Страница 74 из 100
Упоминание о немецком рейдере являлось намеренной попыткой заставить британского капитана думать, что он повстречал английский военный корабль. Впрочем, уловка не сработала. Хотя Берджес и передал в ответ название своего судна, сразу же после этого он развернул транспорт и предпринял попытку уйти от «Хиппера».
Радисты «Хиппера», следившие за частотой, по которой передавались в эфир экстренные сообщения, внимательно вслушивались в передаваемый «Джумной» сигнал о помощи — позиция транспорта не указывалась. В сообщении говорилось следующее: «Подозрительный корабль. Вероятно, рейдер». Этого оказалось достаточным для Мейзеля, чтобы принять решение с учетом пережитой прошедшим утром неудачи. Немецкий капитан не собирался рисковать и далее. Он приказал артиллеристам открыть огонь, и находившийся совсем рядом беспомощный транспорт вскоре был охвачен огнем и остановился. Две торпеды, посланные в цель с довольно близкого расстояния, отправили его на дно.
Через пять минут после того, как «Джумна» исчезла в волнах, «Хиппер» вновь устремился вперед со скоростью 30 узлов. В своем донесении Мейзель отметил, что он не предпринял попыток спасения экипажа затонувшего парохода, поскольку был уверен, что посланный с него призыв о помощи наверняка приняли другие британские корабли. Поэтому он стремился уйти из опасного района как можно скорее. Дальновидное решение, но явно негуманное. Как позднее выяснилось, ни один союзный корабль и ни одна береговая станция не приняли сигнал SOS обреченного судна. Не было найдено ни одного обломка корпуса, не подобрано ни одного спасшегося, не нашли даже ни одного тела, по которому можно было бы установить место гибели транспорта. «Джумна» затонула, унеся с собой на дно 111 человек — свою команду, контр-адмирала Мальтби с его штабом и 44 индийцев, которые пережили гибель своего корабля лишь для того, чтобы погибнуть на борту другого несколькими неделями позже. Некоторое время спустя после того, как «Джумна» не прибыла во Фритаун в установленное время, ее объявили пропавшей, понимая, что судно скорее всего затонуло.
Атака, предпринятая «Адмиралом Хиппером» против конвоя WS 5A, при более зрелом размышлении кажется проведенной без особого воодушевления. Мейзель имел огромное преимущество: в праздничный рождественский день мысли моряков конвоя не были полностью сосредоточены на ревностном выполнении своих служебных обязанностей. Видимость была отвратительной, к тому же немецкий крейсер незамеченным следовал за конвоем всю ночь. В довершение ко всему он значительно превосходил по боевой мощи любой из кораблей британского эскорта. Если бы Мейзель проявил больше решимости и настойчивости, он мог бы нанести огромный ущерб флотилии транспортов, а это, в свою очередь, имело бы катастрофические последствия для английской армии на Среднем Востоке. Встреченный сначала огнем 4-дюймового орудия крохотного корвета, а затем заградительным огнем «Бонавенчер» и «Бервика», капитан-цур-зее Мейзель проявил себя явно не с лучшей стороны. Беспощадное уничтожение беззащитной «Джумны» лишь подтвердило его неспособность командовать крупным кораблем.
Рождественский день 1940 года, оказавшийся столь драматическим событием для моряков конвоя WS 5A, закончился довольно мирно. Рассредоточившиеся транспорты собрались вместе, и вновь ставший единым целым конвой продолжил движение в южном направлении. «Арабистан», получивший множество пробоин, тащился в самом хвосте. Ярко сияло солнце, а море стало спокойным впервые с тех пор, как конвой отправился в путь. Однако на кораблях имелись погибшие, а потому любые торжества, которые и так прошли бы весьма скромно, теперь казались совершенно неуместными. День завершился спокойно, моряки сознавали, что выполнили свой долг. Лишь один корабль — «Эмпайр Трупер» — покинул конвой. Судно получило пробоину ниже ватерлинии, и поэтому, после проведения временного ремонта, оно направилось в порт Сан-Мигуэль на Азорских островах. Его сопровождал корвет «Цикламен». Власти порта позволили провести на корабле более серьезный ремонт. Поскольку пребывание «Эмпайр Трупера» в нейтральном порту было ограничено 72 часами, транспорт после проведения ремонта в одиночку направился в Гибралтар. Через несколько часов его не очень надежные машины вновь вышли из строя, и судно начало дрейфовать по безмятежно спокойному морю. Единственной надеждой команды теперь могла быть встреча с какой-нибудь субмариной, случайно забредшей в этот район. Ситуацию спасло возвращение «Цикламена». На «Эмпайр Трупере» все же сумели запустить машины — появилась реальная возможность добраться до Гибралтара.
