Страница 67 из 100
Четыре дня спустя, когда «Пингвин» уже находился примерно в 500 милях севернее островов Кергелен, на борт рейдера поступила радиограмма из Главного штаба ВМФ, содержавшая подробные указания о предстоящих операциях. Крюдеру было приказано двигаться в западном направлении и пересечь маршрут Фримантль — мыс Доброй Надежды, вплоть до точки с координатами 35 градусов южной широты и 50 градусов восточной долготы, уничтожая при этом все корабли, которые встретятся на пути. Затем ему надлежало идти курсом на юго-запад вплоть до острова Буве и попытаться обнаружить норвежский китобойный флот, про который стало известно, что он обычно действует где-то в этом районе. В водах, прилегающих к землям, населенных пингвинами, и должно было начаться выполнение главной задачи рейдера.
«Сторстад» по-прежнему вел разведку, и в 11 часов 30 минут 30 ноября с него поступило донесение об обнаружении парохода, идущего курсом на запад. Крюдер немедленно пустился в погоню, применяя уже опробованную тактику слежения за вражеским кораблем по дыму, идущему из трубы. Помня о 6-дюймовых орудиях «Порт Брисбена», он планировал подойти к транспорту после наступления темноты и открыть огонь без предупреждения. Это противоречило принципам немецкого капитана, однако он понимал, что сеть вокруг «Пингвина» затягивается. Время рыцарского поведения осталось в прошлом.
Эрнст Крюдер еще не знал тогда, что преследуемое им судно является однотипным с «Порт Брисбеном», представляя собой еще одно звено в бесконечной цепи, связывающей Англию с ее житницами — Австралией и Новой Зеландией. Этот корабль также построили с расчетом на его быстрое превращение, в случае необходимости, во вспомогательный крейсер, и он также нес на борту два 6-дюймовых орудия и зенитную установку. Впрочем, у него имелось и серьезное преимущество перед «Порт Брисбеном»: на борту находились три хорошо подготовленных артиллериста австралийских ВМС.
«Порт Веллингтон», двухвинтовой грузовой пароход водоизмещением 8301, построенный в Белфасте в 1924 году, направлялся из Аделаиды в Англию через Дурбан. Пароход перевозил 10 000 тонн груза, состоявшего из брусков свинца, мороженой баранины, сыра, масла и шерсти. Четыре контейнера с шерстью находились на палубе. Командовал судном капитан Эмрис Томас, команда состояла из 80 человек, и на борту находилось еще 10 пассажиров. Пассажиры, трое мужчин и семь женщин, являлись членами Армии Спасения, возвращавшимися из Австралии после того, как они сопроводили туда группу школьников, эвакуированных из Англии.
Перед отплытием из Аделаиды капитан Томас уже знал, что немецкие надводные рейдеры действуют в южной части Индийского океана. Он осознавал, что его кораблю предстоит идти через очень опасный район. Однако жизнь на борту «Порт Веллингтона» шла обычным чередом. Погода стояла замечательная, и этим в полной мере пользовался старший помощник капитана Билл Бэйли. Он постоянно давал палубной команде задания по ремонту механизмов корабля и покраске палубы и надстроек, как это и полагалось делать на судне, направлявшемся домой. Даже трем австралийским канонирам выдали кисти и привлекли их к покрасочным работам. Когда радисты корабля приняли радиограммы «RRRR», сначала с «Маймоа», а затем с «Порт Брисбена», перед капитаном Томасом встал выбор из трех возможных вариантов действий. Он мог направить корабль севернее или южнее в надежде проскочить опасный район. Мог вернуться во Фримантль, принять на борт дополнительный запас угля, переждать опасный момент и затем вновь следовать в порт назначения. Мог просто продолжать следовать прежним курсом. После некоторого раздумья у капитана возобладало чувство ответственности перед судовладельцами. Он продолжил вести корабль прежним курсом.
К несчастью для «Порт Веллингтона», именно стремление поддерживать на борту образцовый порядок имело для судна роковые последствия. 30 ноября, когда оно находилось в 360 милях к северу от островов Амстердам и Сен-Поль, как раз на середине своего пути через Индийский океан, старший помощник Бэйли решил, что необходимо покрасить фок-мачту. Работа началась рано и после полудня уже была закончена. Однако краска высыхала медленно, что исключало возможность выставить впередсмотрящего в «вороньем гнезде». В результате «Сторстад» не был замечен до тех пор, пока не приблизился на расстояние 7 миль. Капитан Томас, вероятно, испытывавший ложное чувство безопасности после многих дней рейса без каких-либо происшествий, не обратил особого внимания на танкер. Он даже не подозревал, что его корабль тщательно изучают через окуляры нескольких биноклей.
