, не прося ни у кого помощи. Трость раздобыл Лонерин: он научился разговаривать с гномами хюэ на книжном и немного упрощенном варианте языка эльфов, и поэтому без труда объяснил одному из хюэ, что ему нужно.

— Ты уверена, что справишься? — спросил он, вручая эту вещь нетвердо державшейся на ногах Дубэ.

Она улыбнулась:

— Я так долго пролежала в постели, что после этого могу чувствовать себя только хорошо.

Лонерин помог ей встать, поддерживая за руки, и, лишь убедившись, что она держится на ногах самостоятельно, украдкой поцеловал ее в губы.

— Будь осторожна, — шепнул он ей на ухо.

Дубэ смущенно улыбнулась и вышла из хижины. Ноги у нее немного дрожали: несмотря на вынужденный отдых, она была еще очень слаба.

Дневной свет ослепил ее, а легкий утренний ветерок заставил вздрогнуть от холода. Когда Дубэ смогла открыть глаза, она раскрыла рот от изумления. У нее под ногами начинался висевший в воздухе мостик из дерева и веревок, который вел к ряду хижин, протянувшемуся вдоль склона скалы. Они были похожи на гнезда ласточек и лепились к скале на разной высоте. Каждый дом был связан с остальными с помощью мостиков — таких же, как тот, который начинался от двери ее хижины, а разные «этажи» деревни были соединены деревянными лестницами, которые часто висели в воздухе. Изобретательные хюэ, помимо всего прочего, позаботились и о тех, кому, как ей сейчас, было трудно передвигаться: маленькие кабинки позволяли им перемещаться с одного уровня на другой благодаря усердным работникам, которые по необходимости поднимали или опускали их.

— Доброго пути, — улыбнулся девушке Лонерин, проходя мимо нее и ступая на мостик.

Дубэ спокойно обошла всю деревню и поняла, что она не очень велика. Около двадцати домов из темного дерева, с крышами из переплетенных сухих листьев выделялись своей окраской на фоне светлой скалы.

Этот народ был невероятно трудолюбивым. Дубэ подробно рассмотрела устройство деревни. В ней были каналы, которые подавали воду в большие подвесные цистерны, и система передвижных мостов, позволяющая отгородить одну хижину от другой в случае нападения врагов. Все это было сделано из материалов, добытых в лесу, но все, что делали хюэ, было так остроумно задумано и так превосходно выполнено, что не могло не восхищать. Эти механические системы восхищали не только идеальным соответствием своему назначению, но и своей изысканной красотой: повсюду на деревянных деталях были вырезаны узоры, которые свидетельствовали о большом мастерстве своих создателей. Многие из этих украшений изображали земляных драконов, которым здесь, вероятно, поклонялись как богам. Дубэ заметила, что хюэ ездили верхом на таких животных, но другой породы, которые были заметно меньше по размеру и более послушны. Ей нередко случалось видеть маленькие группы охотников, которые ехали на этих странных скакунах в направлении долины, которая находилась примерно на сто локтей ниже.

Вначале она думала, что хюэ живут прежде всего охотой, но, приглядевшись внимательней, поняла, что они активно занимаются и сельским хозяйством. В глубине ущелья небольшой огороженный участок земли орошался с помощью сети каналов, на нем местные женщины выращивали самые разные овощи. Некоторые из них Дубэ узнала, но большинство были ей незнакомы.

Немного позже она снова увидела тех величавых драконов, с которыми впервые встретилась на поляне. Видимо, хюэ построили свою деревню рядом с местом их обитания. Девушке пришло на ум, что гномы могли сделать это не случайно. Она убедилась, что права, когда заметила на вершине горы, к которой прилепилась деревня, деревянную фигуру, что-то вроде изображения животного-предка, и она с большим сходством изображала одного из этих крупных драконов. Рядом росло огромное дерево, которое чем-то напомнило девушке то, под которым они провели ночь в середине пути, — Отца Леса. Вокруг ствола была выстроена длинная хижина, более изящная, чем остальные, и с деревянной крышей. Каждый раз, когда кто-то из хюэ проходил мимо нее, он подносил руку к сердцу. Это явно было место для религиозных обрядов или жизненно важное место для деревни.