Происшедший 24 декабря бой с «Хиппером» имел еще одно неожиданное последствие. «Бонавенчер», отправленный на помощь «Цикламену» и «Эмпайр Труперу», так и не смог их обнаружить. Однако он наткнулся на немецкий танкер «Баден». На «Бадене» не знали, что «Хиппер» направился в Брест, а потому танкер оставался в этом районе, где, по первоначальному плану, он должен был пополнить топливные запасы крейсера. После того как на «Бадене» заметили «Бонавенчер», капитан танкера на предельной скорости направил его в западном направлении. Однако у него не имелось ни малейшего шанса уйти от британского крейсера, способного развить скорость 33 узла. Одного снаряда, прошедшего опасно низко над палубой, оказалось достаточно, чтобы заставить немецкий танкер сдаться. Однако перед тем как оставить судно, немцы подожгли его. Капитан попытался заставить германский экипаж вернуться на борт танкера, угрожая пулеметами, но безуспешно. Он вспоминал:
«Я собирался пришвартоваться к танкеру, чтобы попытаться спасти судно или хотя бы находившийся на борту груз. Однако ввиду возможного риска от этого намерения пришлось отказаться. Мы спустили шлюпку, однако к тому времени, когда ей удалось подойти к борту горящего корабля, огонь уже охватил веревочный трап, так что и от этой идеи пришлось отказаться.
Спасательную операцию стало возможным провести позднее, когда распространение огня ограничилось средней частью корпуса, при этом судно хорошо держалось на плаву. Я поднял на борт своего корабля 8 офицеров и 31 матроса, среди них не оказалось ни одного раненого. После этого я продолжил поиски „Эмпайр Трупера“, намереваясь вернуться к „Бадену“ до темноты, чтобы попытаться предпринять еще одну спасательную операцию.
Однако после получения нового приказа командования я вернулся и потопил „Баден“, произведя по нему несколько артиллерийских залпов, а затем выпустив торпеду».
Когда стало известно, что «Эмпайр Трупер» достиг Азорских островов, «Бонавенчер» получил приказ идти в Гибралтар на скорости 20 узлов для пополнения запасов топлива. Последние 48 часов оказались для капитана Эгертона и его команды драматичными и наполненными событиями.
Темной, безлунной ночью 27 декабря Макграф, впередсмотрящий на баке «Бонавенчера», доложил о появлении корабля по правому борту крейсера. Сразу же после этого были замечены еще два корабля — один дальше по курсу по правому борту, а другой прямо впереди. Находившийся на мостике вахтенный офицер лейтенант Хендерсон осмотрел горизонт в ночной бинокль, и, к своему ужасу, обнаружил, что крейсер со всех сторон окружают темные силуэты медленно движущихся транспортов. Идя курсом на юго-восток со скоростью 20 узлов, «Бонавенчер» оказался в самом центре идущего в северном направлении конвоя.
Это могло бы стать поистине ночным кошмаром для каждого моряка, поскольку в любой момент быстро идущий вперед крейсер подвергался риску врезаться в какой-либо из окружавших его кораблей… К счастью, Хендерсон сохранил присутствие духа и предпринял единственно возможный в такой ситуации маневр. Он приказал резко положить руль «Бонавенчера» на левый борт, чтобы лечь на параллельный с конвоем курс. Крейсер успешно миновал третью и четвертую колонны конвоя и, когда капитан Эгертон прибыл на мостик, уже вел интенсивный обмен сигналами с эскортным кораблем «Кэфэй». Было установлено, что конвой SL 59, шедший из Фритауна в Англию, находился в 100 милях севернее заявленной позиции. Зоркие глаза впередсмотрящего и быстрая реакция вахтенного офицера «Бонавенчера» предотвратили возможную беду.