Когда стемнело, свежая краска на фок-мачте все еще не высохла, а потому впередсмотрящий был поставлен на полубаке, а это уменьшало эффективность его наблюдений как минимум вполовину. Однако ночь выдалась прекрасной; несмотря на темноту, видимость оставалась отменной, а потому это временное ограничение не послужило причиной для беспокойства. «Порт Веллингтон» шел вперед на скорости 12 узлов, и неторопливая качка корабля убаюкивала стоявших на вахте.
На мостике царила атмосфера расслабленности. Старший помощник Бэйли отправился проверять результат дневных работ на палубе. Четвертый помощник Эдвард Гилхам, обычно помогавший Бэйли с 4 до 8 часов, нес вахту с 8 до 12 часов вечера. В последний час своей вахты, гордый сознанием возложенной на него ответственности, Гилхам размеренным шагом прохаживался по правому крылу мостика. Стоявший за рулем Джим Вэггот чуть слышно напевал себе под нос, реагируя на пощелкивания гироскопического компаса размеренными движениями штурвала и корректируя отклонения корабля от текущего курса. Оба находившихся на вахте моряка считали про себя последние минуты уходящего дня.
За четверть часа до полуночи Вэггот подался вперед и ударил один раз в колокол, давая знать вахтенному офицеру, что пришло время уступать место следующей вахте. Гилхам остановился и осмотрел в бинокль горизонт по курсу корабля. Ничего. Офицер повернулся к корме и, к своему немалому удивлению, заметил темный силуэт другого корабля. Он приближался, находясь уже на расстоянии какой-нибудь четверти мили от транспорта.
Действуя скорее интуитивно, Гилхам изменил курс, чтобы оставить чужака за кормой, а затем бросился к переговорному устройству.
«Порт Веллингтон» устремился вперед, подчиняясь движениям штурвала, но в этот момент мощный прожектор «Пингвина» выхватил судно из темноты. 5,9-дюймовые орудия рейдера открыли огонь, освещая вспышками ночное небо.
Длительные тренировки не прошли даром. Первый же снаряд, выпущенный с безупречной точностью, уничтожил радиорубку «Порт Веллингтона». Офицер-радист Артур Хаслам был убит в тот момент, когда готовил свой передатчик к посылке в эфир сигнала SOS. Второй снаряд вызвал пожар в каютах радистов и офицерском салоне.
Капитан Эмрис Томас взбирался по лестнице на мостик, когда третий снаряд пробил трубу корабля. Разлетевшаяся шрапнель угодила в ноги капитана. Он упал в лужу крови, а в это время другие снаряды взрывали пассажирские помещения. 6-дюймовое орудие на правом борту и зенитная установка были сметены в воду.
Атака, предпринятая Крюдером без предупреждения, привела к значительному успеху. Защитное вооружение «Порт Веллингтона» было выведено из строя, на борту корабля возникли пожары, радист был убит прежде, чем смог послать в эфир призыв о помощи, а командир корабля оказался серьезно ранен.
Тяжело раненный капитан Эмрис Томас все же предпринял последнюю попытку спасти корабль, приказав Бэйли уводить транспорт от противника зигзагами на полной скорости. Вскоре капитан лишился сознания. Бэйли принял на себя командование. Сознавая всю безнадежность ситуации, он приказал остановить судно и капитулировал. Старший рулевой Джим Вэггот так рассказывал о том, что произошло дальше:
«От огня пожаров на горевшем корабле было светло, как днем. Вскоре выяснилось, что можно спустить на воду только две шлюпки, поскольку две другие, по левому борту, оказались сильно повреждены артиллерийским огнем. Проведенная перекличка показала, что в обеих шлюпках находятся 80 членов экипажа, шесть австралийских канониров и восемь пассажиров, всего 94 человека. Погибшим оказался лишь офицер-радист. Несколько членов экипажа получили ранения и переломы.
Капитан Томас находился в критическом состоянии, за ним ухаживали пассажирки. Затем его перенесли в шлюпку, где не представлялось практически никакой возможности оказать ему медицинскую помощь. Шлюпки пропускали воду, поскольку были повреждены во время боя. Очевидно, они не смогли бы выдержать долгого пути.
Шлюпки были на таком расстоянии друг от друга, что находившиеся в них люди могли переговариваться между собой. Между старшими офицерами шла дискуссия о том, какого курса нам следует держаться, когда послышался звук приближающегося мотора. В подошедшем катере оказалось несколько вооруженных немецких моряков. На безупречном английском нам было приказано грести в сторону немецкого рейдера, капитан которого, как нам сообщили, желает поговорить с нами.
В тот же день, но позже, нам сообщили о смерти капитана Томаса. Старания немецких врачей не принесли результата. Его похоронили в море на следующий день со всеми почестями, некоторым членам нашей команды разрешили присутствовать при этой церемонии».