К концу прогулки Дубэ, изумленная и потрясенная увиденным, заметила, что местные жители, которые попадались ей навстречу, смотрели на нее с сочувствием и любопытством одновременно. Дети шли за ней следом, прячась за углами домов, взрослые украдкой бросали на нее взгляды и, указывая на нее, что-то говорили друг другу. Ей стало не по себе. Она привыкла быть незаметной, а тут неизбежно оказывалась в центре внимания. Но все же при виде того, как они удивленно замирали при встрече с ней, Дубэ почувствовала нежность к местным гномам. Их простая трудовая жизнь, их бесшумная изящная походка, даже забавные формы их тел напомнили ей, какой могла бы стать ее жизнь в Сельве, если бы не случилось всего этого зла. Народ хюэ жил той внешне спокойной жизнью, на которую она все эти годы только с завистью смотрела издалека.

Дубэ вернулась в свою хижину в конце дня, уставшая до изнеможения, и едва успела на лечебные процедуры. И как раз в то время, когда жрец накладывал ей на раны мазь из трав, вошел Лонерин.

Лицо у него было осунувшееся и усталое, но взгляд блестел от восторга. Он держал в руках флягу.

— Вот оно! — торжествуя, произнес молодой маг.

Сердце Дубэ забилось быстрее. Она не смела надеяться.

— Сырья понадобилось мало. Оказалось, что нужно добавить амброзию, но это и так было очевидно. Ты же видела Отца Леса на вершине каменной стены? Амброзия вместе с двумя совершенно невероятными местными растениями, — последний компонент.

Лонерин говорил так быстро, что девушка с трудом поспевала за ним.

— Это лечебное питье? — почти робко спросила она.

— Конечно оно! Новый вариант. И теперь, когда я знаю, из каких растений оно делается, я всегда смогу изготовить его столько, сколько нужно.

Его лицо сияло радостной улыбкой. Лонерин вложил ей в руки флягу, отодвинув в сторону молодого жреца, и, не обращая на него внимания, обнял Дубэ. Девушка быстро высвободилась из его рук. Лонерин удивленно посмотрел на нее, но уже через секунду произнес:

— Сегодня вечером нас приглашают поесть в дом старейшины деревни.

Дубэ вспомнила длинную хижину под вершиной отвесной скалы.

— Для нас есть хорошие новости, — загадочно улыбнулся Лонерин. — Я зайду за тобой.

Дубэ проснулась от долгого послеполуденного сна, восстановившего ее силы, — и вдруг увидела, что на тумбочке что-то лежит. Ей стало любопытно, она встала с постели и увидела, что это одежда. Правду говоря, ее собственная одежда сильно пострадала в пути, здесь кто-то ее выстирал, но не смог ничего сделать с дырами от разрезов и разрывов.

Она села на край кровати и стала рассматривать свой новый наряд. Одежда была из того кожаного материала, разновидности замши, который, кажется, носили здесь все. Штаны, пожалуй, были коротковаты, но, заправленные в сапоги, будут очень хороши. А вот куртка без рукавов с вышитым на груди великолепным земляным драконом красного цвета, кажется, была нужного размера.

Дубэ сразу надела все это и вдруг почувствовала себя уютно. Это уже был не костюм убийцы или воровки — это было что-то другое, новое.

Ее взгляд упал на прежнюю одежду, которую она только что сняла. Посреди черной кожи она увидела что-то белое. Ее сердце сжалось: это было письмо Учителя.

Дубэ взяла его. Чернила выцвели оттого, что она так много раз нежно гладила и перечитывала его.

В очередной раз развернула это письмо, провела пальцами по строчкам, по истертым складкам. Сколько слез она когда-то пролила над ним.